Очередь за суставом

В редакцию обратился профессор Вячеслав Васильевич Ключевский. Возглавляемая им кафедра травматологии и ортопедии – в числе самых сильных в России. На счету врачей, которые здесь работают, тысячи сложнейших операций по установке искусственных суставов.

– Очередь на операции по эндопротезированию растёт, но это ставится нам в упрёк, – недоумевает Вячеслав Васильевич. – Дошло до того, что в областном департаменте здравоохранения и фармации утверждают, что мы создаём такую очередь намеренно. И даже иногда якобы назначаем операции без достаточных на то оснований!

К последнему можно было бы отнестись с юмором.

– Хотел бы я увидеть человека, который без достаточных на то оснований согласится лечь к нам на операционный стол, – заведующий отделением Владимир Викторович Даниляк тем не менее серьёзен. Перед ним, Ключевским и их коллегами проходит нескончаемая вереница людей, страдающих от нестерпимой боли, почти или полностью не способных двигаться, а иногда – просто жить без посторонней помощи.

Самые распространённые показания к таким операциям – травмы и заболевания крупных суставов, тазобедренного и коленного. Это «шарниры», которые изнашиваются быстрее всего, испытывают наибольшие нагрузки и в обычной жизни, и в случае травм, ревматоидных и других воспалительных поражений, после заболеваний, перенесённых в детстве и т. д.

Соответствующее отделение есть в больнице имени Соловьёва. За год тут ставят чуть больше 700 искусственных суставов. Между тем по нормам, принятым за границей, в Ярославской области, исходя из численности населения, надо ставить полторы – две тысячи, утверждают Ключевский и его коллеги.

Заграница упомянута не зря. Первопроходцем эндопротезирования был в 1950-х годах московский врач Константин Митрофанович Сиваш. Его идеи подхватили за рубежом, стали изобретать свои протезы и вскоре перегнали нас по этой части, создавая оригинальные конструкции на основе сплавов и полимеров, более совместимых с тканью человека. Началась конкуренция, выявились наиболее удачные, параллельно совершенствовалась технология таких операций. Инженерная конструкция и выверенные до малейшего движения манипуляции хирурга – одно целое.

Профессор Ключевский и его команда прошли стажировку в США, общались с коллегами во Франции, Германии и, начиная с 1993 года, освоили технологию работы с самыми лучшими эндопротезами, существующими сейчас в мире. Теперь уже к нам в Ярославль едут учиться и оперироваться со всей страны и из ближнего зарубежья. Только что стало известно: за заслуги перед отечественным здравоохранением Вячеслав Васильевич Ключевский награждён орденом Дружбы народов.

Эндопротезирование с налёта не освоишь, оно продолжает оставаться одним из самых сложных направлений в хирургии. Только что вышла первая в России научная книжка по этой теме. Первая! Такие операции и сейчас в значительной степени искусство, не только наука. А в Ярославле они поставлены на поток, и этот поток всё время растёт. Почему?

– Да потому, что люди нам поверили. Знают, что мы поможем, и едут, идут, – отвечает Ключевский.

– Сарафанное радио работает, – поддерживает его главный врач больницы имени Соловьёва, главный травматолог-ортопед области Александр Александрович Дегтярёв. – Если в других местах очередь меньше, чем в Ярославской области, это значит одно: просто у них не организована такая служба, как у нас.

– У нас слишком длинная очередь? – переспрашивает заведующий отделением Владимир Викторович Даниляк, – это просто смешно. Американская статистика за 2006 год: поставлено 414 тысяч искусственных тазобедренных суставов и 646 тысяч коленных. А в России знаете, сколько сделано за тот же год таких операций? 28 тысяч на всю страну. Причём Америка не больше всех протезирует: в Швеции, Финляндии, Норвегии делают таких операций из расчёта на тысячу человек ещё больше. В Ярославле мы должны делать в год полторы – две тысячи, если стремимся, чтобы всё было, как надо.

