Бизнес на костях

Как говорят специалисты-историки, центр Ярославля буквально усыпан костями. Где ни копни, найдешь человеческие останки. Погост был практически при каждой церкви. В 20 – 30 годы XX века, во время расцвета деятельности «Воинствующих безбожников» (была и у нас такая организация), многие церкви были разрушены, а кладбища сровняли с землей. На их месте возводились хозяйственные постройки. А про то, что здесь раньше были погосты, и вовсе забыли. Вспоминали только тогда, когда натыкались на полуистлевшие гробы и кости. Вот и в этот раз строители обнаружили что-то подобное. Заинтересовавшись находкой, мы с фотокорреспондентом прибыли на место. «Рядом храм, значит, мог быть и погост», – решил я. В земляном отвесе траншеи, которая была вырыта сразу за оградой храма Великомученика Никиты, были видны кости. Фотокор остался наверху, а я спустился на дно полутораметровой ямы и стал очищать останки от земли. Как профессиональному историку мне приходилось делать такое и раньше. За этим занятием меня и застал руководитель строительства, выяснить личность которого так и не удалось. – Не стоит писать об этом. Мы тут строим, а вы только страхи раздуваете, нам мешаете, – вежливо сказал он. Но как оказалось, строящийся объект отнюдь не принадлежит ФСБ или Министерству обороны, поэтому ничто не помешало нам исполнить свой журналистский долг до конца: мне – очистить косточки, а фотокорреспонденту – запечатлеть их во всей красе. «Строитель», не удосужившись ответить на наши вопросы, быстро удалился. Его «младшие коллеги» были более разговорчивы. – Много чего приходилось выкапывать: и золотые монеты, и утварь, да и косточки часто попадались. Но вот такое, чтобы человеческие останки штабелями лежали, – никогда, – сказала одна из отделочниц, работающая на объекте. Меня же в этом захоронении смущало только одно – уж больно странно выглядел срез траншеи... Дело в том, что археологические раскопки ведутся по определенным правилам. Сначала территория, где будут происходить изыскания древностей, разбивается на небольшие (метр на метр) участки. Снимается верхний слой почвы глубиной на штык лопаты. Затем выкапывается следующий слой (земля просматривается и просеивается на присутствие останков людей и животных, предметов быта, монет и т. д.). Потом все повторяется. Копают, пока не дойдут до материка – глины и песка. А тот срез почвы, где можно что-то найти, называется культурным слоем. В разрезе траншея, вырытая археологами, похожа на двухслойный пирог. Верхняя часть (черная) – это и есть культурный слой, а нижняя (желтая) – материк, где что-то искать не имеет смысла. Так вот, траншея, вырытая строителями на улице Салтыкова-Щедрина, была совершенно не похожа на описанную выше картину. И дело не в том, что ее вырыли не археологи, а строители: лопатой или экскаватором – разница невелика. Культурного слоя в срезе этой траншеи просто не оказалось. Земля шла вперемешку с песком и глиной. Отсюда можно сделать вывод, что землю не так давно (по историческим меркам) перекапывали. Таким образом, у нас складывается две версии. Первая – на территории стройки когда-то было кладбище, которое в советское время перекопали. Вторая – строители наткнулись на массовое захоронение людей, погибших во время ярославского мятежа. К последней версии склоняются и сами рабочие, которые рыли траншею. Так или иначе, получается, что многоквартирный дом, который ударными темпами возводит ЖСК «Медик-3», построен на костях наших сограждан. И это само по себе просто кощунство. Кроме того, Ярославль – это большой археологический памятник. Во всем цивилизованном мире с историческими памятниками обращаются очень бережно. Иногда из-за того, что археологи не дают добро, заворачивают многомиллионные проекты. И это правильно. Ведь каждый народ должен иметь право на сохранение собственной исторической памяти. Мы сильны не только настоящим. Это, как ни смотри, все-таки наша крона. Но наши корни – прошлое. И непозволительно их вот так, бездумно подрывать. На Западе эту истину поняли давно. Может быть, поэтому и удалось там построить государство с человеческим лицом. Денис БРУНКЕВИЧ.