Интересно, что в Японии каждый выпускник школы знает его имя гораздо лучше, чем в России. А между тем родился он в Ярославле. Рано осиротев, провел детство и юность в Рыбинске, где в 1909 году закончил мужскую гимназию с серебряной медалью, где научился немецкому, француз-скому, латыни, персидскому, общался на китайском и япон-ском языках. Русско-японская война, поражение в схватке с соперником, которого Россия совсем не знала, – эти события завязали удивительный восточный узел его судьбы.
Обладая редким лингвистическим даром, он блестяще окончил восточный факультет Петербургского университета по японо-китайскому разряду и в 1915 году был направлен на двухгодичную стажировку в Японию. Но грянула Октябрьская революция в России, был закрыт Санкт-Петербургский университет. Невский вдали от Родины оказался совсем один, без средств к существованию. Денег не было даже на то, чтобы вернуться в Петербург. И он устроился преподавателем русского языка в коммерческий институт города Отаро на острове Хоккайдо. Так стажировка, растянувшаяся на пятнадцать лет, стала, по существу, великим подвигом патриота России, значительно обогатившего культуру Японии, где до сих пор почитают русского учителя как отца японской этнографии, знатока 16 труднейших восточных языков, автора многих диалектических словарей.
В 1916 году он писал, что главная цель его работы – найти исходные пункты зарождения мифов, мифологические центры внутри страны, которые прольют свет на происхождение самой японской нации. Он занимался фольклором, этнографией и диалектами острова Мияко, изучал язык аборигенов острова Тайвань, а затем и таинственного Тангутского государства, которое существовало на севере Китая до XIII века и было разрушено нашествием Чингисхана. Огромное собрание тангутских рукописей, какого не было нигде в мире и которое хранилось в Азиатском музее в Петербурге, смогли прочитать только благодаря «ключу», найденному Н. А. Невским.
В 1929 году Невский вернулся в Россию, в Питер, где ждали его тангутские рукописи. Он читал лекции в университете и восточном институте, преподавал в институте востоковедения. Работал в Эрмитаже, писал учебники по япон-скому языку для студентов. И только через четыре года сумел добиться приезда из Японии в Петербург жены и маленькой дочки. Лишь в 1991 году, когда были открыты архивы, Елена Николаевна, дочь ученого, узнала, что мать и отец были расстреляны в один день в 1937 году. Тангутские тетради Невского исчезли из архива университета, куда их передали на хранение. Их нашли случайно, когда университет переезжал в другое здание. Уникальные труды, вернее, то, что от них осталось, валялись у печки на растопку. После этого тетради пропали вновь, уже из сейфа секретного отдела. И все же благодаря друзьям-ученым фундаментальный труд Невского «Тангутская филология» был опубликован и через пятнадцать лет после гибели ученого удостоен Ленинской премии. Увидели свет многие его работы, исследования, и сегодня их изучают востоковеды всего мира.
Несколько лет назад дочь и внучка Невского побывали в Японии, на острове Мияко, где именем Невского была названа одна из древних улиц, а на острове Окинава установлен памятник русскому ученому. Чуть позже в Рыбинске прошла международная научная конференция, посвященная 110-летию ученого-востоковеда Николая Александровича Невского, в которой участвовали ученые и студенты Рыбинска, Ярославля, Москвы и Санкт-Петербурга, российского Севера, Казахстана, а также Японии, Китая, Тайваня. И вот теперь в Рыбинске его именем названа улица на самой южной окраине города, где пока нет ни одного дома.
Марина МОРОЗОВА.