22 языка упали прямо с неба

Наш 2-й батальон 843-го стрелкового полка 238-й стрелковой дивизии на узком участке прорвал оборону противника. Преодолев три линии траншей, мы углубились на 3 – 4 км и остановились, получив приказ укрепить правый фланг прорыва. Через наши боевые порядки прошла мотобригада и вступила в бой с противником. А мы в это время долбили мерзлую землю, роя окопы полного профиля. День был морозный, ярко светило солнце. Участок, который мы заняли, представлял собой пологий холм, со всех сторон поросший лесом, вершина высотки была свободна от деревьев. Холм огибала наезженная дорога. На дороге – «студебекер» с счетверенной, направленной в зенит пулеметной установкой. Возле нее разминался солдат в каске. На склоне холма, накренившись на корму, стоял танк Т-34. Ствол пушки приподнят. У всех нас, несмотря на холод и усталость, хорошее настроение: мы не так давно получили сообщение о Сталинградской победе, о пленении десятков тысяч немецких солдат и офицеров. Все это вызвало в частях подъем патриотических чувств, укрепило веру в победу. *i Перекур. Сижу у костра под двумя высокими березами, грею руки. Рядом составленные в пирамиду винтовки. И вдруг слышу справа рев мотора. Откуда-то, набирая высоту по диагонали к нам, с крестами на крыльях «мессершмит». Самолет проходит буквально над головами. За ним тем же курсом и так же, с набором высоты, – большой двухмоторный самолет. Пулеметчик зенитной установки на «студебекере» не успевает ее развернуть, как в него утыкается пулеметная очередь, направленная с большого самолета. И вдруг из-под его хвоста вылетел клубок пламени. В тот момент я успел еще удивиться, подумав: «Неужели это все же сработала наша огневая точка?» А самолет, накренившись, устремляется к земле, планирует на заснеженный холм и, опираясь на крылья, скользит по склону и застывает метрах в пятидесяти от меня. Весь в снегу, хватаю винтовку из развалившейся пирамиды и подбегаю к самолету справа. Старшина Мазуров – слева. С его стороны на крыло выскакивает немец в пилотском шлеме, с пистолетом. Старшина сражает его очередью из автомата. В борту самолета иллюминаторы. Значит, не бомбардировщик, а транспортный. Заглядываю внутрь, а там масса людей, все срывают погоны, рвут документы. Тем временем наши солдаты окружают самолет, и под крики из самолета по одному выходят немцы. Они растерянны, подавлены. Мы строим их возле самолета – 22 человека. Большинство – легко раненные. Наш старшина Мазуров проник в самолет и вынес оттуда часть личных документов пассажиров. Пленных вывели на дорогу, а по ней в это время к передовой строем шагает взвод солдат, все в белых маскхалатах. Поравнялись с нами, остановились. Это оказалась армейская разведка. Узнав, что произошло, командир разведчиков взял с собой двух своих людей, кинулся к самолету, и они вынесли оттуда еще массу бумаг. Командир разведки говорит: «Я немедленно отконвоирую пленных в штаб армии, документы, которые мы захватили, и показания пленных помогут скорректировать план армейской операции». Мы отказались отдать всех, уступили им только половину. Они, забрав 11 человек, отправились с ними в тыл. Однако самым интересным в этом эпизоде оказалось то, что самолет был сбит снарядом из танка Т-34, того самого, стоявшего на склоне холма. Свидетелями этого события были командир минометной роты Бикташев, командиры взводов Аралин, Афанасьев, Шушкин, замполит Иванов. Глеб МАРГОРИН,майор в отставке,трижды орденоносец. На снимке: Глеб МАРГОРИН в 1943 году.