Никогда еще они не рисковали работать в морозное время. Храм построен как летний. Для уникальных росписей, сплошь покрывающих основной храм, оба его придела и галерею, декабрьско-январские температуры не страшны, а у мастеров под научным руководством реставратора Евгения Чижова в том закуточке, где ведутся сейчас работы, плюс 11 градусов, – благодать, которой они нарадоваться не могут.
Облаченные, как рыбаки для зимней рыбалки, прихлебывая обжигающий чай, который здесь всегда наготове, они радуются не созданному таким образом собственному «комфорту», а тому, что не застывают растворяющие и за-крепляющие жидкости и составы. Радуются тому, что, поскольку расходы на тепло и освещение взяло на себя предприятие «Русские краски», они могут отныне работать здесь круглый год, а значит, быстрее.
Евгений Чижов со товарищи провели в этих стенах уже четыре летних сезона и о том, что такое предтечьевские фрески, судят не понаслышке. Подтверждают: им равных в Ярославле нет. Это вершина декоративно-повествовательного стиля XVII – XVIII веков, прославившего ярославскую школу живописи. На штукатурке остались имена шестнадцати художников, сотворивших это чудо: они выполняли заказы царского двора, Ростовской митрополии, Троице-Сергиевой лавры. Храм считается выдающимся памятником мирового искусства. А судьба его, по-строенного когда-то в самой богатой в Ярославле Толчковской слободе, обычная, русская.
Долгое время его показывали гостям только снаружи. Потом стали показывать галерею. Минувшим летом впервые запустили туристов в основной объем храма, где за лето около 70 квадратных метров живописи было приведено в экспозиционный вид. Темпы очень высокие для одной бригады реставраторов, но до боли низкие по отношению ко всему объему работ, который необходим храму.
Главной бедой Иоанна Предтечи всегда считалась нехватка, а временами и полное отсутствие финансирования. В последние два-три года деньги пошли, только не в них одних дело. На реставрацию не хватает рук. После всеобщего развала 1990-х годов некоторые художники, работавшие на памятниках, ушли на более сытные хлеба. Евгений Чижов с товарищами – Сергеем Крыловым, Валерием Власовым, Сергеем Сергеевым, Игорем Шиловым – уникальная бригада, сохранившаяся в результате естественного отбора, и одна из лучших в стране.
Квалификация у всех высочайшая. Последняя их работа – реставрация живописи Спасо-Преображенского собора. Увидев ее, специалисты Московского Кремля, я помню, говорили потом, что испытали одно из самых сильных впечатлений в своей жизни, называли происшедшее выдающимся событием в культурной жизни всей России. Художники были представлены к награде патриарха и очень переживали, что последовавшие за тем заказы не шли ни в какое сравнение с тем памятником, с которым им довелось соприкоснуться. И вот, наконец, Иоанн Предтеча – еще одна работа, которой судьба может наградить раз-два в жизни.
Недавно вышел роскошный том – под одной обложкой переиздание очерка краеведа и искусствоведа Нила Первухина 1913 года и очерк современной исследовательницы храма и его прихода Тамары Рутман. Кое-кто стал говорить: зачем, мол, такие деньги потратили. Ответ я получила в разговоре с Евгением Чижовым, когда тот ненароком обмолвился: книга теперь есть, еще бы кое-что (об этом я скажу ниже), и можно считать, что с реставрацией будет все в порядке.
Суть в том, что, хотя Толчковский храм уже более трех столетий у всех на виду, о нем до сих пор всего до конца никто не знает. Даже полной иконографии (фиксации и описания фресок) не существует. Она создается только сейчас – над этим работает искус-ствовед Татьяна Евгеньевна Казакевич. Здесь более 6 тысяч композиций – по количеству и широте тематики им нет равных не только в русском, но и в мировом христианском искусстве. Настоящая энциклопедия евангельских и библейских сюжетов, да как исполненных! Есть легенды о голландском и даже бухарском происхождении храма, ученые их опровергают: корни у этой удивительной церкви не просто русские – ярославские и в архитектуре, и в живописи. Все эти подробности притягивали и будут притягивать еще не одно поколение.
С первых дней общения с предтечьевскими стенописями ярославские реставраторы почувствовали присутствие тех, кто работал тут до них. Следы людей, которые удачно или не очень поддерживали всю эту красоту, встречаются на каждом шагу.
Снимая позднейшие записи, они увидели, как близки некоторые к авторскому рисунку, и поняли, что потребовались эти записи не «для красоты», а для того, чтобы ликвидировать огрехи живописи, образовавшиеся от усадки здания еще в незапамятные времена.
