На сохранившейся старой фотографии – стоящая возле железнодорожной ветки мачта для ручной погрузки бревен на платформы и в полувагоны. И здесь в основном был женский труд. В середине сороковых стала поступать в Любим, в том числе и на лесокомбинат, конверсионная техника – студебекеры, «Форды», шевроле, уцелевшие в боевых действиях отечественные грузовики ЗИС-5, трелевочные тракторы. За баранки и рычаги взялись возвратившиеся с фронта мужики.
– Появилась должность механика, им стал мой дед, – не без гордости говорит нынешний генеральный директор ОАО «Любимский лесокомбинат» Александр Голосов.
Александр Владимирович пришел на комбинат в начале 80-х, работал главным инженером, предприятие возглавил три года назад. Комбинат на сегодняшний день является самым крупным и успешным в области в своей отрасли. Пройдя сквозь реорганизационные штормы и бури 90-х, лесокомбинат не попал в банкроты, выстоял. Как и раньше, основная задача предприятия – лесозаготовки, лесовосстановление.
– Александр Владимирович, говорят, ваше предприятие хорошо знают в Финляндии.
– Действительно, между любимскими лесозаготовителями и финскими фирмами «Коститукки» и «Стора Энсо» давно установились и надежно действуют долгосрочные связи, прямые контакты. Но это вовсе не значит, что финны, в соответствии с традиционной молвой, без конца «качают» наш лес. Кстати, из всего экспорта древесины из России лишь семь процентов уходит в Финляндию. Как партнерами финнами мы очень до-рожим.
С развалом Союза у любимских лесозаготовителей сразу порушились годами складывавшиеся вертикальные связи. При плане 110 тысяч кубометров объем заготовок упал до 36 тысяч кубов.
– То смутное время болезненно отразилось и на области в целом, – считает Александр Голосов. – Если в 1993 году в регионе заготавливали 1 млн. 300 тыс. кубометров древесины, то нынче все наши лесозаготовительные предприятия выдают на-гора около 500 тысяч кубометров леса. Вот как аукнулось! Как говорится, лес рубят, щепки летят.
– Итак, в 1993 году лесокомбинат акционировался...
– И удержался наплаву за счет запаса прочности. В конце 80-х был дан серьезный толчок развитию комбината. Мы ввели в строй новый лесопильный цех, пустили полуавтоматические линии, поменяли крановое хозяйство, приобрели немало новой техники. Так что при вступлении в неведомые, по сути дела, рыночные отношения мы опирались на солидную производственную базу.
– А сейчас трудно выживать?
– Да, если продолжать работать по старым лекалам, не делая поправок на изменившуюся во многом ситуацию в лесозаготовительной отрасли. Если ограничиться, например, только сезонной заготовкой леса в зимнее время, то нам действительно не выжить. Не позволит система кредитования. Если раньше по-божески финансировали сезонную заготовку хлыстов, то нынче получить кредит под двадцать процентов – это, извините, без штанов остаться. Выход – в круглогодичном использовании лесосырьевой базы.
– Но для этого нужны дороги.
– Совершенно верно. Года три назад мы получили наглядный урок, когда возник серьезный пожар в соседней Вологодской области. Туда мы продирались на тракторах по бездорожью три дня. За это время пламя в лесу разбушевалось не дай бог! Я к тому, что дороги нам нужны в том числе и в противопожарном отношении. Весной и летом разливаются реки, что не позволяет не только лес рубить, но и восстанавливать его. И вот мы решили строить дорогу. Заказали проект, а непосредственно строительство вели своими силами. Протянулась дорога на 12 километров в северной части нашего района до границы с Вологодской областью. Через речки были наведены мосты, нынче летом по новой дороге уже возили лес. Безусловно, теперь улучшилось и качество лесовосстановления. А ведь раньше как было: по зимнику отвезем спиленный лес, а летом надо доставлять на вырубки посадочный материал. А как? Сплавлять по разлившимся рекам, работать вахтовым методом на отдаленных болотах? О каком качестве лесовосстановления можно говорить при этом? Дорога, которая обошлась почти в 30 миллионов, можно сказать, наше спасение. Только с нынешнего года начала работать федеральная программа строительства лесных дорог. Но когда еще придут деньги, а мы уже в лес ездим с комфортом.
