Ярославец спас мир от ядерной катастрофы

В Ярославском автомеханическом техникуме идет подготовка к 75-летию. Хранительница местного музея Валентина Попова собирает документы, письма с воспоминаниями бывших учащихся одного из старейших и уважаемых учебных заведений Ярославля. Ярославские предприятия-гиганты - ЯЗДА, ЯЗТА, Ярославский и Тутаевский моторный укомплектованы в немалой степени выпускниками автомеханического техникума. На одном из стендов музея - целый "иконостас" из портретов руководителей крупных предприятий, закончивших когда-то ЯАМТ. Валерий Харитонов карьеру сделать не успел. "Валера для нашего техникума был большим подарком", - говорит Валентина Сергеевна. Выпускник школы № 50, круглый отличник, он был зачислен в техникум в 1955 году. В сущности, обыкновенный парнишка из "провинциального", отрезанного от Ярославля рекой, Заволжского района (автомобильный мост, напомним, в Ярославле был построен лишь в 1967 году). Был одним из лучших студентов ЯАМТ. Когда Валера получил диплом, в армию было еще рано идти по возрасту. Поскольку преподаватели знали его как старательного, увлеченного, даже одержимого по отношению к порученному делу, предложили отличнику поработать в техникуме в лаборатории двигателей. А потом пришла повестка. Оказался Валерий на Северном флоте, стал подводником. В первый и последний свой поход наш земляк отправился летом 1961 года. Ушел - как в воду канул. Более трех десятков лет о том походе знал только узкий круг посвященных. 18 июня 1961 года первая советская атомная подводная лодка "К-19" под командованием капитана второго ранга Н. Затеева вышла в открытый океан на учения под кодовым названием "Полярный круг". Это был уникальный по тому времени подводный корабль: три палубы, водоизмещение 6 тысяч тонн, длина от носа до кормы на 30 метров больше, чем от ворот до ворот футбольного стадиона. Под водой эта махина развивала скорость в 26 узлов (почти 50 км/час). На подлодке были установлены три баллистические ракеты с боеголовками по 1,4 мегатонны каждая. Два атомных реактора способны были обеспечить двухмесячное автономное плавание. Подлодке предстояло произвести ракетные стрельбы по целям на Новой Земле. 4 июля в 4 часа 15 минут "К-19" находилась в Норвежском море. Командиру лодки доложили с пульта управления реактором: "Резкое падение давления охлаждающей жидкости в первом контуре правого реактора!" Вскоре стало ясно, что авария более чем серьезная - произошла разгерметизация первого контура. Еще немного и случится непоправимое - тепловой взрыв реактора, что приведет не только к гибели всего экипажа, но и к небывалой экологической катастрофе. (Сейчас нам есть с чем сравнивать: Чернобыль, случись взрыв на "К-19", показался бы рядовым событием). Выход оставался один - смонтировать нештатную систему расхолаживающей активной зоны, то есть провести, по сути дела, не предусмотренный инструкцией новый трубопровод, чтобы по нему закачать в контур аварийного реактора охлаждающую жидкость из резервной системы. Между прочим, специалисты-подводники Козырев и Повстьев еще до спуска на воду "К-19" говорили на заводе проектировщикам и строителям лодки о необходимости предусмотреть дублирующие магистрали на случай аварийного расхолаживания реактора. Но от подводников отмахивались как от назойливых мух. "К-19" строилась в большой спешке. Известно, что в 60-е годы в мире полным ходом шли ядерные испытания в атмосфере, на воде, атоллах... В пожарном порядке создавались новые виды вооружений. Американцы уже выпустили в Атлантику на боевое дежурство своего "Наутилуса". Поэтому руководство нашей страны и, в частности, главком ВМФ, торопили события: на демарш янки нужно было срочно ответить внушительным ходом атомного "коня". Нельзя сказать, что конструкторы и строители "К-19" не видели резона в замечаниях офицеров подлодки. Но заводчане - люди подневольные, никто не решался задержать из-за устранения недоделок (ничего себе - недоделка применительно к ядерному реактору! - В. П.) спуск корабля на воду хотя бы на неделю. Спешка привела, в конечном итоге, к тому, что на лодке в момент роковой аварии не нашлось даже запасных труб. Их приходилось срезать где попало. И затем предстояло монтировать в аварийном реакторном отсеке, где уровень радиации в десятки раз превышал все допустимые нормы. Ясно, что требовались добровольцы. Однако одной готовности пойти на самопожертвование было мало. Нужны были не