Дом нашего детства и юности

ВОЙНА И МИР

Слушатели школы юных журналистов к её 25-летнему юбилею выпустили брошюру о детской концертной бригаде и агитклубе Дворца пионеров. К 7 ноября 1942 года они провели тысячу концертов в госпиталях, на призывных пунктах, возле военных эшелонов на вокзалах. Они были инициаторами сбора средств силами молодёжи области на постройку звена самолётов-истребителей «Ярославский пионер» и батареи дальнобойных орудий «Юный ярославец», на приобретение стрелкового оружия для взвода автоматчиков.

Сейчас в фойе дворца висит доска с 42 фамилиями взрослых и детей, в 1945 году награждённых медалями «За доблестный труд в Великой Отечественной войне 1941 – 1945 гг.». Там и десятилетняя Ира Суворова.

А потом уехал из дворца размещавшийся там госпиталь № 291, открылись кружки, сказка вернулась домой. Какая же там была новогодняя ёлка, лучшая в городе! Как жадно тянулись к знаниям кружковцы, с каким необыкновенным восторгом приходили они сюда из своих коммуналок и как часто заглядывали «на огонёк» приезжавшие на каникулы студенты и уже начавшие свои трудовые дороги учителя, инженеры, художники, артисты. Казалось, не будет конца этому чуду.

Татьяна Васильевна Бондарёва вспомнила о том, как однажды Николай Дмитриевич Гончаров собрал совет дворца и сказал:

– Я заболел.

– Что такое? – всполошились приглашённые.

– Я заболел клубом любо­знательных ребят.

Через некоторое время начались встречи, не было ни одного из самых интересных ярославцев, кто бы не побывал во дворце.

А Татьяна Бондарёва взялась за организацию университета родителей. Сначала собирались в «Комнате Ленина и Сталина», перешли в голубой зал, потом и актовый заполнялся целиком. Педагоги, библиотекари, учёные читали лекции, план работы заранее рассылая по школам, люди знали и шли.

При Бондарёвой создавались уличные дружины школьников с самыми разными программами. И однажды проходил смотр-парад этих дружин. Они шли через Советскую площадь – есть снимок 1951 года. И во главе колонны шёл заведующий гороно, горячий участник всех дворцовских дел. А когда город узнал, что во дворце создаётся оркестр народных инструментов, ребятам подарили клавесин, цитры с Украины, синие балалайки из Ленинграда, появился баян с этикеткой «От маршала Будён­ного».

Но «чуду» требовалось не только восхищённое внимание его разновозрастных воспитанников. Деревянные перекрытия стойко держались с 1914 года, а стены требовали ремонта. После знаменитого директора Гончарова, по злобному навету хлебнувшего тюремного заключения и оправданного спустя короткое время, директора начали меняться чуть не ежегодно.

Пропали куда-то синие балалайки, нет присланного ещё в войну рояля красного дерева. Исчезла «Ёлка» Бориса Ефремова, которую помнит народный художник России Адольф Булдыгин. Ему, десятилетнему, автор показал своё незаконченное творение. Кстати, член президиума Российской академии художеств Валерий Малолетков назвал Ефремова своим первым и главным учителем.

Прошли ещё годы и десятилетия. Здание напрягалось из последних сил, чтобы давать кров талантам, фантазии, мечте. Но в 1990 году, когда этим силам пришёл конец, дворец поставили на капитальный ремонт, который продолжается и сейчас. А кто его начинал, сколько денег потрачено – похоже, не знает никто. Странно, что при всех затраченных усилиях эту цифру установить не удалось и ещё более странно, что никто не знает, сколько средств надо, чтобы восстановить здание в его хотя бы первозданном виде, потому что надо иметь проектно-сметную документацию, а на это требуются деньги, каких нет.

Капремонт обошёлся, конечно, дорого, а потерь принёс ещё больше. Постаревшим и поседевшим кружковцам, пожалуй, лучше не видеть, во что превратили мир их прекрасного детства.

Начнём с актового зала. Его нет, есть кладбище поломанной мебели, куча разбитых баянов. Не доделана сцена. Пропал, как и во всём дворце, чудесный дубовый паркет. Резная тяжёлая дверь заменена самой примитивной. От самой красивой люстры остался на память только центральный металлический круг – хранится в комнате сказок. Говорят, что постепенно «рабочие» отрывали хрустальные подвески люстры, пока не поотрывали все. Последняя ёлка, кажется, была в 1991 году.

Соседняя игровая комната, о которой вспоминает Владимир Ульянов, превращена в каптёрку, где валяются рабочие робы, потолок – со следами протечек, палехской росписи не видно, стены закрыты гипсолитом, вроде бы прикрывающим драгоценные панно. Сиротливо смотрятся комнаты фойе – росписи подновлялись чьей-то нетвёрдой рукой, а паркет выщерблен или залатан берёзовыми заплатками. Когда-то голубой зал был святилищем бальных танцев, сейчас на дверях его амбарный замок, а за ними – убогая нищета.

Стены, расписанные до потолка нежными голубыми панно, рассказывающими о нашем городе на Волге, затянуты холстинами – как там дышится сказочному городу, если он есть. На втором этаже только комната сказок сохранилась, не чудом, а огромным трудом и мужеством дочерей и внучек бабушки Арины, не пустивших ремонтников на порог.

На потолке третьего этажа появилась угрожающая трещина. А под ним – комнаты кружков. Страшно подумать, что может случиться в любую минуту. Правда, детей здесь сейчас нет. Кабинеты закрыты, а часть коридора отгорожена рядом стульев.

