Район у самого синего моря

А для многих ярославцев – это терра инкогнита. Край неближний! Добраться туда можно или на собственном авто, или на перекладных, меняя поезд на автобус. Есть ещё «Метеор», но выходит из Ярославля он не очень удобно – в полдень. А ведь дела нужно делать с утра! То же самое и из Брейтова. Давно просят местные: выходил бы теплоход пораньше, чтобы в областной центр не к обеду заявляться, а с утра. 

Моя коллега лет пятнадцать назад летала туда самолётом – быстро и комфортно. Ну а тут пришлось четыре часа весьма неспешно ехать пригородным поездом «Ярославль – Сонково» до Шестихина. Там толпа из трёх десятков человек рванула вниз с перрона к автобусной кассе: вот-вот, к 12.35, должен подойти рейсовый автобус. Но юркая маршрутка перехватила часть пассажиров и рванула на север, к берегам Рыбинского моря. 

Миновали зелёный Борок, руины прекрасного храма в Веретее, а чуть дальше Дубровы начиналась Брейтовская земля. 

Начиналась она не очень поэтично, но практично – деревянной уборной без двери. Видно, кто-то хозяйственный приспособил последнюю для своих нужд. 

Дубец, Бор-Дорки, Водяники – симпатичные, уютные и чистенькие деревеньки. Красивые, ухоженные избы с палисадниками, полными ярких и пышных цветов. Тем не менее на берегу Чеснавы в Горелове пассажиров встречает скульптура медведя – почему-то с поникшей головой и пустой миской, которую зверь протягивает к проезжим пассажирам. 

Может, на ремонт дороги собирает? Она такая, что аж душу вытряхивает! 

Вот с Шеломова начинается земля колхоза имени Ленина – одно из двух оставшихся сельхозпредприятий, которые работают неплохо и дают работу местным жителям. Правда, колхоз держится не в последнюю очередь благодаря рыбе, получая квоту на её вылов. 

Агропромышленный комплекс здесь ещё успешно представляет птицефабрика. 

А вот мы и в Брейтове. Наполовину кирпичное, наполовину деревянное здание автостанции, мягко говоря, оставляет желать лучшего. Впрочем, оно ненамного хуже подобных сооружений в Данилове или Пречистом… Гораздо более печальные чувства у гостей села Брейтова вызывает бывшая гостиница. Это здание с законопаченными окнами и дверьми, крошечным крылечком в торце производит унылое впечатление, тем более, если приезжий человек ещё точно не знает, где он преклонит голову под вечер. Сейчас в этом частично руинированном двухэтажном здании – офисы нескольких фирм.

Какая-то женщина, заметив направленную на печальное строение фотокамеру, спросила: не из газеты ли я? Услышав подтверждение, поощрила: пишите, снимайте это позорище! Пусть все узнают!

Однако улочки Брейтова смотрятся симпатично: вдоль них стоят хорошие, крепкие избы, а то и кирпичные дома с цветничками перед фасадом. А главное – чистенько и порядок!

У Дома культуры не так давно на пьедестал установили любопытнейшую модель трактора. Её «раскопали» где-то на площадках местной «Сельхозтехники». «Универсал-У2» начали выпускать на Владимирском тракторном заводе, когда ещё не закончилась война, с июля 1944 года. Это детище народного подвига, труда сотен молодых парней и девчонок, мобилизованных на завод в годы войны, с керосиновым двигателем, на металлических колёсах со шпорами ценилось за простоту конструкции и дешевизну обслуживания. Славный раритет! Славная память землепашцам послевоенных лет.

В глубинке приятно бывать ещё и потому, что жизнь здесь спокойна и размеренна. Люди намного доброжелательнее, чем в Ярославле. А в Брейтове ещё и бранного слова не услышишь!

Совместная борьба местной милиции и газеты «Брейтовские новости» против нецензурной брани заслуживает внимания. Так бы и в других районах и городах поступали с матершинниками! В отношении проштрафившихся составляется протокол за административное нарушение, взимается штраф 500 рублей, а потом их фамилии пропечатывают в прессе. Вот сообщение о том, что москвич Е. А. Козлов выразился непечатно в адрес брейтовчанки (не будем её называть), а вот Д. Ю. Куликов из Нечёсова матюгнул односельчанку. В анналы брейтовской истории попадают и товарищи, появившиеся в общественном месте в состоянии алкогольного опьянения. Так, С. Н. Смирнов из Малого Липовца мало того что не придержал язык, так ещё и нетрезвым вышел в деревенское общество… Даже жёны теперь через милицию требуют сатисфакцию с мужей за грубое словцо, например, 

Т. М. Шабаева из Себёльского, услышавшая нехорошее словцо от А. Д. Шабаева, не стерпела и написала заявление. Шутки шутками, а повсеместно бы ввести такое: пропечатывать невоздержанных на язык людей. Пусть говорят на чистом русском!