– Александр Владимирович, как вы относитесь к новому Лесному кодексу?
– На разных уровнях мы уже несколько раз его обсуждали. Смущают по крайней мере две вещи. К примеру, при покупке леса в аренду через аукцион в выгодном положении окажется лишь крупный бизнес. Фактически никого не интересует состояние твоей производственной базы. Кто больше дал денег, тот и получил лес в аренду. При этом уже на пятый день выигравший конкурс обязан уплатить годовую арендную плату. Ну, допустим, не очень богатый покупатель, вывернувшись наизнанку, стал арендатором. Так вот теперь ему придется восстанавливать лес за свой счет, а не за счет федерального бюджета, как было до сих пор. И вот здесь возникают большие трудности для тех регионов, где преобладает низкосортная древесина. В нашей области, например, более 50 процентов объема заготовок составляет осина. Вот и прикиньте. Затраты на рубку что сосны, что осины одни и те же. Но кубометр осиновых «дров» стоит 200 рублей, а сосны – тысяча. А ведь восстанавливать лес надо хвоей независимо от уровня доходов за счет рубки. Ясно, что качество восстановления леса пострадает. Попросту не хватит средств у тех, кто имеет меньшую выручку от продажи леса.
Наш лесокомбинат, стремясь к экономии, предпринял эксперимент. То есть мы пошли на увеличение так называемых несплошных рубок, когда на значительных территориях сохраняется подрост ели, что способствует естественному восстановлению леса. Как-то мы даже проводили у себя в районе семинар, показывали, как надо, рационально вырубая лес, сокращать затраты.
– Что комбинат дает району?
– Судите сами. 20 миллионов рублей в год мы выплачиваем в бюджетные и во внебюджетные фонды. До недавнего времени мы почти на треть наполняли районный бюджет, а с этого года налог на прибыль полностью ушел из района. Такая система перераспределения налогов отбивает у муниципальных округов желание развивать у себя производство. Что же касается реальной помощи со стороны комбината, то в прошлом году мы поставили в бюджетную сферу района и жителям частных домов более 10 тысяч кубометров дров по очень низкой цене – 30 – 50 рублей за куб. Это даже дешевле, чем обходится комбинату транспортировка древесного топлива от делянки до сарая домовладельца.
– Выгодно торговать лесом?
– Палка о двух концах. С одной стороны, у нас постепенно сложился довольно обширный круг клиентов. Мы отправляем лес в Архангельск и Вологду, в Московскую и Нижегородскую области. Нашу древесину получают в Чехии, Прибалтике, Финляндии, есть приглашения к сотрудничеству со стороны Польши, Украины. Много поставляем леса в Ярославль. Но все больше убеждаемся в том, что торговать только бревнами, да еще отправлять лес на значительные расстояния, становится все более накладно. При постоянном росте железнодорожных тарифов цена реализации древесины остается неизменной. Двух-трехдневное путешествие той же осины по железной дороге снижает в итоге выручку за товар на порядок. Словом, вывод напрашивается сам собой – необходимо в том или ином виде налаживать, увеличивать переработку древесины, особенно низкосортной, на месте. Сделать это непросто. Нужны немалые инвестиции в производство. Хотя уже сейчас мы стараемся отправлять своим давним парт-нерам, тем же «Техуглероду», «Автодизелю», пиленую продукцию. Контактируем и с ярославскими частными предприятиями. Планируем увеличение объема поставок на экспорт, куда обычно отправляли лес в круглом виде.
За 11 месяцев 2005 года коллектив Любимского лесокомбината (280 человек, более ста единиц техники) заготовил 115 тысяч кубометров леса. Примерно пятая часть этого объема отправится заказчикам, в том числе и в частично переработанном виде.
Валерий ПРОХОРОВ