На первом этаже обновлён гардероб, работает спортивный зал со своей углублённой чашей. Выставочный уголок недавно тоже пострадал от протечек. А весь дальний конец коридора, где была химлаборатория, сдаётся в аренду. Там, где когда-то ставили опыты будущие академики, неряшливое скопление ненужных вещей арендующей фирмы, которая, как сказал её владелец, занимается лесом и строительством. Кстати, арендную плату – 33 тысячи рублей – получает не центр внешкольной работы.

КОМУ Ж НЕ НУЖЕН ЭТОТ ДВОРЕЦ?

Последние годы руководит дворцом бывший кружковец, человек активный и трудолюбивый – Лидия Витальевна Попова. Но, думаю, очень утомлённый поисками денег. Бесконечные обращения в управление образования – за каждой просьбой не просто проблема крыши или пола, а потеря чего-то важного в подготовке детей к жизни в такое трудное время. Право оперативного управления в каждом слове: чьё право, как оперативно его использовать, как управлять? Центр – учреждение, предоставляющее услуги бесплатно.

А вклад его в жизнь города бесценен. Сотни тысяч детей прошли через его кружки, клубы и ансамбли или хотя бы приходили сюда на самые весёлые в городе новогодние ёлки и балы старшеклассников, оркестры, лектории, концерты и сказочный терем бабушки Арины.

Всё это имеет вполне осязаемый результат. При подготовке статьи у меня было множество встреч с горожанами разных возрастов и профессий. И абсолютное большинство из них отмечали особенно счастливым периодом своей жизни общение во дворце. Многим из них именно дворец подарил дружбу со сверстниками на всю жизнь, профессию, круг интересов и даже семейное счастье и, может быть, самое главное – уверенность в том, что ты нужен здесь, дворцу, городу, школе, к тебе относятся с уважением, открывают простор для твоих способностей и талантов. Для этого были все возможности, а одновременно образовывались новые формы работы – комсомольские штабы, организатором первого из них стала Ирина Иошина. Члены их изучали опыт своих предшественников и инициативы ровесников, ездили на комсомольские стройки области, побывали даже на БАМе. К ним за советом обращались комсорги школ и часто оставались в его активе навсегда. Так, например, случилось с одним из наших тогдашних сотрудников Альбертом Трофимовым. Он начал в конце 40-х заниматься сразу в самых разных кружках – в химлаборатории, фотокружке и студии бальных танцев. В то время организовался совет дворца. Альберт стал его членом, а потом и председателем. Можно сказать, он был вторым директором дворца. Вёл ежедневный журнал, записывал события здешней жизни. Так вырабатывался вкус к журналистике – после окончания пединститута работал в «Северном», потом был корреспондентом ТАСС на Дальнем Востоке и в Рязани.

Совсем не случайно руководители и сотрудники всевозможных городских структур и служб, кажется, сплошь кружковцы.

Центр внешкольной работы продолжает традиции, заложенные десятилетия назад.

– Сейчас, – рассказывает директор, – в различных отделах занято более двух тысяч ребят. 80 педагогов занимаются с ними по различным направлениям. Сохраняется присущая этому зданию атмосфера доброжелательности, искренней взаимной заинтересованности, товарищества. Большая часть руководителей кружков – сыновья и дочери бывших здешних педагогов или бывшие кружковцы. Всё так же программы дворца связаны с жизнью Ярославля. Например, объединение активистов-старшеклассников «Молодой Ярославль», которые готовят «1000 подарков к 1000-летию Ярославля».

Старшеклассники выпускают свою газету «В курсе», организуют работу сайта, участвуют в деятельности детских общественных объединений. Их подарки – личные достижения, грамоты и дипломы, популярность «Молодого Ярославля» со стороны школьников, наконец, признание профес­сионального опыта педагогов – руководитель «МЯ» Михаил Жуков стал победителем областного и дипломантом всероссийского конкурса «Сердце отдано детям».

Но организовывать новые формы работы центру становится труднее и труднее. С каждым месяцем сокращаются его площади. Всё больше комнат приходится держать под замком – опасно даже подходить к ним.

Я пыталась узнать, какие фирмы делали тот безобразный ремонт и сколько всё-таки им заплатили. Услышала, что две какие-то организации вскоре после этого обанкротились, договор пока тоже не обнаружен. Потраченные суммы не нашлись ни во дворце – там нет своей бухгалтерии, ни в управлении образования – там была централизованная бухгалтерия, ни в КУМИ – это им было не обязательно знать. Также не удалось нам установить, какая же сумма нужна для спасения дворца?

Между прочим, два года назад, когда отмечалось 65-летие дворца, заместитель мэра, сам кружковец, Валерий Васильевич Величко пообещал с трибуны, что к 1000-летию города будут решены дворцов­ские проблемы. Праздник не за горами, но проблем пока только прибавляется.

Что делать теперь? Почему самый, наверное, значимый для духовной жизни города объект в период мажорной подготовки к 1000-летию брошен на произвол судьбы? И нет ли в этом ехидной насмешки над зданием, каждым кирпичиком умоляющим о помощи, нет ли умысла – чем скорее разрушение пойдёт, тем легче будет продать и на его месте основать очередной торгово-развлекательный центр? Это в наше время так легко происходит.

Можно и должно искать крайних и виноватых в этой по-настоящему драматической ситуации. Говорят, время от времени возникали у горожан трогательно-сумасшедшие идеи. Например, собрать по одному рублю с каждого ярославца в фонд реставрации дворца. Не такая уж наивная идея – в городе собирают копейки на музей Копейки, в Знаменской башне копят рубли на памятник герою-подводнику Харитонову.

Витает идея призвать бывших кружковцев на помощь дому их детства и юности. Конечно, никакой суммой нам, кружковцам, не оправдать своей вины перед дворцом. Где же мы были, забывшие о нём, допустившие такое издевательство над символом нашей памяти?