К слову, при встрече редактор местной газеты «Брейтов­ские новости» Николай Алексеевич Мурашов напугал: сидит за столом, руки по плечи в бинтах… Что такое? Улыбается: избиение журналиста! И тут же признаётся:

– Был у матери, укладывал поленницу. Заодно дёргал руками борщевик. Руки были в перчатках, но коротковатых. Получил, видимо, ожог: наутро – волдыри с сукровицей. 

Когда давно где-то не бываешь, столько нового потом обнаруживаешь! Помнится, нас, делегацию журналистов, года четыре назад завезли в первую брейтовскую частную гостиницу. Это было здание в непонятном стиле – что-то вроде охотничьего домика, стояло оно недалеко от реки Латыгоры. Поразило, что переночевать здесь, по словам администратора, можно было всего за 250 рублей! Нынче, когда я загодя поинтересовалась у главы сельского поселения Андрея Буличенко, где можно остановиться, услышала: в этой гостинице, за 5700 рублей! Потом, когда у меня выдалось свободное времечко, из прин­ципа пошла туда глянуть: за что это такие деньги берут? 

По пути посмотрела с сожалением сквозь проржавевшие ворота на старенькие корпуса давно не работающего Брейтовского сырзавода. И вспомнила прошлогодний визит аграриев из Италии. На встрече один из них с почти сказочной фамилией Чиполлини спросил: сыроварение, дескать, вас интересует? На что Михаил Боровицкий дипломатично ответил: в области – единственный в России институт сыроварения, и у нас сохранились перспективы… Кто-то сказал: «Наша мечта – производить пармезан». И все порешили создать комитет для отслеживания совместной работы, выбрать для реализации какой-нибудь короткий проект, чтобы видели – тут не просто разговоры велись… 

Год прошёл, но не слышно пока, как обстоят дела с «отслеживанием»…

Погрустив над обанкротившимся сырзаводом, перешла мосток через речку. Оказалось, на берегу Латыгоры, прямо у воды возник новый большой корпус гостиницы. Миновав какой-то сарай и канализационный люк, возвышающийся прямо перед воротами, пошла по немощёной дорожке, заросшей сорняками. Как потом мне сказали, сюда не приходят и не приезжают. А прилетают на вертолётах и садятся на специальной площадке на берегу!

Подхожу к знакомому охотничьему домику. Поразило обычное железное ведро, приспособленное под мусор, а вокруг окурки. Больно простовато для отеля с дорогими номерами. Ау-ау – внутри помещения никого. А в соседнем, без признаков жизни новом корпусе скучали несколько администраторов. Любезная девушка пригласила меня посмотреть самый дешёвый номер – тот самый, за 5700 рублей. Не раз доводилось бывать за границей – есть с чем сравнить. Комната как комната. Ну, евроремонт. И что? Две кровати, тесный санузел. Дополнительно, сказала девушка, завтрак и ланч. Кто же здесь отдыхает? Об этом можно было и догадаться: москвичи да питерцы приезжают на корпоративный отдых. Даже из-за Урала прилетают сюда на уик-энд нефтяники и газовики.

Потом, когда возвращались с Андреем Буличенко с рыбзавода – глава, кстати, сам водит старенький казённый «козлик» для экономии, – перед нами на небосклоне появился голубовато-серый геликоптер и приземлился как раз в районе гостиницы. Удивилась – неужели свет сошёлся клином на Брейтове для нефтяников? Чего бы им не слетать на выходные в Крым или Турцию, или на Балканы? Андрей Валентинович меланхолично заметил:

– Зато тут не увидишь знакомых до боли лиц… 

На рыбзаводе не заметила ничего нового и интересного, те же старенькие помещения, то же простенькое, дедовское, оборудование. И ассортимент тот же, что и несколько лет назад, когда во время пресс-тура сюда привозили журналистскую братию.

Исполнительный директор Максим Лазарев показал нам готовую продукцию – плотву и синца холодного копчения – и заметил невесело:

– Квоты небольшие, да и рыбы в море стало меньше. То, что производим, раскупается слёту. 

Словом, похвастать особо нечем. Правда, на День посёлка, а тогда же решили и День рыбака заодно отпраздновать, на неделю раньше даты, Лазарев выделил для полевой кухни 30 килограммов рыбы на уху для честного народа, за что Буличенко поблагодарил спонсора.

К слову, сильно опечалило местных рыбаков-любителей нововведение, законные основания для которого весьма туманны и противоречат Водному кодексу. Верхневолжское территориальное управление Госкомрыболовства отдало на конкурс квоту на вылов рыбы, а заодно и берег, федеральную собственность! И теперь часть прибрежной территории вместе с акваторией стала вроде как и не общедоступной. Сегодня там хозяйничает фирма «Заповедный край», которая обязана заниматься зарыблением и созданием условий для спортивной рыбалки. Ситуация та же, что и на Соти. 

