Столкновение товарных поездов № 31, шедшего из Ярославля, и № 36, шедшего из Александрова, произошло около двух часов ночи на 12 июня между станциями Козьмодемьянск и разъездом № 6. Поезд № 31 приближался к разъезду, когда навстречу ему по тому же пути вышел поезд № 36, хотя со станции Козьмодемьянск была уже дана телеграмма о выходе товарного поезда.
Так как в это время стоял густой туман, то опасность была замечена уже в тот момент, когда предупредить столкновение оказалось невозможным. Раздались тревожные свистки, пущены в ход тормоза, машинисты, дав задний ход, соскочили с паровозов, отделавшись лёгкими ушибами. Помощники машинистов обоих поездов получили увечья. Локомотивы, напираемые сзади нагруженными вагонами, столкнулись, вагоны полезли друг на друга, цистерны с 2000 пудов нефти прошли насквозь двух-трёх вагонов, обращая их в щепки. Словом, получилось нечто невообразимое, хаотичное.
27 вагонов разбито вдребезги. Старший кондуктор Калашников, ехавший в классном вагоне, убит. Другой умер по доставлению в Ярославскую губернскую земскую больницу. Помощник машиниста Кузнецов получил незначительные ушибы, и сам оказывал помощь более пострадавшим. Всего служащих в обоих поездах было 16 человек.
Говорят, будто воспламенилась нефть, но своевременно было это замечено и огонь закидан землёй. Иначе над местом катастрофы разыгрался бы грандиозный пожар. И в данном случае, как и во многих других, подобных ему, главной причиной столкновения общий голос признаёт переутомление станционных служащих. Говорят, что начальник разъезда № 6 спал, когда к нему обратились с вопросом, пускать ли поезд.
Спросонок сказанное «пускайте» привело к крушению. Рассказывают также, что телеграфист бросился было догнать отошедший поезд, но, конечно, бесполезно. Зато вот что достоверно – на разъезде № 6 всего лишь двое служащих, и работают они по 12 часов. Один и тот же несёт обязанности и телеграфиста, и станционного начальника, от которого зависит пропуск поездов. На место несчастья немедленно выехали следственные власти, которые и назовут нам главных виновников.
* * *
НА МЕСТЕ КАТАСТРОФЫ (от нашего специального корреспондента). Когда мы прибыли с ночным поездом на рассвете к месту крушения, ровно через сутки после несчастья, то застали до полутораста человек рабочих, спешно очищающих полотно дороги от загромождения. Катастрофа произошла против деревни Гавриловки, невдалеке виднеется село Шопша. Обе стороны от полотна засеяны яровыми.
Общий вид представляет ужасную картину разрушения. Сосчитать количество повреждённых вагонов нет никакой возможности: это груда обломков, щеп, цветов, табака, крупы, битой посуды, из которых то там, то тут торчат железные части вагонов. Мы застали на рельсах двухтысячную нефтяную цистерну, взгромоздившуюся на два соседних вагона, от которых остались одни платформы.
По обе стороны виднеются жандармы, оберегающие остатки грузов. Железнодорожный агент приводит их в известность. В одном месте свален тёс, далее лежат пачки махорки Н. А. Вахрамеева, вымоченные в нефти, тюки пряжи и мануфактурного товара. Там разбросаны ящики с коньяком и хинной водкой Шустова, присутствие которых весьма заметно на окружающих. Деревенские мальчишки роются, разыскивая карамель, сельские молодухи набросились на искусственные цветы и венчальные свечи московского фабриканта Муратова, которых разбито, по слухам, три вагона.
Молочный вагон, говорят, был наполнен сливочным маслом, убедиться в этом мы не могли, так как все остатки в обилии посыпаны крупой и залиты нефтью. Свалив с полотна платформу молочного вагона и убрав прочие остатки, тормозящие движение, масса рабочих снова возвратились к цистерне с нефтью. Открыт был клапан, и 2000 пудов выпущено в канаву, после чего порожняя цистерна с помощью канатов была сброшена с насыпи.
На наш вопрос, кто же виноват в этом несчастье, мы получали один и тот же ответ: «экономия дороги» или «вот до чего доводит экономия». Действительно, на разъезде всего двое служащих, дежурящих поочерёдно по 16 часов, в течение которых следует пропустить 20 поездов.
Во время стоянки поезда, продолжающейся 1 минуту, начальник разъезда обыкновенно мечется как угорелый. Ему надо дать сообщение на предыдущую станцию о благополучном прибытии поезда, на следующую – о пропуске, выдать путёвки и т. д. Всё это делается так спешно, что можно позабыть в это время, как тебя зовут. Вот почему ни у кого не поворачивается язык назвать виновника столкновения поездов.
Нет несчастья, которое не изглаживалось бы временем. Нет жертв, которые бы не забывались. Забудется и описанная катастрофа, кроме тех, которым она будет напоминать о себе в течение всей жизни. Мы бы пожелали, чтобы эта катастрофа не изглаживалась из памяти тех, от кого преимущественно зависит предупреждение подобных бедствий.
Рубрику ведёт кандидат исторических наук Руслан СМИРНОВ. Номера «Северного края» предоставлены ГАЯО.