А. Н. Островский отмечал: «Ярославль – город, каких очень немного
в России. Набережная на Волге уж куда как хороша».
Набережная – это еще и уникальная летопись города, из которой, как из песни, слова не выкинуть. Здания, спуски, мосты выстроились, начиная от Стрелки и легендарного Медведицкого оврага, в строгой хронологии от сотворения города до наших дней.
Ярославлю повезло и в том смысле, что в эпоху массового жилищного строительства шестидесятых – семидесятых годов на набережной появились лишь одна безликая «хрущевка» – возле церкви Николы Рубленый город да пара обкомовских домов на Революционной. И только постройки «советского классицизма», обруганные за архитектурные излишества, перекликаясь этими излишествами с памятниками старины, изредка вклиниваются теперь в старинную застройку по берегу Волги.
Сохранить и сберечь эту красотищу для потомков – наш прямой долг. К тому же это и экономически оправдано, если мы хотим сделать туризм одной из существенных статей городских доходов.
Но сегодня даже неспециалистам все яснее видны следы деградации и самого уникального искусственного сооружения – набережной, и украшающих его зданий.
Недавно («Северный край», 25 марта 2004 г., «Месть Медведицы дому с «крокодилами») наши читатели сообщили тревожную весть об угрожающем размыве насыпи Медведицкого спуска и откоса набережной, который они связывают с работами по устройству в овраге гаражных боксов. Жители считают, что потревоженный буровиками и экскаватором, перенасыщенный водой грунт поплыл к Волге. Они видели, как в асфальтовом покрытии набережной вокруг ливневого колодца образовалась воронка, которую строители в авральном порядке засыпали двумя самосвалами мусора и щебня. Нечто подобное происходит сейчас и на другом конце набережной в результате застройки квартала за домом
№ 67 и в связи с реконструкцией дома № 69 у Волжского моста. Асфальт проваливается в пустоты. Со склона смыло дерн вместе с грунтом. Усиление просадки и оползания грунта набережной видно по многим признакам. На них указывают покосившаяся колокольня церкви Рождества Христова, трещины от фундамента до крыши на домах № 25, 29, 37, провал забора у дома № 39, ежегодно латаемый и вновь проваливающийся тротуар у кафе «Лира». Что же происходит? Какая сила пошатнула здания, простоявшие здесь без изъянов по сто, двести и триста лет?
Подземный Ярославль проявляет характер
Естественная Волжская набережная не всегда имела такие строгие, прямые очертания. В книге «История Ярославля с древнейших времен до наших дней» опубликована гравюра из старинных путевых записок «Voyages en 1701 – 1708 de Cornelle le Brun». Высокой набережная была только до Медведицкого ручья, далее шел более выположенный берег, изрезанный оврагами. Ле Брун писал: «Город... частью обнесен каменной стеной, недооконченной по причине оказавшейся рыхлости или непрочности почвы, отчего и самая стена находится в развалинах».
«Кстати, – отмечают авторы книги, – это послужило причиной проседаний и разрушений зданий. Так, в XVIII веке рухнули своды Волжской (Арсенальной) башни, которую перестроили в следующем веке».
Стена длиной всего в 40 сажен примыкала к Знаменской башне. Перед ней был ров, частью выкопанный искусственно, а частью бывший руслом речки Нетечи, струившейся по нынешним улицам Кедрова, Трефолева и Свободы. Засыпанная, она и сегодня проявляет свой норов, пытаясь найти выход из-под земли. Рухнувшие гостиница «Центральная», кафе «Европа», стянутая анкерами трещина на самой Знаменской башне, трещины на зданиях по Комсомольской улице – это все ее работа.
На водоразделе Волги и Которосли было много таких речек и ручьев, засыпанных при уничтожении валов земляного города и последующей, при Екатерине, перестройке города по регулярному плану. Можно предположить, что подземные «диверсанты» стали причиной трещин на зданиях мэрии и Думы. Состояние последней сейчас аварийное.
Но самым опасным для дальнейшего градостроительства уже более 200 лет назад было признано состояние береговой линии.
Укреплением набережной Волги вплотную занялись в начале XIX века, когда берег украсили десятки храмов, дворянских и купеческих домов, особенно после 1820 года в связи с сооружением архитектором Паньковым губернаторского дома. Половодья на Волге, речки и ручьи размывали берег, он приближался к зданиям. Требовалось срочно его укрепить. В мае 1825 года строительство началось. На набережную завезли 113200 кубометров земли с левого берега и Нижнего острова. Потребовалось 835 судов и барж, на укрепление основания берегового откоса было использовано 17500 кубов бутового камня. Гранитные валуны бесплатно, за право швартовки на пристанях Ярославля, привозили торговые суда и баржи. Набережную огородили сначала деревянными, а затем чугунными решетками. Основные работы через 10 лет были закончены.
