Голос в тишине старого дома

С ней встретился наш корреспондент. – Как сложилась судьба вашего деда и его семьи? – Николай Константинович умер за два года до революции. Похоронен был в некрополе храма Параскевы Пятницы на Туговой горе. Надгробие с его могилы после революции бесследно исчезло. Попытки краеведов отыскать место захоронения пока, судя по всему, успехом не увенчались. Детушек у деда было двенадцать душ. После революции они разъехались кто куда. Усадьбу на улице Петропавловской, нынешней улице Терешковой, 29а, превратили в большую коммуналку. Сад в 280 квадратных саженей погиб. Родовое гнездо Андроновых медленно, но верно разрушалось. Стараниями нынешнего его арендатора ООО «СП ЯТИГ-Инжиниринг» в доме деда восстановлены изразцовый камин, лепной декор в парадном зале, часть планировки. В этот приезд я впервые в своей жизни увидела все своими глазами. Гендиректор фирмы рассказал о планах восстановления усадьбы. Заканчивается проектирование, идет расчистка двора. – Каким образом дети купца Андронова оказались в Москве? – Туда вскоре после революции уехала бабушка Глафира Александровна и ее дети: Константин, Александра, Нина, Людмила – моя мама. Никто из них, слава богу, от чекистов не пострадал. Не знаю, уцелели то ли по счастливой случайности, то ли потому, что клад фамильных драгоценностей, замурованный в стену особняка, специальная комиссия из Москвы изъяла в пользу государства еще в 1919 году. Наверное, и осторожность моих родичей берегла их. По семейной легенде все мы считались потомками «служащего Волжского банка». Ходили как по лезвию ножа. Тетка Александра была замужем за бывшим военврачом в чине генерала царской армии. Другая моя тетушка, Нина, обладательница голоса от Бога, стала женой певца и режиссера Книппер-Нардова, родного брата знаменитой артистки МХАТа, вдовы Чехова Ольги Леонардовны Книппер-Чеховой. – А кто ваш отец? – Человек он был в Москве тоже очень известный – юрист по жилищным вопросам, воспитанник МГУ Владимир Блюменау, из рижских немцев. Его клиентами и добрыми друзьями были маршал Василевский, основатель «солнечной биологии» Чижевский, дрессировщик Владимир Дуров, революционер и ученый, земляк ярославцев Морозов. Помню, в самом раннем детстве на террасе санатория старых большевиков под Москвой, куда отец поехал по делам, прихватив меня, сидел в кресле-качалке величавый старец. Это и был человек-легенда Николай Александрович Морозов. Он спросил меня, шестилетнюю девчонку, люблю ли я стихи. Услышав в ответ «Еще бы!», он прочел мне свою «Колыбельную под звездами». – Сказался ли как-то в вашем роду интерес купца Андронова к книге? – Судите сами. Мы с моим супругом Вячеславом Киркиным – воспитанники библиотечного института. Многие годы местом моей службы была публичная научно-техническая библиотека на Кузнецком мосту, крупнейшее в стране хранилище литературы этого профиля. Сейчас мы оба – координаторы-консультанты клуба «Любимые книги семьи» при издательстве «Олма-пресс». К слову, одной из таких книг обещает стать новинка – «Серебряный шар» Виталия Вульфа. Там речь идет и о двух наших родственницах – Ольге-старшей, жене Чехова, и загадках судьбы Ольги-младшей, актрисы, первой жены корифея Михаила Чехова. Интересно, что некоторое время работал в Ленинке и мой покойный двоюродный брат Владимир Книппер. В семейной хронике «Голоса в тишине старого дома» он много хорошего рассказал о своих ярославских родственниках. «Ученым библиотекарем» по совместительству был на своем «номерном» заводе дядя Костя, инженер-конструктор. Своеобразно проявился интерес к литературе у моей мамы, секретаря-референта Союза писателей. На ее «Ундервуде» печатались сочинения классиков соцреализма, чаще почему-то пьесы. В голодные годы машинка худо-бедно кормила нашу семью. Вместе с другими андроновскими реликвиями мы ее передали ярославской Чеховской библиотеке. – Напомните, пожалуйста, как возникла ваша дружба с коллегами-земляками? – Они сами дали о себе знать, когда всерьез занялись историей своей библиотеки, и вдруг выяснилось, что основана была она на двадцать лет раньше официальной даты и что создателем ее был наш дед. Энергичного и общительного зава ее мы принимали у себя в Москве, ездили с ней в чеховскую музей-усадьбу «Мелихово». Передали в Ярославль оригиналы фотографий, старые книги из домашнего собрания, что-то из посуды, кресло. К слову, гипотезу «Северного края» относительно того, что в этом кресле вполне мог сидеть и Чехов, охотно подтверждаю. К нам оно попало из семьи Владимира Книппера, а к нему – от отца. В московском доме Книппера-старшего (рядом с нынешней театральной академией) не раз бывал Антон Павлович. – Как прошел у вас первый «юбилейный» день в городе ваших предков? – Кроме волнующего визита в усадьбу было и еще одно событие, о котором стоило бы сказать. В присутствии ярославских коллег под окнами Чеховской библиотеки посадила я свой мемориальный саженец – для задуманного ярославцами вишневого сада в честь классика, чье имя носит библиотека. Беседу вел Юлиан НАДЕЖДИН. На снимке: внучка основателя ярославской библиотеки имени А. П. Чехова Людмила АНДРОНОВА-КИРКИНА в доме своего деда. Фото Вячеслава ЮРАСОВА.