О чём «Северный край» писал 110 лет назад

В числе этих экспонатов обращает на себя внимание комплект маленьких колоколов (34 штуки) всего весом 100 пудов*, отлитых и обточенных с таким расчётом и подбором, что на них могут быть исполняемы молитвы, гимны и пьесы.
На выставке будут исполняться гимны «Коль славен», «Боже, царя храни», молитвы «Богородице Дево», «Достойно есть» и «Хвалите имя Господне». Самый большой колокол – 10 пудов и самый маленький – 15 фунтов**.
Колокола эти отлиты из лучшей красной демидовской меди по особым моделям, имеющим свои пропорциональные размеры в вышине, ширине и толщине, каждый применительно к известному тону или ноте, и в общей совокупности представляют полную музыка­льную гамму тонов, между тем как обычные колокола приготовляются по случайным шаблонам.
Оловянишниковские колокола на выставке будут помещены в части русского отдела, т. н. «Кремле», по соседству с такими же музыкальными колоколами Самгина, представляющими из себя подобный же комплект, только крупнее по весу. Большой колокол – 200 пудов и другие соразмерные ему.
Эти две фирмы – ярославская «П. И. Оловянишникова Сыновья» и московская Самгина – будут только вдвоём представлять на выставке колокололитейное дело России.
*  *  *
Деревня Гладышево Мышкинского уезда. Близ железнодорожного моста через Волгу Рыбинско-бологовской железной дороги находится костяной и клеевой завод, принадлежавший господину Старенбергу и уступленный в прошлом году Санкт-петербургской компании костеобжигательных заводов.
Завод этот возник 26 лет назад на противоположном правом берегу реки Волги и после пожара, уничтожившего все деревянные постройки, был перенесён на левый берег.
Деятельность завода сосредотачивается на производст­ве так называемой костной муки, идущей на удобрение полей. Кроме того, вываривается клей, а жировые остатки находят сбыт на мыловарне. Таким образом, из старой кости не пропадёт здесь ни одного атома, что, конечно, больше всего обеспечивает выгоду этого предприятия.
Костная мука – главный продукт производства, вырабатывается в количестве 500 пудов в сутки и идёт почти целиком за границу, главным образом в Бремен (Германия), а также в Швецию. У нас в России спрос на неё ничтожен, если не считать Финляндии, и только недавно от некоторых из земств начали поступать довольно ограниченные требования.
Работа производится целые сутки в две смены по 12 часов каждая и почти круглый год беспрерывно. Мужчины получают от 50 до 60 копеек суточно, женщины – 30 – 40 копеек.
Постороннего посетителя поражает отвратительный запах старых костей и кислот. В некоторых отделениях, там, где кость обращается в порошок, пыль столбом стоит. Рабочие носят респиратор, состоящий из мокрой трубки. На всём заводе не найдёшь уголка, где бы можно было свободно вдохнуть полной грудью, разве лишь в сортировочном клеевом отделении.
Удивляешься, как может жить человек в такой обстановке. Однако, по словам одного из служащих на заводе, есть рабочие, служащие по двадцать и более лет, т. е. с самого основания завода.
Рядом с заводом костной муки расположился завод мыловаренный, находящийся в зависимости от первого, так как жировые остатки костей идут в состав мыла. Здесь чище, светлее, можно дышать.
*  *  *
Ростов. Тяжёлое время в нашем уезде переживает льноводство. Составлявший в недавнее ещё время виднейшую статью дохода в крестьянском бюджете нашего населения лён стал мало-помалу уступать своё место другим злакам, так как в последнее время культура его сделалась настолько безвыгодна, что пришлось от неё вовсе отказаться.
Даже в самой, как говорится, льняной местности нашего уезда – Приимковской волости – и там крестьяне отказались от культуры льна. В прошлом году лён уродился очень плохо, а в нынешнем благодаря климатическим условиям – ещё хуже.
Несмотря на ограниченные посевы его, в прошлом году цены на кудель упали до 1 рубля 50 копеек, т. е. до такого предела, до которого они не опускались никогда.
А между тем «Ярославское» полотно, стяжавшее себе всероссийскую славу, несмотря на такое падение цен на кудель, по-прежнему расценивается довольно высоко. Хотя, конечно, не подлежит сомнению и то обстоятельство, что именно благодаря фабричному производству вне Ярославской губернии ярославские льны уступили своё место льнам псковским и что самое «Ярославское» полотно стало лишь пустой фикцией.