И все же дальнейшее строительство в этом месте наши предки вели с большой осторожностью, помня о том, что насыпной грунт набережной слабее естественных холмов. На них и дома, и церкви ставились повыше, а ближе к спускам, на засыпанных оврагах – одноэтажные. Во дворах строились только хозяйственные постройки и небольшие флигеля усадеб.
Фундаментов, в нынешнем понимании этого слова, тогда не делали. Дома и храмы ставили на бутовый камень, дренажем защищали от грунтовых и паводковых вод. Вот почему и достояли почти невредимыми до середины прошлого столетия памятники старины.
С заполнением Горьковского водохранилища уровень Волги поднялся, затопив бечевник и часть бутового основания, которое уже перестало спасать берег от оползней. Набережную одели в бетон. Но процесс подмыва продолжается. Это видно по провалившимся в ряде мест бетонным плитам.
Ученые предупреждают
Вторая беда пришла с совершенно неожиданной стороны. Она, как выражаются ученые, антропогенного свойства. Вместо утраченных деревянных и ветхих, не подлежащих восстановлению каменных зданий, взорванных церквей начиная с тридцатых годов прошлого века на набережной стали строить дома для ярославской партийной и чиновничьей элиты. И возводили их, не всегда учитывая исторические и геологические обстоятельства.
Сотрудники мощного в ту пору института инженерных изысканий, конечно же, перед каждой стройкой изучали грунт, но точечно, под будущим зданием, вне связи со свойствами грунта и водного режима соседних участков.
В 1999 году забили тревогу специалисты. Главный геолог отдела ОАО «Верхневолжскстройизыскания» А. Добреев и доктор минералогических наук В. Преснухин опубликовали в нашей газете статью «Всплывает город, как Тритон по пояс в воду погружен» об угрожающем гидрологическом состоянии грунтов в исторической части Ярославля. Они указали городским властям на губительное воздействие уплотнения застройки.
«Каждый дом, каждое сооружение, – предупреждали авторы, – оказывают давление на земные слои, уплотняют их. В результате снижается водопроводимость пород, образуется своеобразный экран, также способствующий накоплению влаги. Происходит конденсация влаги в поверхностном слое земли на застроенной территории... В ходе строительства часто нарушаются естественные дрены. На правом берегу Волги, где сейчас стоит город, до строительства существовала обширная сеть оврагов, промоин, древних рвов и ручьев, по которым талые и дождевые воды беспрепятственно стекали в Волгу и Которосль. Затем в процессе возведения городских построек все они были засыпаны. И сформировались условия затрудненного стока поверхностных и подземных вод... Все вместе вызвало накопление влаги в грунтах – естественном фундаменте города. Начался повсеместный подъем уровня подземных вод».
Это, по мнению авторитетных в своей области специалистов, «и вызывает деформации зданий и сооружений, приводит к серьезным их повреждениям».
Однако предупреждение не было услышано властями. Амбиции городской чиновной и предпринимательской элиты, желающей поселиться непременно на набережной или вблизи нее, послужили началом неслыханного строительного бума внутри прибрежных кварталов.
Градостроители – враги города?
Старт был дан постройкой объемных элитных домов с мансардами и подземными гаражами в зоне, к сожалению, формально не включенной в число особо охраняемых исторических территорий, в конце улицы Терешковой. Вместо утраченного дома № 69 на набережной построен похожий с фасада, но более объемный дом. Следом начались проектные работы по уплотнению кварталов, уже официально являющихся историческими, с особыми условиями строительства. Это объекты, о которых «Северный край» неоднократно писал: квартал 29, ограниченный улицами Терешковой, Суркова, Красным съездом и набережной, и двор домов № 43, 45, который, кстати, находится за официальной красной чертой, проходящей по Первомайской улице.
За ней до самой Стрелки запрещено любое строительство, кроме компенсационного, взамен утраченных зданий. Оба квартала изобилуют еще сохранившимися прекрасными образцами светской архитектуры столетней и двухсотлетней давности. Справа от Красного съезда в квартале из 18 домов 13 имеют статус исторического наследия. Здесь сохранились здания и часть флигелей от усадеб Горяиновых, Толбухиных, Кудасовых.
Слева от Красного съезда, во дворе дома № 43 вновь выявленный памятник архитектуры ХIХ века – двухэтажный флигель усадьбы Куракина.
