Какая музыка – Тамань!

«Тамань» – моё любимое произведение Лермонтова, и я давно мечтала побывать в городке, давшем название повести, почувствовать запах Тамани, побродить по местам, так живо описанным поэтом. Мечта оказалась довольно легко осуществимой. Сначала я отправилась в Анапу, где остановилась в небольшой частной гостинице. Лермонтов, кстати, бывал и посещал этот город, который в XIX веке был крепостью. От Анапы до Тамани часа два на автобусе. За окном кубанские пейзажи – аккуратные станицы с виноградниками, степные прос-

торы, холмы на горизонте – это, как объясняют попутчики, не просто холмы, а грязевые вулканы, большинство из них недействующие.

Но вот и Тамань. «Самый скверный городишко из всех приморских городов России». С такой характеристики начинается повесть Михаила Лермонтова. Жители городка до сих пор немного в обиде за столь не-лестный отзыв гения и даже сочинили стихотворение, описывая красоты родной Тамани и пытаясь спорить с самим Лермонтовым. Здесь действительно есть что посмотреть. Чудесная церковь Покрова Пресвятой Богородицы, построенная в необычном стиле с элементами греческого портика, с колоннами, опоясывающими храм. Это первый православный храм на Кубани, построенный запорожскими казаками.

Я побывала в нём в первый раз в праздник Преображения Господня. После литургии прихожане стояли у храма с многочисленными южными плодами – виноградом, персиками, грушами... Это мы на севере освящаем только яблоки. Здесь просто изобилие. Среди многочисленных прихожан оказался самый настоящий казак в полной амуниции – тоже пришёл с корзинкой, доверху наполненной плодами. Для нас, приезжих, казаки – какая-то экзотика, здесь, на Кубани, это вполне привычная часть жизни. В центре Тамани – памятник казакам, которые заселили эти земли по указу Екатерины II в 1792 году. Памятник старинный, установлен в 1911 году.

Древний возраст городка просто потрясает. Когда-то на этих землях располагалось Тмутараканское княжество. Оказывается, Тмутаракань – не сказочное, а вполне реальное слово. У Тамани были в древности весьма экзотичные имена – Гермонасса, Самкерц, Таматарха, Матрега. Местный археологический музей с удивительными находками – словно филиал Эрмитажа.

Но душа стремилась, конечно же, на берег моря, в музей Лермонтова. Именно здесь, на этом берегу, происходили события, запечатлённые в повести. Жители Тамани установили памятник поэту прямо на берегу моря, очень романтично. Взгляд Лермонтова обращён на волнующееся море, а фалды офицерского сюртука развеваются, словно от ветра.

Здесь же, поблизости, и оригинальный музей – две хатки под камышовой крышей и здание, построенное в форме военной палатки.

Экскурсовод Светлана Горюнова, с которой мы познакомились поближе, знает «Тамань» практически наизусть. Читает отрывки без запинки. Рассказывая о детских и юношеских годах Лермонтова, называет его не иначе, как Мишенькой. Сначала меня это несколько покоробило, но потом подумалось: видимо, рассказывая каждый день о поэте, невольно почув-ствуешь родство с ним.

После экскурсии мы расположились со Светланой на скамеечке у хатки с камышовой крышей, и она рассказала мне во всех подробностях, как был создан музей. Произошло это только в 1976 году, хотя разговоры о создании музея велись ещё с XIX века. Экспозиция охватывает все три посещения поэтом приморского города. Исследователи творчества гения выяснили совершенно точно, что Михаил Юрьевич был в Тамани аж три раза.

Фактически это народный музей, все экспонаты переданы местными жителями. То место, подворье черноморского казака Фёдора Мысника, и та фатера, в которой останавливался Михаил Юрьевич, не сохранились до наших дней. Море постепенно подмыло берег, и всё подворье ушло под воду. Для хатки, которая теперь называется домиком Лермонтова, нашли место чуть восточнее. Светлана рассказала, как бережно жители Тамани воссоздавали хатки, описанные в повести.

Сначала пришла профессиональная строительная бригада и принялась строить домики капитально, по новым технологиям. Но старые казаки воспротивились и добились того, чтобы хатки строились вручную с со-блюдением всех традиций. И появились на берегу моря два маленьких саманных домика с подслеповатыми окошками, завалинкой. Все металлические детали дверей: петли, навесы, крючки – выковал старейший кузнец станицы. Вырыли бассейн для воды, как это принято в Тамани, (здесь говорят: на Тамани) двор обвели оградой из булыжника, рядом примостилась тяжёлая старинная лодка, на шестах растянули рыбачьи сети. Уголок лермонтовской Тамани получился очень похожим на описанный поэтом. Во дворе хозяйственные постройки: курятник, навес, небольшая печь, дранка для выделывания камыша. Здесь же небольшая крытая камышом хата – шестнадцать шагов в длину и семь в ширину. В ней воссоздана обстановка, которую увидел герой «Тамани»: «Я взошёл в хату: две лавки и стол; да огромный сундук возле печи составляли всю её мебель. На стене ни одного образа – дурной знак! В разбитое стекло врывался морской ветер. Я вытащил из чемодана восковой огарок и, засветив его, стал раскладывать вещи, поставил в угол шашку и ружьё, пистолеты положил на стол, разостлал бурку на лавке...» С такими же бытовыми подробностями восстановили и интерьер хатки, стоящей у обрыва: вязанка хвороста у печи, медный чайник; у маленького окошка стоит стол, на котором – вышитый рушник, стоят глиняные глечики. В домике поменьше жила хозяйка и её дочь, а в доме побольше останавливался поэт.

