Знакомая и неизвестная «Калевала»

Не будем делать вид, что для ярославской публики, даже начитанной, «Калевала» нечто хорошо знакомое. Название, конечно, знаем, имя главного героя – Вайнемейнен – слышали. Но многие ли могут похвастаться более глубокими познаниями? Нагрузившись в Петрозаводске экспонатами для будущей выс-тавки, ярославские музейщики намеренно не стали везти оттуда сами книги. – Интересно было собрать их здесь по библиотекам. Посмотреть, что все-таки до нас дошло, – объясняет замысел Алла Валерьевна. В числе того, что дошло, оказался и один из первых переводов «Калевалы» на русский язык 1881 года. К тому же он с сюрпризом, на видном месте печать: «Из библиотеки Ивана Александ-ровича Вахромеева». Незабвенный Иван Александрович в очередной раз подтвердил, что знал толк в книгах. На стендах выставки можно увидеть самые разные издания, собранные в Ярославле: побогаче и попроще, для взрослых и для детей. Преимущественно они из самых солидных наших собраний: фундаменталь-ной библиотеки педуниверситета, редкого фонда Некрасов-ской библиотеки, из библиотеки того же музея-заповедника. – То есть книга нам не чужая. Но возьмешь листочки пользователей – они почти чистые. Значит, в массе своей мы ее не знаем, и это был еще один довод в пользу такой выставки. «Калевала» – из разряда великих творений человечества. Прикоснувшись к ним, не минуешь разных странностей, неожиданных совпадений. Когда открывался музей «Слова о полку Игореве» (1985 г.), среди многочисленных подарков оказался перевод «Слова» на финский язык и сувенирное воспроизведение кантеле. Старинный музыкальный инструмент, под звуки которого народные певцы исполняли когда-то руны «Калевалы», будто ждал своего часа все эти годы, чтобы занять место на нынешней выставке. Переводчика «Слова» на финский язык звали Якко Ругоев. И вот теперь в Петрозаводске, знакомясь там в музее с девушкой, которая курирует «Калевалу», наша Алла Валерьевна с удивлением узнала, что перед ней... внучка Якко Ругоева. Несмотря на древность «Калевалы», она вышла в виде книги только в 1835 году. Первые 32 руны собрал врач и этнограф Э. Ленарт. Он ездил по селам, слушал рунопевцев и записывал за ними. Позже выстроил все в один ряд, получился сюжет, связывающий повествование в единое целое. Полный текст эпоса сложился к 1849 году, он состоит из 50 рун. Не исполняют ли сейчас в Карелии руны? – спросила Алла Валерьевна у петрозаводских коллег. Ответили, что нет. Искусство это прервала война, а вернее сказать, уничтожила – оно передавалось ведь из уст в уста, а когда передавать стало некому, исчезло. Впрочем, оно все равно прожило очень долго – со средневековья до 1940-х годов. Последние руны, записанные в те годы, содержали уже современные реалии, будто в доказательство того, что их источником всегда была реальная жизнь, со всеми ее бытовыми и даже хозяйственными подробностями. Устроители выставки сделали попытку показать обстановку, в которой рождались эти колоритные произведения. Из Карелии привезены домашние вещи того времени, когда руны еще слагались в некоторых селах: солонка, ковши, прялка, рыболовные принадлежности, диковинные сапоги с загнутыми вверх носами. А вот и приехавший к нам полный женский наряд. Алла Валерьевна обращает мое внимание на некую деталь головного убора под названием поднезь. Эта накидочка, в виде нарядного кружева, сплетена, оказывается, из конского волоса, а крошечные бусинки в перекрестьях нитей – речной жемчуг. «Калевала» – эпос трех братских народов: карел, финнов и ижоры. Своим считается он у эстонцев. А секрет плетения серег-бабочек помогли восстановить русские, которые живут в Кижах. Земля «Калевалы» и русский Север – это же рядом. В антураже выставочного зала – дикий камень, огромные коряги: внимательно вглядываясь в корневища, можно увидеть созданные игрой природы силуэты птиц, каких-то фантастических существ. Они вводят нас в атмос-феру древнего эпоса, где много таинственного, сказочного, а перевоплощение людей в птиц и животных происходит так же по-житейски просто, как приготовление еды и пива. И еще на выставке много книг, которые открывают интереснейшие подробности из русской истории этого эпоса. Первый перевод «Калевалы» в России, как я теперь буду знать, сделан декабристом Федором Глинкой. Он был сослан в Петрозаводск и перевел там одну руну. А самый полный перевод, осуществленный в 1888 году Леонидом Бельским, и сейчас остается лучшим. До революции «Калевалу» печатали без иллюстраций. В 1933 году в издательстве «Академия» вышла книга, иллюстрированная сразу четырнадцатью художниками, в основном учениками Павла Филонова. Эти традиции подхватил и сейчас развивает петербургский художник Юрий Люкшин, любезно предоставивший для нашей выставки десятка два своих работ (на снимке). Люкшин собирается приехать в Ярославль на выставку и даже провести здесь мастер-класс для ярославских ребятишек. Ждут здесь и солистку Карельской филармонии, которая обещала сыграть на кантеле. А сотрудница музея-заповедника «Ростовский кремль» сыграет на гуслях. Вот какая замечательная выс-тавка к нам пожаловала! Остается искренне поблагодарить Аллу Хатюхину, Людмилу Зуб и художника-оформителя Сергея Панова за то, что они ее придумали, организовали и сделали. Тем более что проект «Эпос в гостях у эпоса», как они сказали, будет продолжен. Впереди киргизский «Манас», французский «Песнь о Роланде», северокавказский «Нарт», и это, как говорят, еще не все.