Квартал 29 облюбовал для уплотнительной застройки ЖСК «Республиканский», двор с флигелем – ЖСК «Медик». В первом случае во двор по проекту, одобренному мэрией, застройщики пытаются впихнуть три пятиэтажных здания с подземным гаражом, во втором – четырехэтажный дом с мансардой и гаражом, то есть, по существу, шестиэтажный дом. Жители не согласились со строительством во дворах многоквартирных зданий, которые лишат их спортплощадок, зеленых зон, мест для парковки личных автомобилей, и стали отстаивать права на благоприятную окружающую среду, безопасность своих зданий.
На общественных слушаниях застройщики, представители администрации Кировского района и мэрии пытались убедить жителей, что проект согласован во всех надзорных инстанциях и негативных последствий для существующих домов не будет, якобы условия для старожилов даже улучшатся, будут убраны сараи и самовольно построенные гаражи, мусор. Однако внимательное изучение жителями согласований проектной документации выявило, что положительные заключения надзорных органов в большинстве случаев выданы необоснованно. Настоящей экспертизы проекта не было. По самой важной для безопасности строительства информации о состоянии грунтов, их плотности, влажности, наличии и уровне подземных вод проектировщики не представили данных. Согласование городского центра санэпиднадзора по ЖСК «Республиканский» выдано при 9 существенных замечаниях, а по ЖСК «Медик» – несмотря на то, что при постройке здания флигель Куракина полностью лишится освещения с четырех сторон. Начальник штаба ГО и ЧС Павел Барышев, внимательней изучив согласование, которое подмахнул не глядя исполняющий обязанности начштаба Олег Рыбин, сам решил отозвать разрешительный документ застройки 29-го квартала, признав, что «заказчик обошел процедуру согласования задания на проектирование и разработку экспертизы раздела мероприятий ГО и ЧС».
По заявлению жителей в марте 2003 года в Ярославль приехала рабочая комиссия Госстроя России. Она отметила, что по кварталу 29 плотность застройки в проекте превышает норматив в 1,4 раза, при этом размер площадок различного назначения во дворе уменьшен против нормы в 4 раза. Они приближены к окнам, а спортивные и контейнерные площадки в проекте вовсе отсутствуют. Госстрой указал проектировщикам на «необходимость гидрогеологических исследований, связанных с возможным подтоплением существующей исторической застройки центра города». 13 мая 2003 года определением Кировского суда ЖСК «Республиканский» и иным лицам было запрещено производство каких-либо работ в квартале. Позднее аналогичное решение было принято и по ЖСК «Медик» для «проверки обоснований проектной документации».
Застройщики спешно исправляют проекты. На один подъезд из четырех уже урезали многоэтажный дом «Медика», на 40 процентов должны уменьшить объемы застройки в квартале 29. Но это полумеры. В проектах по-прежнему не учтено самое главное – опасность лавинообразного нарастания техногенной катастрофы на набережной в случае уплотнения застройки на прилегающих территориях. Не осуществляется принцип замещения выбывших зданий в соответствии с их объемом и давлением на грунт. Управление градостроительства и архитектуры Ярославля пытается уплотнять историческую застройку, так и не проведя комплексного изучения гидрологического и геологического строения недр древнего города.
Дело дошло до того, что неконтролируемыми масштабами строек в зонах исторического наследия озаботился губернатор области. Еще два года назад Анатолий Лисицын обратился лично к Виктору Волончунасу со следующим письмом: «В марте 2002 года мной направлено обращение в адрес председателя Правительства Российской Федерации М. М. Касьянова и председателя Госстроя России А. Ш. Шамузафарова о создании территорий особого регулирования градостроительной деятельности федерального значения в заповедной зоне исторического центра города Ярославля. В 1989 году границы заповедной зоны Ярославля утверждены решением Ярославского областного совета народных депутатов в составе проекта зон охраны памятников истории и культуры. В связи с этим до принятия решений Правительства РФ по данному вопросу прошу Вас приостановить предоставление земельных участков для любых целей на указанной территории».
Постановление по Ярославлю до сих пор не принято, а мэрия, несмотря на просьбу губернатора, торопится впихнуть в центр города все новые элитные дома. И похоже, ее чиновники не чувствуют ответственности за возможную утрату памятников и, что еще хуже, за опасность обрушения зданий. Как будто то, что произошло недавно с московским аквапарком, ничему наших чиновников не учит.
Люди, живущие в кварталах намечающейся реконструкции, создали Ярославское общественное объединение по защите социальных прав жителей от административного произвола и продолжают добиваться через суд признания проектов застройки их дворов незаконными.
Андрей СОЛЕНИКОВ.