К чести Ярославля эндопротезирование становится у нас всё более распространённым. Операция и лечение в клинике бесплатные. Платить приходится только за протезы. Зарубежные протезы тазобедренного и коленного суставов стоят от

2,5 – 3 тысяч долларов, то есть по современному курсу в районе 100 тысяч рублей. Кто может, платит сам, и его оперируют без всякой очереди. А в принципе есть три пути, которые потребуют подождать некоторое время, но зато избавят от расходов. Первый: можно воспользоваться предложением некоторых зарубежных фирм, испытывающих свои препараты – они за это оплачивают стоимость протезов. В год бывает 100 – 150 таких предложений. Второй: получить компенсацию затрат на приобретение искусственных суставов от Фонда социального страхования (ФСС). И, наконец, третий путь – оказаться среди счастливчиков, которым оплатят нужную «запчасть» за счёт квот, выделяемых нашей области по федеральной программе высоких медицинских технологий.

За такой государственный заказ борётся областной департамент здравоохранения и фармации. Первый заместитель директора департамента Ирина Ивановна Груздева с гордостью отмечает, что в прошлом году больница имени Соловьёва включена в перечень лечебных учреждений, участвующих в выполнении государственного задания по травматологии и ортопедии, и выполнила по этой линии за год 300 операций. На этот год и департамент добился увеличения квот до 550. Финансирование в таком случае гарантировано, то есть этим 550 больным тоже не нужно будет стоять в очереди.

Однако департаменту не даёт покоя вопрос, почему всё-таки очередь растёт и растёт, каждый год чуть ли не удваивается.

– У нас не претензия, – подчёркивает Ирина Ивановна, – а вопрос, если хотите, просьба проанализировать, в чём причина. Как без этого нам запрашивать новые квоты?

Впрочем, в кулуарах разговоры бывают не столь дипломатичны. Врачи до сих пор переживают упрёк, брошенный однажды руководством: показали, мол, рентгенограмму вашего больного в Москве, а там сказали, что оперировать его было совсем не обязательно.

– Мы оперируем не рентгенограмму, а больного! – возмутился всегда выдержанный Даниляк. – Главное показание к такой операции – невозможность человека жить дальше с суставом, данным природой, желание избавиться от мучительной боли, от лекарств горстями, желание стать независимым от окружающих.

Дегтярёв отозвался об этом эпизоде более мягко: был, дескать, лёгкий упрёк по поводу того, что они расширили показания к эндопротезированию. Так или иначе, врачей обижает недоверие.

Выслушав медиков, мне как корреспонденту хочется стать миротворцем. Будем считать тот самый «лёгкий упрёк» неосторожным словом. Но очередь действительно большая – 1301 человек. Почему? Звоню в Санкт-Петербург в головное учреждение в стране по этой части – Российский научно-исследовательский институт травматологии и ортопедии имени Р. Р. Вредена. Его директор Рашид Муртазалиевич Тихилов отвечает коротко, но веско:

– Уважаемый мной профессор Ключевский знает что делает. У нас в институте тоже очередь на год-полтора вперёд. По высокотехнологичным операциям такова общая картина по стране, характерная не только для Ярославля.

Проблема не в самой очереди, считает Владимир Викторович Даниляк. Она растёт оттого, что наши врачи знают, как выявлять таких больных, и делают это всё более результативно. Проблема, считают он и его коллеги, – найти возможность, чтобы очередь двигалась быстрее.

Профессор Ключевский говорит, что он с коллегами готов ставить больше протезов. Когда-то у них была одна операционная, сейчас две, хорошо бы оборудовать ещё две, организовать ещё одно отделение эндопротезирования.

Доктор Даниляк убеждён в широких возможностях, которые открывает разработанная здесь компьютерная программа, формирующая и регулирующая очередь. Если удастся совместить её с очередью департамента, это избавит людей от многих комиссий, непосильных для большинства «хождений по мукам» и скорейшего приглашения на операцию.

Дегтярёв – за. Но, по словам Ирины Ивановны Груздевой, есть определённая процедура, установленная постановлением Минздрава, и ничего тут не поделаешь. А может быть, департаменту побороться не только за квоты, но и за новый, прогрессивный подход к организации эндопротезирования, родившийся в Ярославле? Ортопеды Соловьёвской больницы готовы доказать, что их компьютерная программа поможет сберечь не только время и силы больных, но и немалые сред­ства.