Чернобыльцев

Чернобыльский ликвидатор кавалер ордена «За мужество» Валерий Игоревич Балашов – человек вообще-то не робкого десятка. На дымящиеся руины четвертого блока АЭС попал он через три недели после аварии. Призванным на спецсборы рядовым пробыл он в зоне отчуждения около месяца. Этого оказалось достаточно, чтобы «моральную закалку» получил он авансом на всю оставшуюся жизнь.

Но то, что услышал Балашов от врача, придя на днях в бюро медико-социальной экспертизы (в бывшую ВТЭК) своего района, чтобы проверить некоторые очень странные слухи, кого угодно могло бы сбить спонталыку. Так случилось, что инвалидность он оформил в девяносто восьмом году, а теперь говорят, что его заработанные в Чернобыле гипертония и больная щитовидка по новому закону «недостаточны» для официального подтверждения его инвалидности, и она... должна быть снята.

Медэксперт объяснил Балашову: в новом урезанном списке болезней для безусловного установления инвалидности остались только лучевые ожоги и рак. А все остальное, даже инфаркт миокарда, который сами врачи считают «профессиональной болезнью» ликвидаторов, перечеркнуто жирным крестом. Как объясняют некоторые социальные работники, таким способом государство оберегает казну от возможного злоупотребления чернобыльцами их статусом – дабы неповадно было иным «недобросовестным» ветеранам «пытаться въехать в рай на чужом горбу».

Значит, новые поправки к федеральному закону о социальной защите чернобыльцев, принятые еще в 1997 году, задним числом лишают Валерия (и тех, кому установили группу инвалидности после их внесения) очереди на жилье, надбавок к пенсии и других законных льгот.

– Может быть, уж и орден обратно заберут? – пошутил Балашов, придя от врача прямым ходом к нам в редакцию.

Накладка с исполнением поправок, принятых после долгих думских дебатов, действительно имела место. ВТЭКи еще года три кряду оформляли ликвидаторам инвалидность без учета поправок. Причем винить в этом медэкспертов вряд ли корректно. Постановление об отмене старого перечня долго гуляло по чиновным кабинетам, прежде чем Минтруда разослало в райсобесы его текст. Так что комиссии, дожидаясь сигнала о введении сокращенного перечня болезней, ничтоже сумняшеся руководствовались старым. За это время с просьбой об установлении инвалидности обратились к ним в общей сложности по области человек около ста двадцати.

В самом конце прошлого года в субъекты Федерации поступило довольно жесткое письмо заместителя министра труда и социального развития А. И. Осадчих. Практика межрайонных бюро медико-социальной экспертизы названа в этом письме «неправомерной», а действия экспертов «ошибочными». В общем, нашли-таки крайних. Тогда как совсем не надо быть юристом, чтобы знать: подобные определения даются только судом.

Честнее было бы чиновникам, повинившись за волокиту, оставить в покое тех чернобыльцев, кто, не ведая подвоха, оформил документы на инвалидность. Так считает ветеран Чернобыля и сам врач-радиолог, преподаватель Ярославского медучилища Виктор Михайлович Молодкин, которого мы попросили дать комментарий по поводу возникшей загвоздки.

К слову, его знания медицинских последствий облучения подкреплены стодневным личным участием в аварийных работах, в том числе и на крыше разрушенного четвертого блока АЭС: снимали оттуда спасателей, потерявших сознание.

Общеизвестно, объяснил нам Виктор Михайлович, что чернобыльскую трагедию нельзя свести к прямому воздействию радиации. Влияя на жизнедеятельность всего организма, она может стать первопричиной многих болезней. Нельзя не считаться, например, с последствиями психологического стресса, испытанного ликвидаторами на спасательных работах.

Наш собеседник убежден, что нормальным решением проблемы была бы для начала отмена прошлогодней весьма уязвимой с правовой точки зрения министерской реляции. Но поскольку надежда на подобный «хеппи-энд» более чем призрачна, несуразный вопрос явно созрел для арбитражного суда – для подачи, лучше всего через «Союз Чернобыля», коллективного иска инвалидов, которым ныне «предписано сверху» считать себя здоровыми людьми.