Хорошо ещё, что не весь берег пошёл по конкурсу. 

Не только вода становится капиталом для местных жителей и заезжих бизнесменов. Ещё более их интересует земля – чем ближе к морю, тем интереснее… Есть такое живопис­ное место в Брейтове, как Заручье. Находится оно совсем близко к морю. Большие старинные избы стоят на берегах узких, длинных и извилистых заливов вроде норвежских фьордов. Но много и новостроек – причём буквально в нескольких метрах от уреза воды. Наперекор опять же Водному кодексу! И это странно, тем более, что руководитель района Сергей Карабицкий ещё не так давно возглавлял Федеральную службу по надзору в сфере природопользования по Ярославской области. 

На улицах Брейтова вы не сразу найдёте человека, который вам подскажет, как найти нужный адрес. У Дома культуры я остановила двух или трёх женщин – увы! Одна оказалась из Питера, вторая – из Ярославля, третья – из Москвы. Москвичей здесь стало столько, что им самим уже тесно. При случае – не разойтись. Так, например, в конфликт трёх москов­ских дачников в деревне Старое Мерзлеево вынуждена была даже вмешаться администрация. Арендатор земельного участка москвич по фамилии Коломиец «закрыл движение» по дороге в деревню – она оказалась, по несчастью, на его территории. Два других жителя деревни – заслуженные художники РФ Анатолий Ярославцев и Ольга Талалаева из столицы – были отрезаны и начали борьбу за свободный доступ к внеш­нему миру. И добились справедливости!

К слову, москвич Коломиец участвует в программе самозанятости населения и получил под ведение личного крестьянского дела 52 тысячи рублей. 

Мы ездили с главой сельского поселения по окрестным деревням, заглянули в гости к «самозанятым», а заодно посмотрели, как живут в Брейтовской глубинке. 

Логинцево и Дуденёво находятся почти рядом. Красивые, зелёные деревушки. Не так давно к 65-летию Победы по инициативе ветеранов в Логинцеве установили стелы с фамилиями местных жителей, которые ушли на фронт и не вернулись. На красном граните высечены имена тех, кто до войны пахал и сеял, поднимал на ноги детей. Их очень много, ушедших – Антоновы из Буянки, Жильцовы и Маланенковы из Федоркова, Матросовы и Нечаевы из Крутца, Галанины из Аргунов, Громовы, Гарасёвы и Глазовы из Логинцева, Русские, Тороповы и Тюриковы, Дерябины и Масленниковы из Дуденёва. И Ивановы…

В Дуденёве увидела, как строят колодец – по-старинному, с системой противовесов и совсем молодые ребята-подрядчики. Работа финансируется по областной программе «Чистая вода». На ремонт и строительство колодцев из бюджета сельского поселения выделено 400 тысяч рублей.

Между прочим, в Логинцеве хороший большой сельмаг. Плюс приезжает автолавка. И есть молодёжь! Правда, с работой туговато, точнее, зар­плата в местном СПК маловата. Так что самозанятость пришлась в самый раз. К слову, и новый жилой дом в Брейтове на улице Первомайской построили завезённые откуда-то китайские рабочие… Свои не согласились работать. Сослались – больно заработок мал, а про дешёвую китайскую рабсилу даже слух прошёл: два рабочих умерли-де от голода… 

Наверное, это неправда. Потому что в «Баре» – так называется местная точка общепита в Брейтове – можно поесть хорошо и совсем недорого: за миску вкуснейшей окрошки, полную тарелку пюре и огромную аппетитную котлету, а ещё в придачу банку холодного напитка попросили всего 75 рублей! 

А двухэтажный жилой дом на Первомайской строился на условиях софинансирования Брейтовским сельским поселением. Десять квартир предоставят местным жителям в рамках региональной адресной программы расселения из ветхого и аварийного жилья. Буличенко сказал: хотят войти в следующую заявку на капремонт многоквартирных домов. В этом году не смогли – не успели организовать, как того требуют условия, ТСЖ и частную управляющую компанию. Сейчас есть УК «Сить» и два товарищества – «ПМК-3» и «Ульяниха». Правда, в этом году всё равно выделили 2,150 миллиона рублей из бюджета поселения на капитальные ремонты двух домов по улице Первомайской – хотят поменять канализационные сети и кровлю. Вот и носится Андрей Валентинович на стареньком «козлике» по окрестным деревням и сёлам. Расстояния немаленькие. Там колодец строится, тут ремонт идёт, здесь люди с просьбой обращаются. Словом, дел у брейтовского главы по горло.