Часовые Родины

где за кружкой пива, рюмочкой водки вспомнят былое.

Рядовой запаса Василий Захаров никогда не думал, что станет пограничником. К срочной службе морально был готов. Успел до армии получить профессию повара и даже поработать в дет-ском оздоровительном лагере.

Но все же чем ближе было время призыва, тем чаще он задавал себе вопрос: куда же за-бросит судьба?

И вот 20 декабря 1999 года поезд умчал вчерашнего призывника в незнакомый, загадочный Дагестан.

– Да, далеко от дома придется служить тебе, солдат Захаров, – говорил сам себе Василий.

Как ни странно, внутренне был спокоен. Но это он. А вот родители... Василий – младший в семье, а как известно, к младшему и чувства особые. И чем дальше дорога, тем печальнее глаза матери, а раз в такое место – и вовсе слезы.

Воинская команда прибыла на станцию назначения – Белиджи. Здесь находится учебка Дербентского погранотряда.

– Что сразу поразило, – вспоминает Василий, – так это офицер с голым торсом, принимающий душ. Пусть и Кавказ, но ведь декабрь на дворе.

С волнением переступил Василий порог казармы учебного отряда. Пристальные взгляды парней в камуфляже устремились к нему: каков ты, брат Захаров?..

Командование, узнав, что ярославский новобранец является поваром, сразу определило ему рабочее место – в солдат-скую столовую. Но щи да каши – сами по себе, а служба службой. Василий собирал и разбирал до полного автоматизма оружие, в спортивном городке сражался с брусьями и перекладиной, совершал марш-броски, тренируя выносливость, метал гранаты, учился читать следы. Солдатская наука давалась нелегко. Что греха таить, случались и конфузы: на стрельбах палил в «молоко», на занятиях по физподготовке поначалу был способен выполнить разве что одно упражнение – подход к снаряду и отход от него.

Самым трудным периодом службы был именно начальный. Тягостно бывало «катапультироваться» из нагретой кровати, бежать по тревоге в слякоть зимней кавказской ночи...

Да и как все могло сразу пойти гладко, если Василий прежде видел границу и пограничников только на телевизионном экране.

Втянувшись в службу, рядовой Захаров понял, что граница отбирает «моторных» ребят, которые способны в доли минуты принять единственно правильное решение, когда нет рядом офицера или прапорщика.

– Но люди-то все равно разные. Даже очень, – говорит Василий. – У нас служили ребята из Ростов-ской области, Краснодарского края, Дагестана, Чувашии. Были и такие, которые до призыва в армию покуривали «травку». Так что материал, из которого офицерам приходилось «лепить» пограничников-срочников, требовал основательной обработки.

Учеба завершилась, и рядовой Захаров предпочел столовой учебного подразделения службу непо-средственно на границе и в составе группы усиления убыл в горное селение Агвали, на одну из застав Итумкалинского погранотряда.

Красота гор манила и пугала. Сюда бы приехать туристом, подумал Василий, а не солдатом. И через какое-то время пребывания на этой горной заставе он ощутил резкое противоречие между местным ландшафтом и неспокойной обстановкой. Напряжение было постоянное. До открытых стычек доходило редко, но приходилось напрягать все силы, чтобы перекрывать опасные направления.

Довелось послужить ярославцу Захарову и на равнинном предгорье, на заставе, дислоцируемой в лезгинском селении Новая Филя, что в Магарамкентском районе Дагестана. В этой глуши «зеленые фуражки» появились еще в 1993 году и закрыли границу в направлении Азербайджана. Эта мера диктовалась необходимостью не допустить проникновения на территорию России террористов, контрабанди-стов. Потребовалось время, чтобы местное население привыкло ходить через границу цивилизованно, через КПП (контрольно-пропускной пункт), а не где им захочется. Бывали и стычки пограничных нарядов с местной моло-

дежью.

Случилось задержать даже земляков из Ярославля. Они на груженном помидорами КамАЗе попытались пересечь границу в неположенном месте. Когда стали разбираться, оказалось, что они заночевали на азербайджанской стороне, проснулись, а документы украдены. Через КПП ехать побоялись, думали, что в объезд проскочат. Не получилось.

– А что в дальнейшем с ними было?

– Не знаю, но ребята из погранотряда говорили, что проверили их и отпустили.

В целом сегодня граница с Азербайджаном спокойная. Но тот факт, что лежит она между двумя дружественными государствами, отнюдь не означает, что именно здесь не попытаются ее нарушить террористы. Расчет ведь бывает и такой: авось на этом участке менее бдительны, значит, есть возможность проскользнуть. Пограничники это учитывают и всякий раз, уходя в дозор, настраивают себя на вероятную встречу с противником.

Вечером, в 20-00, на заставе начинаются пограничные сутки. Распределяются силы и средства заставы: начальник назначает ребят то в секрет, то в дозор, то дежурным, то часовым. Перед каждым ставится боевая задача.

Начальник заставы старший лейтенант Артем Соколов на боевом расчете формулировал ее так: не допустить нарушения государственной границы, каждому солдату проявлять бдительность, действовать четко и смело.

...Сумерки опускаются над границей. Тускнеет опаленное солнцем кавказское небо, расплываются на его фоне очертания наблюдательной вышки, часовой, прохаживающийся по ее верхней площадке. Из группы солдат, собравшихся покурить (ночью в наряде не сделаешь ни одной затяжки), незаметно, бочком выскальзывают те, кому пора собираться на службу. Надо проверить автомат, осмотреть экипировку, не забыть за-глянуть на кухню.

– В чрезвычайной ситуации наша застава не бывала, – говорит Василий. – Но это и хорошо. Пограничников больше устраивает, когда на границе происшествий не случается. Главное в нашей службе, которую мне довелось пройти (и нисколько об этом не жалею), – труд, ежечасный, каждодневный, лишенный внешнего эффекта.

Фото Вячеслава ЮРАСОВА.