Тайна «Карпат» в Тверицком бору

Сверхсекретное сооружение в Тверицком бору появилось в декабре 1941 года. Строило его 3-е особое стройуправление треста «Моспромстрой» по проекту группы ярославских специалистов под руководством архитектора Сергея Васильевича Капачинского. Объект был рассчитан так, чтобы выдержать прямое попадание авиабомбы. К счастью, такого испытания на прочность не случилось. В 1947 году КП-1 был разобран.

В только что вышедшей книге В. М. и Т. В. Насоновых «Ярославские оборонительные рубежи» (Ярославль, 2012 г.) множество подобных малоизвестных, а часто и совсем неизвестных фактов времён войны. С течением времени они «утонули» в архивных залежах и ещё ждут своих исследователей. Виталий Михайлович и Татьяна Витальевна Насоновы стали одними из первых.

В числе трёх важнейших сооружений ярославских оборонительных рубежей кроме КП-1 был ещё так называемый объект № 27 – специальный командный пункт в районе дома отдыха «Красный холм». Легенды о нём живы до сих пор. Скрыть полностью факт строительства было нельзя, меры, предпринимаемые для обеспечения секретности, становились поводом для самых безудержных фантазий. Говорили, что это «бункер Сталина», кто-то «своими глазами» видел самолёты, вылетающие из-под высокого берега Волги. «Бункер» просуществовал всю войну и два послевоенных года. Вход в него был взорван только в 1947 году.

А вот что оказалось на самом деле. Это было действительно внушительное сооружение. Судя по сохранившимся документам, глубина его от поверхности земли до верхнего перекрытия составляла 27 метров. К нему вели подходные штольни, на глубине 23 метров были установлены защитно-герметичные двери. Строили его подразделения «Метростроя». Глубина заложения обеспечивала сохранность объекта от прямого попадания фугасных авиабомб весом до 1800 килограммов. Он был сдан в эксплуатацию в июле 1942 года.

И всё же вряд ли это предназначалось для высшего руководства страны. Авторы книги приводят перечень использованных стройматериалов, всё самое обычное, без намёка на какое-то особое обустройство: 3000 кубометров леса, 15 тонн гвоздей, 100 тонн швеллеров, несколько десятков тонн металлических изделий. Единственный «отделочный» материал – фанера.

Тем не менее значение краснохолмского «бункера» подчёркивалось в его официальном названии словом «специальный». Специальный командный пункт в «Красном холме» строился в соответствии с постановлением Государственного комитета обороны: судя по всему, исходя из местоположения города Ярославля как важнейшего пункта обороны на пути немецко-фашистских войск в случае сдачи Москвы.

Осень 1941 года стала смертельно опасной для столицы. 29 ноября гитлеровская армада прорвала фронт и двинулась по шоссе на Кубинку. Граница Ярославской области оказалась в 50 километрах от линии военных действий. В случае прорыва фронта севернее Москвы немецкие танки могли быть под Ярославлем уже через восемь-девять часов.

Третьим, а по значению, может быть, первым объектом, особо выделенным при строительстве наших оборонительных рубежей, стали сооружения вокруг Ярославля, на расстоянии 25 – 30 километров от него. Строительство всех основных окружных оборонительных сооружений (оно велось специально созданным для этого ярославским управлением с привлечением всех предприятий) было завершено в январе 1942 года. Но внутри города оно продолжалось ещё до конца года. В дополнение к кольцевой защите на всех въездных улицах города сооружались заградительные огневые точки. На улице Победы рядом с фирменным магазином ликёро-водочного завода в стене из кирпича старой кладки вплоть до 2000-х годов оставалось «окошко» дзота военных времён. Видимо, его строили шинники. К сожалению, оно не сохранилось, сейчас на этом месте частный гараж. Только резинокомбинату было предписано соорудить 22 огневые точки.

А ещё предприятия заготавливали колья для проволочных заграждений, сооружали бомбоубежища для населения. Многим жителям война запомнилась атаками фашистской авиации. Только в октябре 1941 года было более 100 налётов с сотнями погибших и раненых. Целили в мосты и предприятия. В Ярославле был построен обманный деревянный мост, дублирующий железнодорожный. Немцы «купились» и бомбили его дважды.

В Рыбинске бомбили моторостроительный завод и нефтебазу, в Ярославле – шинный, автозавод, СК, мельницу в Тверицах. Но половина всех бомб была сброшена на жилые дома.

Государственный комитет обороны поставил цель – вывезти из Ярославля и Рыбинска все важнейшие предприятия. От трамвайных путей, проходивших тогда по Совет­ской улице, были проложены рельсы через Красную площадь по Красному спуску к волжской пристани – на трамвайных платформах везли сюда демонтированное оборудование. Вместе с тем в книге приводятся выдержки из выступления секретаря обкома Николая Семёновича Патоличева, где есть ещё более страшные слова: «...Но надо быть готовыми и к тому, что, может быть, не всё удастся вывезти, может быть, противнику удастся вклиниться в наши районы, в нашу область, может быть, не удастся всех жителей вывезти на поездах, надо быть готовыми вывести их пешком...»

