Старого литпринципа "ни дня без строчки" он, может быть, не придерживается, но вполне очевидно следует новому: ни года без книжки! Что ж, купаться в просторе свободы ныне полная возможность. Евгений Павлович Гусев родился в 1948 году в деревне Перекладово Даниловского района Ярославской области. Там вырастал, а в 1961-м вместе с родителями переехал в Ярославль, где через пять лет закончил среднюю школу № 53. Поступил в Ярославский пединститут и в 1970-м выпустился преподавателем физкультуры. Год учительствовал в Чувашии, был призван в армию. Служить довелось на территории Германии. Пройдя офицерские курсы, стал лейтенантом запаса. Вернувшись в Ярославль, преподавал в техучилище, а с 1976-го начал служить в милиции (отдел боевой и физической подготовки противопожарного управления). Ныне в звании подполковника возглавляет учебный центр пожарных. С начала 80-х активно занялся литературным творчеством, ходил в молодежное литобъединение, появлялся со стихами в печати; по линии службы приобщался к чтецко-исполнительской деятельности, что впоследствии привело его к получению звания заслуженного работника культуры России. Первая книжка стихотворений "Причастность" вышла в 1991 году - Ярославль, "Содействие". Последовали другие выпуски. В 1995 году принят в Союз писателей России. Последнее по времени издание Е. Гусева - объемная книга стихов и прозы "Августовский звездопад", "Рыбинское подворье", 2003 год. Живет поэт в Ярославле, имеет семью, взрослого сына. Двое Двое их было - Антон и Никита. Жили ребята, любили подруг. Плачет по ним вечерами ракита, Помня тепло их мальчишеских рук. Вышли ребята однажды из дома, Встретил их ветра суровый порыв: Что обсуждать тут - приказ военкома, Что тут поделать - армейский призыв! Были походы, засады, "вертушки", Был на фугасе подорванный танк. Оба они оказались на мушке У перевала с названьем Саланг. Где ваши души, Антон и Никита?.. Бой тот закончился только к утру! Пусто в их доме, лишь клен и ракита Плачут листвой на осеннем ветру. * * * К деревне новую дорогу Построил город-доброхот, И бездорожье понемногу Стал забывать честной народ. Исчезли рытвины, овраги И рвы, похоже, навсегда... После четвертой кружки браги Дед изрекает: "Эх, беда!" Вздыхает бабка: "Жаль дорогу! Собрав, бывало, тощий скарб, По ней ходил молиться Богу Еще твой прадед - Поликарп!" Старик опять: "Конечно, надо... Но вот уже который год Через нее, паскуду, стадо - Хоть кнут исхлопай - не идет!" Смотрю вокруг с душевной дрожью, Немея сердцем и лицом, И вижу, как по бездорожью Идут из церкви мать с отцом. * * * Глубокой осени дождусь, Пойду на дальнее болото, Где, улетая, белый гусь Мне прокричит с печалью что-то. Небес высоких синева, Даль без конца и без начала. Перевести бы на слова, Что эта птица прокричала. Хотя, какой там перевод, От стаи - маленькая точка. "Задумав плыть по лону вод..." - Не обо мне ли эта строчка? Ну да, конечно, обо мне, Теперь я точно знаю это. Косяк растаял в вышине, "Как наше северное лето - Карикатура южных зим..." Нисходит сумрак на болото, Но птицы белые над ним Кричат мне радостное что-то. Рубрику ведет поэт Василий ПОНОМАРЕНКО.
