И мама, и бабушка (о папе история умалчивает) пили, пьют, и в разное время то одна, то другая попадают в места лишения свободы. Поэтому Олю, ее братьев-сестер воспитывают чужие дяди и тети. Двух малышей даже в Америку усыновили! А наша девочка попала сначала в социально-реабилитационный центр «Колосок» в Большом Селе. Потом – ей уже исполнилось двенадцать лет – перевели в школу-интернат в Константиновском. То ли дей-ствительно нашли у нее отклонения в умственном развитии, то ли просто в родном районе детские дома уже перепол-нены...
Для небольшой характеристики нашей героини приведем письменные свидетель-ства интернатовских педагогов: «Общительна, добра, со сверст-никами дружелюбна. Заботится о младших. Аккуратная, чистоплотная». Специалист Большесельского отдела образования Валентина Бурыкина, которая занимается опекунскими делами, добавляет: и внешне приятная. Хотя с характером, упрямая. Ни с кем говорить не хотела, когда с ней случилось... Впрочем, почему «случилось»? Назовем вещи своими именами: Оля забеременела, а было ей четырнадцать годков. В школе-интернате оставлять девочку было неловко. А с другой стороны, ближайшие родственники ее находились в это время далеко от родных стен.
Кстати, нынче местный отдел по делам молодежи занялся пропагандой семейных ценностей среди подопечных. А точнее, антипропагандой свободного секса. Не после ли случая с Олей? К этому делу привлекли даже заведующую Большесельским загсом Инну Жущиковскую. Она рассказывает теперь учащимся школ и профучилищ о юридической незащищенности ребенка в гражданском браке. Об ответственности родителей. Ведь аист сделает свое дело, а юная мама остается с малышом и проблемой, как его вырастить. В такой же ситуации оказалась и Оля с малюткой (которая, слава богу, родилась крепенькой). Пятнадцатилетняя мама ни в какую не соглашалась оставить ребенка в роддоме.
Тут нужно сделать лирическое отступление. В родном поселке Оли живет ее любовь – парень Коля. Сейчас ему стукнуло 23. Жил он у родственников и эпизодически работал – то там, то тут. Если бы Оля была постарше и поопытней, она бы обратила внимание на эту чрезвычайно неприятную и говорящую деталь в поведении мужчины – работать эпизодически. Но у юных чувства не оставляют в сердце места никаким меркантильным соображениям. Оле ведь было всего четырнадцать! А вот Коля мог бы в своем возрасте подумать головой, а не другим местом.
И вот российские парадоксы. В цивилизованных странах парня бы судили за совращение несовершеннолетней, а государство гордо бы взяло на себя обеспечение мамы с младенцем. Наше же негордое государство поступило в отношении Оли хитроумно: юношу не стали преследовать по уголовной статье, а назначили опекуном. Таким образом убили двух зайцев: в доме вроде есть папа, который может и должен обеспечивать потомство, и опекунские денежки (это немногим меньше четырех тысяч рублей) в семью пойдут. Однако папа Коля счел, что опекунских денег хватит, и решил не изменять ритма своей трудовой жизни. Это, видимо, не нравилось Оле – девочке упрямой и с характером. Молодые расстались.
Что же теперь делать? Такой вопрос встал перед специалистом из отдела образования Бурыкиной. С ним она пришла к большесельскому прокурору Андрею Зубенко. Прокурор заносит карающий меч над совратителем. Колю судят, дают условный срок. И, естественно, лишают опекунства. Но тогда мама с дочкой остаются вообще без средств к существованию (если не считать дет-ское пособие). Спасибо подключился дедушка – Колин отец. Он человек работящий, добрый семьянин. Внучку очень любит и старается помогать чем может.
В общем, история приближается к хеппи-энду: Виктор Николаевич оформляет документы, чтобы стать Олиным опекуном. Да и Коля устроился куда-то на подработки. Таким образом Оля преодолеет на первых порах одну из главных жизненных трудностей – безденежье. Что будет дальше – загадывать трудно. Но хочется верить, что маленькая мама, упрямая да с характером, сможет и сама встать на ноги и поднять ребенка.
* * *
Имена главных героев изменены.
Виктория ГЕФЕЛЕ