О чём писал «Северный край» 110 лет назад

Эти выстрелы были произведены запасным рядовым из крестьян Вологодской губернии Кадниковского уезда деревни Григорова Семёном Гульневым, 27 лет, который решил убить из ревности и досады находившуюся с ним в любовной связи девицу Вологодской же губернии Марию Степановну Лукину, 18 лет.
Покушавшийся на убийство Гульнев познакомился с названной девицей Марией Степановной Лукиной во время великого поста сего года в публичном доме сестры потерпевшей. Обладая известной долей красоты, Мария Степановна скоро пленила молодого красивого парня, и последний после Пасхи уговорил её жить с ним на отдельной квартире, с условием переменить образ своей жизни.
Мария Лукина, однако, к великому горю Гульнева, стала опять вести прежний образ жизни распутной женщины, вслед­ствие чего Гульнев уехал в половине июня в Рыбинск на полицейскую должность, желая совершенно забыть прошлое. По своём приезде в Рыбинск Гульнев вдруг получил от Марии Лукиной письмо, в котором она сообщила, что прекратила распутный образ жизни и работает на своей квартире, а также приглашает к себе своего прежнего сожителя. Последний по получении этого письма немедленно отправился в Ярославль, нанимает квартиру на Даниловской улице*, спешит к своей возлюбленной и, сверх всякого ожидания, застаёт ту, к которой он стремился, в доме терпимости Волковича.
Глубоко потрясённый и нравственно огорчённый, Гульнев тотчас задумывает план мщения. Утром в день покушения он гуляет с Лукиной, пьян­ствует и в десятом часу оставляет её в доме Иоселевич, а сам отправляется в город, где покупает пятиствольный револьвер и двадцать пуль, для чего он продал разных своих вещей на 16 рублей. Спрятав револьвер в боковой карман пиджака, он возвращается к Лукиной, приглашает её в отдельную комнату распить пива, пьёт с ней, а затем схватывает её за руку, моментально вынимает оружие и почти в упор делает два выстрела.
Первая пуля попадает в правую сторону груди, но, к счастью, она прошла навылет, не причинив Лукиной особого вреда. Вторая пуля, благодаря энергичным движениям защищавшейся потерпевшей, пролетела вскользь по её спине, сделав лишь ссадину. Услышав первые два выстрела, находившиеся в соседних комнатах люди сбежались и выломали дверь, откуда выбежала Лукина, вдогонку которой Гульнев выстрелил в третий раз, но промахнулся.
Сейчас же потерпевшая была отправлена в больницу, Гульнев задержан, обо всём случившемся составлен полицией протокол. Жизнь Лукиной благодаря принятым мерам находится вне опасности.
*  *  *
Владимирский окружной суд. Убийство ребёнка. В последнюю осеннюю сессию временного отделения Владимирского окружного суда в городе Переславле-Залесском слушалось дело по обвинению крестьянки Пелагеи Ивановой 17 лет, которое в течение двух лет волновало всё местное общество.
В апреле 1897 года четырёхлетняя дочь проживающего в городе Переславле купца Егора Ивановича Билина, отправившись днём гулять по городу с няней, долго не возвращалась. Возвратилась, наконец, и няня, но без ребёнка, вся расстроенная.
– Где ребёнок? – бросились к ней испуганные родители. – Не знаю, – последовал ответ. – Палашка Иванова взяла её у меня и пропала.
Тут няня рассказала, что Иванова встретила её и предложила зайти в один дом, где будто требуется няня на большое жалование, причём сама взялась пройтись с ребёнком. Затем няня искала Пелагею Иванову и не находила ни её, ни ребёнка. Стали искать Иванову. К вечеру на одном из мостов городовой встретил Иванову, которая бежала и держала в руках одежду пропавшего ребёнка. Её арестовали. Испуг её был до того велик, что думали, что она психически расстроенная.
Пришли через день, через два родные, после чего Иванова совсем оправилась и категорически заявила, что она де не хочет пропадать из-за жидов, которые у неё купили ребёнка за 10 рублей и зарезали себе на Пасху (как раз это происходило во время еврейского праздника пасхи). Благодаря такому оговору все евреи не только города, но даже ближайших мест были приведены к Ивановой для опознания.
Оговор евреев Ивановой не подтвердился, так как она указала на одного еврея, будто бы купившего у неё ребёнка, между тем доказано было, что этот еврей находился в другом месте. Далее она указала на место, где евреи зарезали ребёнка, между тем на том самом месте найден был действительно труп ребёнка, но, очевидно, задушенный, да притом почти голый, а одежда была найдена у Ивановой в момент ареста. Следствие велось два года, причём в конце концов Иванова созналась, что преступление совершено ею и произошло при таких обстоятельствах.
Она увела ребёнка в лес, который находится в местности, называемой «Крест». Ей нужно было 2 рубля на поездку в Москву к своему любовнику. Поэтому она решила ограбить ребёнка, сняв с него одежду, и на вырученные деньги съездить в Москву.
Пелагея раздела девочку, захватила её одежду и бросилась бежать, но несчастный испуганный ребёнок поднял крик и с плачем побежал за Пелагеей. Пелагея остановилась, сняла тонкий поясок, которым подпоясан был её сарафан, и накинула на невинную жертву свою...
Дело рассматривалось при закрытых дверях благодаря обилию романического элемента в этой кровь леденящей драме. Приговор суда объявлен при открытых дверях, причём Иванову ввиду её несовершеннолетия присудили к тюремному заключению на 8 лет.
*Названия улиц Ярославля: Борисоглебская улица – сейчас улица Свердлова, Даниловская – Богдановича.