Как же оказался Михаил Юрьевич в Тамани в первый раз?

Лермонтов посетил городок в сентябре 1837 года. В то время это был небольшой посёлок рыбаков и прибежище контрабандистов. Михаил Юрьевич оказался здесь проездом с подорожной по казённой надобности. Двадцатитрёхлетнего корнета перевели из лейб-гвардии в Нижегородский драгунский полк, действующий на Кавказе, за его замечательный поэтический отклик на смерть Александра Сергеевича Пушкина «Смерть поэта». Гневное, страстное стихотворение мало кому известного поручика Лермонтова за два дня сделало его знаменитым. Николай I приказал арестовать сочинителя стихов. Был арестован и друг Лермонтова Свято-слав Раевский, распространявший это стихотворение. Лермонтова сослали в Нижегородский драгунский полк, а Раевского – в Олонецкую губернию.

Лермонтов, как и герой его повести, подъехал к Тамани ночью. Все избы были заняты. За крепостным валом версты за две от Фанагорийской крепости и за версту от города стояла небольшая хатка. Это было подворье казака Мысника, где и остановился поэт. Первую ночь он провёл с приключениями, которые впоследствии описал в повести. Утром пошёл к коменданту крепости, чтобы тот отправил его поскорее в Геленджик. На окраине Тамани до сих пор сохранились высокие земляные валы и остатки рва, окружавшие когда-то крепость Фанагорию. Лермонтов побывал в крепости, когда она утратила уже военное значение, здесь проживал комендант, размещался госпиталь да несколько зданий были заняты под склады. Исследователи творчества Лермонтова знают совершенно точно, что он был Тамани в первый раз два дня и две ночи. В Тамани Лермонтов оказался по пути из Ставрополя в Геленджик, в ставку генерала Вельяминова, куда во время Кавказской войны можно было попасть только морским путём.

Жители Тамани, краеведы утверждают, что Михаил Юрьевич описал реально живших здесь людей. Они тщательно, по крупицам собирали всю информацию о пребывании поэта в городке. Считают, что старухе было в то время лет пятьдесят, что слепой мальчик немного, но всё же видел. В Тамани ходит местная легенда о том, что слепой стал звонарём Покровской церк-ви и дожил до глубокой старос-ти. Красавицу Ундину, столь ярко описанную Лермонтовым, звали Любой, и жила она потом в Керчи, вышла замуж за татарина, а по другим данным – за солдата.

То, что поэт изобразил в «Тамани» реальных лиц, подлинные события, подтверждается воспоминаниями товарища поэта по Гродненскому гусарскому полку Михаила Цейдлера о пребывании в Тамани, его рассказом о красавице и слепом мальчике, жившим в маленькой лачуге. Михаил Цейдлер оказался в Тамани в 1838 году, и, как потом выяснилось, поселился в том же доме, где провёл несколько дней Лермонтов. У маленькой мазанки поистине сча-стливая судьба.

Но почему-то не хочется верить, что у образов, созданных Лермонтовым, – прототипы – реальные люди. Очень уж это приземлённо.

Прибыв в Нижегородский полк, Лермонтов узнаёт, что его простили и перевели в Гродненский гусарский, расквартированный в Новгородской губернии. А затем в марте 1838 года новый перевод – в лейб-гвардии гусарский полк под Петербургом. Проведённые два года в столице считают самым плодотворным периодом творчества. Стихотворения Лермонтова печатаются чуть ли не в каждом номере «Отечественных записок», появляются и его повести «Бела», «Максим Максимыч», «Фаталист». В февральской книжке журнала за 1840 год читатели познакомились с повестью «Тамань». Рецензию на неё написал Виссарион Белинский. «Повесть эта отличается каким-то особенным колоритом: несмотря на прозаическую дей-ствительность её содержания, всё в ней таинственно, лица – какие-то фантастические тени, мелькающие в вечернем сумраке, при свете зари или месяца. Особенно очаровательна девушка: это какая-то дикая, сверкающая красота...»

