Незамысловатый рецепт счастья

Спектакль «Случайное счастье милиционера Пешкина», поставленный одним из зачинателей отечественной антрепризы Андреем Житинкиным, можно назвать вариацией на тему «Ревизора» Гоголя. Только в финале зрителя ждет хеппи-энд. Препарированный оригинал классика мог бы выглядеть так: Хлестаков на самом деле оказался ревизором, женился на дочке городничего и осчастливил благородное семейство. Чем не замечательный финал и чем не рецепт сча­стливой жизни?

Как сказала одна неискушенная зрительница: «Люблю, когда все хорошо заканчивается». Да и в целом публика осталась довольна. Простодушно смеялась над шутками, иногда пошловатыми, аплодировала чуть ли не каждые пять минут, вслух и довольно громко комментировала происходившее на сцене. Это уже своеобразный рецепт удачной постановки для режиссеров, подвизавшихся на ниве производства антрепризного продукта.

Несмотря на участие в спектакле суперизвестных артистов, зал, что удивило, отнюдь не был набит битком: все-таки Гурченко и Шакуров – по-настоящему звездный дуэт. До сих пор вспоминается их блестящая игра в фильме «Любимая женщина механика Гаврилова», хотя прошло уже больше 20 лет после выхода ленты на экраны. На этот раз актеры тоже играли замеча­тельно.

Сергей Шакуров был убедителен в роли этакого глуповатого, но весьма щепетильного мента, который, попав в театр, вдруг понял, чего ему не хватало в этой серой, тоскливой жизни. Решив «заняться искусством» в отдельно взятой ячейке общества, он даже не побоялся сходить в библиотеку и взять комедию Гоголя, которую с момента издания книги никто в отделении не читал. Жену Пешкина, прямо признающую свою семейку ненормальной, но принимающую участие в причудах мужа, великолепно сыграла Людмила Гурченко.

Увы, актерская игра осталась единственным достоинством постановки. Сама пьеса оказалась слишком уж незамысловата, если не сказать примитивна. К середине спектакля захотелось, чтобы он поскорее закончился. Финал, где вместо немой сцены «танцуют все», стал избавлением от действа, оставившего ощущение пустоты. В этом избавлении, кстати, тоже заключалось счастье. По крайней мере для некоторых зрителей.