– Девушка, а вас отпускает муж работать по ночам? – спрашивал он, глядя на меня одним глазом, второй не открывался
из-за багрово-синего отека. При этом парень игриво шевелил разбитыми бровями и шмыгал свернутым набок носом.
– Я сертифицированный хирург, прошу сидеть ровно и отвечать на вопросы.
Но официальная беседа не клеилась. Пациент никак не хотел выполнять пальценосовую пробу и вставать в позу Ромберга. Зато очень хотел узнать номер моего телефона.
Я написала на истории болезни: ЗЧМТ – СГМ, УГМ? (закрытая черепно-мозговая травма – сотрясение головного мозга, ушиб головного мозга под вопросом) – и отправила его на рентген, а сама принялась писать про то, где и когда он получил сегодня по голове, чем болел в детстве и на что у него аллергия.
Не успела я уйти из приемника, как приехала еще одна машина «скорой помощи». Вошел молодой мужчина с направлением в руках. Высокий, широкоплечий, коротко стриженный, он сразу сел на кушетку, и было видно, что человеку очень больно, но он из последних сил пытается сидеть
прямо.
– Что случилось?
– Живот болит, – парень смотрел в сторону. – мне уже лучше, я пойду, можно вызвать такси, это друг в «скорую» позвонил, я отлежусь, и все пройдет. – он попытался встать и сморщился от боли.
Я едва уговорила его остаться и позволить себя осмотреть. Было очевидно, что ему необходима экстренная помощь, но на вопросы больной почти не отвечал, и я не могла понять, что с ним случилось. И только когда я в пятый раз спросила, была ли сегодня у него какая-либо травма живота, он неохотно кивнул.
– Вы подрались?
– Это была не драка, – он по-прежнему говорил, глядя в стену. Но постепенно, слово за слово, я узнала, что этот молодой человек двадцати семи лет немного занимался бизнесом – не вышло, поработал в охране – скучно, почувствовал в себе призвание к чему-то большему. Может, «Спецназ» и другие сериалы про героических мужчин, может, искреннее желание проявить себя заставили его пройти отбор в отряд спецназначения. Сегодня был последний этап, нужно было выдержать четыре боя с теми, у кого такое испытание уже позади. Все это произошло около трех часов дня, потом друг помог добраться до дома, остался с ним и в два ночи вызвал «скорую помощь».
– Вам бы в кино сниматься с такой внешностью, а вы угробились по собственному желанию, – дежурная медсестра простыми словами выразила общее мнение.
На операции мы обнаружили разрыв почки. Кровопотеря составила больше двух литров, почку пришлось удалить. Утром я зашла в палату, парень лежал под капельницей и все еще был очень бледен. Надо было объяснить, что ему теперь можно, чего категорически нельзя и как оформлять инвалидность.
– Доктор, – впервые он говорил, глядя мне в глаза, – напишите, что у меня был аппендицит или еще что-нибудь простое. Иначе меня не возьмут, а я же выдержал все четыре спарринга!
– Не могу.
Он снова отвернулся к стенке и больше не разговаривал со мной до самой выписки.
Ольга КАЛИНИНА.