Во второй раз Лермонтов оказался в приморском городке вот при каких обстоятельствах. В 1840 году за участие в дуэли с сыном французского посланника Эрнестом де Барантом Лермонтов был выслан в Тенгин-ский пехотный полк, штаб-квартира полка находилась в то время в станице Ивановской. Однако, приехав в Ставрополь, Лермонтов получает направление в экспедиционный отряд генерал-лейтенанта Галафеева. Всё лето и осень до конца ноября он в экспедиции в Чечне. Вернувшись в декабре в Ставрополь, Лермонтов выезжает в свой Тенгинский полк, штаб-квартира полка находилась в крепости Анапе. И вновь дорога через Прочный Окоп, Екатеринодар, кубанские укрепления, через Тамань. Здесь Лермонтов встретился с декабристом Николаем Лорером. В альбоме, подаренном Лорером Александре Капнист – дочери декабриста Алексея Капниста, Лорер так описал своё знакомство с Лермонтовым в 1840 году.

«Я жил тогда в Фанагорий-ской крепости в Черномории. В одно утро явился ко мне молодой человек в сюртуке нашего Тенгинского полка, рекомендовался поручиком Лермонтовым, переведённым из лейб-гусар-ского полка. Он привёз мне из Петербурга от племянницы моей Александры Осиповны Смирновой письмо и книжку».

Лермонтов пробыл в Тамани недолго. По воспоминаниям Лорера, поэт очень спешил. «Он ехал в штаб полка явиться начальству». Прибыв в Анапу в двадцатых числах декабря, Лермонтов пробыл в крепости чуть больше недели. Здесь он встретил новый 1841 год. В начале января поэту сообщили, что «государь император по всеподданнейшей просьбе г-жи Арсеньевой, бабки поручика Тенгинского пехотного полка Лермонтова, высочайше повелеть соизволил: «офицера сего, ежели он по службе усерден и в нравственности одобрителен, уволить к ней в отпуск в Санкт-Петербург сроком на два месяца». В январские дни 1841 года Лермонтов в третий раз побывал в Тамани проездом, направляясь в столицу.

Лермонтовский дух витает над Таманью. Хороша литературная часть музея, располагающаяся в здании, сделанном в форме военной палатки. Здесь множество экспонатов, рассказывающих о жизни поэта на Кавказе. Притягивают внимание копии лермонтовских картин, увы, только копии. Подлинники в Тарханах, в Пятигорске, в

Москве. Впервые картины Лермонтова я увидела в музее в Тарханах. Они просто потрясли меня. Михаил Юрьевич был не только гениальным поэтом, но и талантливым живописцем.

Благодаря автопортрету Лермонтова (подлинник находится в доме-музее Лермонтова в Москве) легко можно представить, каким он был в 1837 году. Лермонтов изобразил себя на фоне Кавказских гор в форме Нижегородского драгунского полка. Поэт в бурке, накинутой на куртку с красным воротником, кавказскими газырями на груди, на кабардинском ремне с серебряным набором – черкесская шашка.

Благодаря поэту мы можем увидеть и кусочек самой Тамани в том памятном 1837 году. В Санкт-Петербурге, в Пушкин-ском доме, хранится рисунок Лермонтова «Тамань». В кубан-ском музее есть его копия. На крутом обрыве у моря – хата под камышовой крышей, возле берега – лодка с длинным веслом. На море – парусная лодка и трёхмачтовое судно с чётко вырисовывающимися снастями. Слева – очертания берега с двумя гористыми вершинами – это Лысая гора, в то время она называлась Каменной. Исследователям удалось установить, что рисунок Лермонтов сделал с натуры, с территории крепости Фанагории, когда бродил в её окрестностях после встречи с комендантом. Если сейчас войти на территорию бывшей крепости, ограниченную земляным валом, подойти к крутому обрыву, то можно увидеть хребет с двугорбой вершиной Каменной горы, изображённой Лермонтовым.

Литературоведы, рассказывая о днях, проведённых поэтом в Тамани, ссылаются на воспоминания декабристов Николая Лорера, Михаила Цейдлера, Михаила Назимова, Михаила Нарышкина. Но как декабристы оказались в этих местах? Оказывается, они жили в крепости Прочный Окоп, куда были переведены из Сибири. Портреты декабристов, предметы быта, найденные в крепости, дорожные вещи, с которыми ехали путешественники, – всё это можно увидеть в музее. А ещё рисунки Тамани, Ольгинского укрепления, других мест Кубани.

Выйдя из музея и подойдя к обрыву, видишь прекрасное море, вряд ли изменившееся с времён Лермонтова, и, увы, не очень романтичный пляж с полуобнажёнными телами. Но на него можно и не смотреть, чтобы не портить впечатления от встречи с этим чудесным местом, не прерывать его мелодию.

Тамань оказалась необычайно гостеприимной. Вполне можно было направиться сразу сюда, а не на перекладных, через Анапу. Здесь очень много отдыхающих и довольно просто снять домик прямо у моря. Экскурсовод Светлана, как и многие местные жители, тоже сдаёт комнаты и любезно пригласила в следующий раз остановиться у неё. Как знать, может быть, воспользуюсь приглашением. Лермонтовская Тамань притягивает к себе, манит.