Тяга к справедливости как профессиональному, если угодно – статусному, признаку подвигла журналистов российских «Вестей» на немыслимые усилия. Им удалось усадить 85-летнего Солженицына перед камерой (нет-нет, не той, о которой вы подумали и в которой он отбывал когда-то). Правда, не уверена, что им удалось усадить публику перед телеэкраном в девять вечера в воскресенье. И продержать 25 минут.
Со справедливостью в этом телепроекте все было нормально. Мне даже показалось, что при помощи машины времени к телекамере привели не дожившего до таких лет Льва Толстого (борода, залысины, явные трудности с речью – возраст, здоровье; но пафос и последовательность дидактического воздействия те же). А вот с ремеслом – явные проблемы. Сам факт почти получасовой «прямой речи» давнего диссидента, который вдруг предстал ярым государственником, был телевизионным провалом. Дабы не обидеть писателя, не давали ни визуальных перебивок, ни укрупненных его же собственных цитат. Зациклив собеседника на слове «демократия» (при монтаже упор был сделан на то, что если ее, мол, нет, то и отбирать нечего), корреспондент в итоге вывел Солженицына на суждение о национальной идее. И писатель воспроизвел чудный призыв графа Шувалова о необходимости «сбережения народа». Вот это была новость так новость. Или – не новость? Впрочем, передача, в которой это прозвучало, шла вслед за тем, что называется «Вести недели», так что вроде бы уже не на актуальность претендовала, а в вечность целилась. Но до вечности дотянуться российским вестям – в прямом и переносном смысле – не удалось.
Телепрограмма «России» по воскресеньям в 11.10 предлагает выпуск «Вести – Ярославль». Отсмотрев общероссийский короткий выпуск, я предвкушала новости нашего местного воскресного утра. Справедливость (если за таковую считать газетную версию телепрограммы) была поругана, а ремесло выглядело следующим образом. Мы увидели передачу, действительно мест-ную, где ведущий «Ярославии» пообещал обсудить с врачом тему защиты здоровья. Однако в ходе самой передачи – явно неновостной – говорилось не о здоровье, а о лекарственном препарате (не буду его рекламировать, он и так рекламируется в самых разных вариантах, прямых и косвенных, по всем местным каналам). Интеллигентная, уверенная речь врача о чудодейственных микроэлементах и медленном похудании была слышана уже не раз в последние месяцы. К тому же данный для обращения в прямом эфире телефон был занят на протяжении всей телебеседы. Свой вопрос – «Куда делись новости?» – приходится задавать теперь уже с газетной полосы.
А главная новость прошедшей недели – завершился формальным вынесением приговора суд над руководителями «ЮКОСа». Ремесло требовало от журналистов центральных российских каналов подать это дело как сугубо экономическое. Затея замечательно удалась высокопрофессиональному Познеру в программе «Времена». Смотреть всю программу было не нужно. Достаточно в начале услышать реплику ведущего о том, что он собрал незаинтересованных лиц (если считать одного из экс-вице-премьеров Шохина «незаинтересованным») и пассаж сценариста Володарского, немало сочинявшего в советские времена про экономические проблемы той нашей жизни: «Вот в Китае даже расстреливают за экономические преступления, а инвестиции оттуда не уходят». Всем спасибо. Суд переведен из политического регистра в экономический.
Своей подачей новостей все еще (возможно, уже ненадолго, поскольку оттуда только что ушел генеральный продюсер А. Левин) отличается лишь канал НТВ. За ним это было замечено на прошедшей неделе как минимум трижды.
Один раз – по нашему, ярославскому поводу. Репортаж журналистов представил весьма развернутую версию встречи областного прокурора с областным же руководством и его резкие реплики в адрес отвлекавшихся слушателей – чиновников, а также комментарий представителя «Ассамблеи народов России» об опасности ксенофобии.
Второй раз – по поводу липецкому. Иронично подведя к репортажу словами о невозможности самому процитировать то, что сейчас прозвучит из уст вновь избранного губернатора, Осокин подчеркнул откровенное хамство первого лица одного из россий-ских регионов. Я тоже не буду воспроизводить инфантильную грубость, которая напомнила столь часто предлагаемых нам телевидением для обозрения прежних советских руководителей; если можно Хрущеву в телефильме, почему нельзя липецкому губернатору при вступлении в должность?
А в третий раз – все по тому же Ходорковскому поводу. Через три часа после окончания суда Первый канал воспроизвел финальную реплику подсудимого: «Это – памятник правосудию». Вроде бы признание и уважение, хотя и осудили на девять лет. А на НТВ просочившийся из зала суда слегка запинающийся, а обычно четкий и жестковатый Кондратьев привел эту же реплику так: «Это – памятник басманному правосудию». И пришлось в очередной раз зрителям без помощи, а то и с помехами со стороны телевидения определять для себя: справедливость и ремесло – две вещи, не совместные никак?
//Татьяна ЗЛОТНИКОВА, доктор искусствоведения.