Директорам приказывалось продумать, куда пойдут люди, наметить места отдыха, мобилизовать народ для перевозки детей.

В ожидании худшего стали готовиться к партизанскому движению и подпольной работе. В области предполагалось создать 45 партизанских отрядов по 20 – 30 человек в каждом. Были построены землянки, определены места для хранения продуктов и оружия.

Ярославцы работали на строительстве окопов и рвов под Москвой и Ленинградом. Осенью 1941 года руководство Ярославской, Ивановской и Горьковской областей получило в Кремле схемы строительства своих оборонительных рубежей, разработанные Генеральным штабом. При этом нашей области было придано двенадцать военных специалистов. Всего. Остальное – сами.

Приказ гласил: соорудить сплошной заслон из противотанковых и противопехотных препятствий, построить многочисленные доты, дзоты, «ежи», завалы, окопы, блиндажи, наблюдательные и командные пункты, землянки. Сколько при этом земли пришлось переворошить, уму непостижимо. Противотанковая траншея, например, – это ров шириной шесть метров (по дну четыре) и глубиной три метра. А работали вручную.

Ко всему в первых числах ноября ударили настоящие зимние морозы. Это была беда. Многие землекопы оказались одеты не по погоде, одежда, обувь, даже лопаты, топоры, кувалды от тяжёлой работы быстро выходили из строя. Командирам участков пришлось открывать по деревням мастерские по их ремонту.

В документах, воспоминаниях удалось найти яркие подробности быта строителей укреплений. На огромной территории работали уже больше 150 тысяч человек. Не хватало всего. «Питались из общей бадьи, так как другой посуды не было. Не было и ложек – кашу размазывали на хлеб вроде бутербродов...».

Участились случаи невыхода на работу «по причине раздетости и разутости». Люди стали покидать стройку. С 3 декабря по 1 января самовольно ушли 420 человек. Сводки в Ярославский комитет обороны переполняла совсем вроде бы не военная тематика: «Мастерские по ремонту одежды и обуви не справляются с заданиями из-за нехватки починочных материалов», «156 человек имеют валенки худые и не пригодные к ремонту». Руководство области объявило сбор варежек, носков, портянок, шаровар, фуфаек. Были предприняты меры строжайшей ответственности за соблюдение дисциплины.

Но большинство строителей держались. «Помню, один юноша ходил в резиновых сапогах, и это почти в 40-градусные морозы. Так ему девушки отдавали шерстяные платки, чтобы он мог обернуть ими ноги». «При таких морозах, казалось, земля превратилась в железо, варежки примерзали к железным ломам...» А люди работали.

В результате было построено 201,5 км противотанковых препятствий (вспомните параметры танкового рва!), установлено 8826 противотанковых «ежей», сооружены тысячи огневых точек, 137 тысяч противопехотных препятствий и другие заслоны от врага.

В майские дни 1942 года руководство области направило представление на награждение правительственными наградами. В июне указом Президиума Верховного Совета СССР все участники строительства ярославских оборонительных рубежей были награждены медалями «За оборону Москвы» и «За доблестный труд в Великой Отечественной войне».

В числе отмеченных был и Владимир Дмитриевич Журин, начальник управления Оборонстроя, которое возводило оборонительные сооружения вокруг Ярославля – он получил золотые именные часы, которые потом считал самой высокой наградой в своей жизни. И это при том, что он ещё сделал на своём веку. При его участии и руководстве были построены Угличский и Рыбинский гидроузлы. Его знаменитая идея, связанная с Рыбинской ГЭС, достойна того, чтобы войти в историю Великой Отечественной войны. Он предложил недостроенные гидроузлы закрыть брезентом, прекратив строительство надземной части, и тем самым спас гидроузел от бомбардировок. Немцы не могли поверить, что станция без стен и крыши, в том виде, в каком её видела с воздуха фашистская разведка, может быть действующей.

Позже Журин с коллективом Волгостроя выехал на Урал, где были построены за два года Нижне-Тагильский металлургический завод и Широковская ГЭС. Затем вернулся в Рыбинск и возглавил работы по достройке гидроагрегатов, защитил докторскую диссертацию, работал в Москве, был награждён многими орденами и медалями. Но больше всего дорожил часами за строительство ярославских оборонительных сооружений.

Книжка заканчивается небольшой главкой, состоящей в основном из фотографий. На них сохранившиеся до сих пор следы тех самых оборонительных сооружений. «Карпаты» в Тверицком бору. Продолговатые узкие ямы в сосновом бору в районе деревни Вакарево, в которых знающие люди узнают очертания блиндажей и окопов. Бывшие противотанковые рвы в тутаевском левобережье. Между Мышкином и станцией Волга их называют карьерами или дамбами, но это тоже бывшие противотанковые рвы.

В деревне Деревеньки Рыбинского района по инициативе и на средства ветерана Ярославского нефтеперерабатывающего завода Александра Ивановича Суханова и бывшего работника Рыбинского треста № 16 В. А. Скальнова возведён памятник создателям ярославских оборонительных рубежей. Нельзя, чтобы такое забывалось.

Читайте также на эту тему:

http://www.sevkray.ru/news/11/29784/

http://www.sevkray.ru/news/7/38903/