просто "смертники", но люди, хорошо знавшие оборудование отсека. Среди прочих добровольцев оказался и один из лучших выпускников Ярославского автомеханического техникума Валерий Харитонов, первым и последним местом работы которого была лаборатория ЯАМТ. Первую группу добровольцев возглавил командир отсека лейтенант Борис Корчилов, вторую - капитан-лейтенант Юрий Повстьев, а третью - главстаршина Борис Рыжиков. Моряки-добровольцы работали в отсеке, сменяя друг друга. В пламени электросварки то и дело вспыхивал ионизированный водород. От жуткого пекла запотевали и плавились стекла противогазов - практически бесполезных в этом кромешном аду. Моряки срывали маски и вдыхали сверхрадиоактивный газ. Уже через несколько минут у них отчетливо проявились признаки лучевой болезни. Изо рта шла желтоватая пена, лица стали распухать, из-под волос на голове потекла сукровица. Молодые, крепкие, специально отобранные для суровой службы подводники корчились от боли, теряли сознание. Майор медслужбы А. Косач пытался облегчить участь ребят (в том числе прописал им спирт) и получил предельные дозы, поскольку его пациенты превратились в мощный источник радиоактивного излучения. Но, умирая на глазах, добровольцы продолжали работать. Примерно через час после подключения новой системы охлаждения температура в тепловыводящих элементах снизилась до безопасного уровня и стабилизировалась. Подлодка всплыла и взяла курс в квадрат, где находились другие корабли ВМФ. И вдруг вновь в магистрали охлаждения обнаружилась течь. Старпом Владимир Енин и старшина команды ракетного БЧ Леонид Березов бросились к месту утечки и работали под самой крышкой реактора, которая светилась смертоносным фиолетовым светом (радиоактивный водород). За минуту удалось течь устранить. Отдельная история - как команда добиралась до заданного квадрата. Лодка на какое-то время осталась без связи (сказались плавание на больших глубинах при форсировании ледовых полей, поврежденная изоляция антенны, еще какие-то неполадки). Попадание "в плен" к иностранным судам исключалось. Что называется, последняя пуля - в себя. Слава богу, подлодку взрывать не пришлось. Прошло довольно много времени, пока связались по "аварийке" с подошедшей дизельной нашей подлодкой. На субмарину подняли распухших, ослепших восьмерых добровольцев. Через день первым скончался лейтенант Корчилов. Через 3 дня умер в муках лейтенант Юрий Повстьев, затем один за другим угасли главстаршина Борис Рыжиков, старшина I статьи Юрий Ордочкин, старшина II статьи Евгений Кашенков, матросы Семен Пеньков, Николай Савкин и наш земляк Валерий Харитонов. Двадцать пять лет тайна "К-19" надежно охранялась подпиской о неразглашении. И только через много лет после трагедии в океане бывшие однокурсники Валерия Харитонова узнали правду. Надо огромное спасибо сказать неугомонному, инициативному Евгению Парамонову, неутомимо собирающему все новые свидетельства о жизни и подвиге земляка. "Раз в пять лет, - пишет в нашу редакцию однокашник Харитонова Виталий Игнатьев, - мы, бывшие выпускники автомеханического, собираемся вместе. И вновь переживаем страшные мгновения перед смертью, которые испытал лучший наш студент Валера Харитонов. Больно и обидно, что подвиг Валерия незаслуженно забыт его земляками. Валерий Харитонов ценой своей короткой жизни спас не только свой корабль, но, можно смело сказать, и всю нашу планету! И об этом нельзя забывать. А мы забыли. Проходишь по улицам Ярославля и видишь тут и там многочисленные мемориальные доски, извещающие, что за некие заслуги увековечена память того или иного деятеля. А деятель тот, извините, отличился лишь тем, что исправно выполнял свои обычные мирские служебные обязанности, сидя за столом в уютном кабинете... А вот установить скромную памятную доску на одном из домов, где жил Валера Харитонов и его родители, никому пока и в голову не пришло". Правительственная комиссия под председательством академика А. Александрова признала действия экипажа подлодки "К-19" "грамотными и героическими". Существует Указ Президиума Верховного Совета СССР о награждении командиров и матросов государственными наградами. А вот родной город Харитонова пока, получается, равнодушен к подвигу Валерия Константиновича. Не случайно, наверное, его сестра, когда к ней обращаются в связи с кончиной брата, с горечью старается уйти от разговора: "Зачем раны бередить..." Валерий ПРОХОРОВ. Фото Дмитрия ШИМАНСКОГО.