Многие беды Иоанна Предтечи, как выяснилось, от фундаментов. Изначально слабые, не очень глубокие, из валунов, они были скреплены негашеной известью. В 1903 – 1904 годах их укрепили кирпичом с цементом, который тогда только появился и был мало изучен. Получился бетон, здание перестало дышать. В этом специалисты видят основную причину быстрого старения предтечьевской живописи за последние сто лет. Ситуация усугубляется тем, что храм не живет, не используется. Это общая беда для многих церквей. Рассказывают, как во время работы высокой комиссии в одном из наших храмов москвич, старик, признанный мэтр реставрационных наук, раздосадованный невниманием к этой проблеме, принялся бить окна палкой.
Как и чем расчищать стенопись – тоже целая наука. Яичный желток, на котором замешивались краски, стал питательной средой для микроскопических грибков – живопись покрылась как бы легкой вуалью. Мне говорили, что раньше старые мастера удаляли ее...… слюной, отчего болели раком горла. Сейчас в ходу резинка, деревянные и металлические скальпели, используются различные растворы. Разгадыванию таких секретов нет конца.
На столе у зимующих в храме реставраторов – толстая пачка машинописных листов. Это труд последних лет жизни искусствоведа Инны Аркадьевны Ивенской, безвременно скончавшейся в нынешние новогодние дни. Работая в архивах, в библиотеках, она документально восстановила историю всех реставраций Иоанна Предтечи – материал бесценный для тех, кто трудится здесь сегодня, и для постижения загадок этого храма в будущем.
Первое известное нам поновление росписей, читаем мы, относится к 1830-м годам. В 1904 – 1905 годах художник из Мстеры
М. И. Дикарев впервые промыл и отреставрировал эту живопись. В 1950-х годах противоаварийные работы велись под руководством художника-реставратора Государственного Эрмитажа Н. В. Перцева, в 1960 – 1980-е здесь работали московские реставраторы
А потом знаменитый москов-ский реставратор В. Г. Брюсова возглавила бригаду ярославских художников. В конце 1990-х годов Предтеча впервые был полностью доверен ярославскому государственному предприятию «Реставрация живописи и резьбы». За два лета оно провело цикл профилактических работ, и с прошлого сезона стало очень заметно наращивать темпы консервации и реставрации. А бригада все та же, одна, поэтому и решено было работать зимой.
Храм должен как можно быстрее начать жить, убежден Евгений Чижов. Реставраторы придумали не застраивать его весь изнутри лесами, а воздвигать необходимые для работы помосты частями, оставляя остальное пространство храма свободным для осмотра. Музей-заповедник, в ведении которого храм, – за. «Пусть с извинениями за неудобства и отсутствие полного порядка, но мы туристам теперь будем показывать не только галерею, но и весь храм», – услышала я там.
А пока кроме мальчишек, время от времени проникающих сюда с намерением обследовать таинственные закоулки или выдрать остатки осветительного кабеля, в основное помещение храма разве что птица иногда залетает. Иконы, иконостас давно перенесены в музей, так что воровать тут нечего, но двери все равно примерно раз в год вышибают из озорства, лихости – те, кому не лень пробираться сюда по сугробам далеко за заводские корпуса, на безлюдный берег Которосли.
Стул сторожихи Валентины Васильевны с брошенным на него ватником стоит у самого входа, на паперти, – страшно одной в такой громадине. Из пяти храмов, находящихся в ведении музея-заповедника на сигнализацию не поставлен только этот. Проект есть, но сооружение настолько огромно, что автоматика выливается в неподъемную сумму.
Несколько лет назад была предпринята попытка объединить усилия вокруг Иоанна Предтечи – музея, Епархии, завода, и каждому что-то внести для этого. Не получилось. Даже поделенные на всех расходы получались такие, что не потянуть. Выдающийся, единственный в своем роде памятник по-прежнему сирота.
Выход один: Иоанн должен попробовать зарабатывать на себя деньги сам. Реставрация живописи, широкий доступ сюда ярославцев, туристов, а на территорию вокруг – предприимчивых людей могут привлечь необходимые средства. А первое, что нужно сделать, считает Евгений Чижов, – огородить эту территорию. Пусть некрасивым, но крепким забором, с профессиональной охраной – «завод тем самым взял бы Предтечу под свое крыло, за что ему бы от всех нас низкий поклон».
Фото Вячеслава ЮРАСОВА.
Татьяна ЕГОРОВА.