Сталкиваются с подобной ситуацией они не впервые. Когда кто-то звонит и сообщает о ребенке, попавшем в беду, выезжают немедленно, не спрашивая имени и фамилии. Ведь речь идет о человеческой жизни. Излишне объяснять, что может случиться с полуторагодовалым малышом, оставленным без присмотра. Порой оказывалось, что к моменту приезда соцработников он несколько дней ничего не ел. Иногда за детьми, брошенными на время запоя мамашами, присматривают соседи, подкармливают. Но вечно длиться это не может, вот и звонят в приют.
– Привезем, отмоем, оденем, накормим. Потом начинаем наводить справки: откуда, как зовут, кто родители, чем занимаются, – рассказывает директор центра Евгения Николаевна Балдина. – Семь лет уже центру, столько пришлось перевидать! Но каждый раз сердце сжимается...
Жене, так зовут малыша, речь о котором шла выше, год и восемь месяцев. За несколько дней пребывания в центре он поосвоился в группе, с интересом рассматривает яркие игрушки, играет с другими ребятами. Только в отличие от них на всех входящих смотрит настороженно и улыбаться до сих пор не умеет. Сколько Женя пробудет в приюте, неизвестно. По правилам дети здесь живут от одного до шести месяцев, пока не выяснится ситуация в семье. Если родителей не лишат родительских прав – вернутся домой, в противном случае их ждет детский дом, гораздо реже берут под опеку или усыновляют.
– А нередко бывает и так, – продолжает Евгения Николаевна, – что протрезвеет мать, придет, поплачет, покается, и ей возвращают ребенка. Какое-то время проходит – она опять за бутылку, а малыш снова к нам. И так год за годом. Вот Люба Алексеева у нас уже четвертый раз. Отец сидит, мать пьет, вернее, пила. Умерла недавно. Теперь девочку определят в детдом.
Вместе с Любой в Малахов-ский детский дом поедут этим летом ее друзья по приюту Аня и Руслан Нгуен. Фамилия у брата и сестры одинаковая, а отчества разные. Отцы – вьетнамцы, приезжавшие на работу в нашу область, давным-давно отбыли на родину. После их отъезда дети стали для женщины обузой. Оставив их своей матери, она уехала в областной центр. В январе бабушка умерла, и ребята оказались в приюте. Аня уже закончила восемь классов, успешно занимается в танцевальном коллективе «Жемчужинка» при местном Доме культуры. Теперь, раз мама не объявилась, ей придется расстаться и с одноклассниками, и с танцами – заканчивать школу она будет в Малаховском.
А у Маши Абрамовой мать лишена родительских прав, отец и вовсе неизвестен. В июне ей исполняется 9 лет. Когда два года назад Машу привезли в центр, была она очень замкнутой, какой-то напряженной. Но постепенно оттаяло детское сердечко, и раскрылись в девочке удивительные таланты: она и певица, и танцовщица, и в театральных постановках всегда в главных ролях. Летом Маша тоже покидает приют. Ее берет под опеку женщина из Рыбинска, недавно потерявшая собственного ребенка. Девочка уже бывала у нее в гостях и в разговоре с воспитателями порой называет ее мамой. Только с друзьями все равно жалко расставаться, попросилась вместе с ними на первую смену в лагерь.
За то время, что ребята проводят в приюте, группа становится для них семьей. Формируются группы по возрасту: одна школьная и две дошкольные. Когда центр открывался, планировалось, что в каждой будет по 5 – 7 человек, на деле же постояльцев постоянно оказывается в два раза больше, по 10 – 14. В каждой группе своя столовая, спальня, комнаты для игр и занятий. За порядком в них ребята следят сами.
Если в группу попадает грудной малыш, старшие девочки сами ухаживают за ним. Стирают пеленки, кормят, купают, возят на прогулку. В последнее время брошенных грудничков стало больше, и год назад в приюте открыли еще одну группу – для самых маленьких. В нее поступают дети в возрасте от нескольких дней до полугода. Брошенную в роддоме Лизу привезли в центр, когда ей было три недели от роду. Сейчас девочке уже исполнился годик, и в группе из шести малышей она старшая.
– Хоть и говорят, что демографическая ситуация у нас в послед-ние годы улучшается, рождаемость, мол, возросла, а я по нашему центру вижу, за счет чего она возросла, – возмущается, когда речь заходит об отказниках, Евгения Николаевна. – Рожают женщины с асоциальным поведением, и не по одному, не по два, а по пять – десять. Нигде не работают, отцы неизвестны. Пособие получат – пропьют, а ребенок – к нам. Некоторые матери сами детей приводят, как бы на время, пока не улучшится материальное положение в семье. Иногда так и не забирают. Хоть бы меры какие к ним применяли. Если за одним ребенком мать не следит, не кормит, надо за-
прещать ей рожать второго.
Но решение этого вопроса не в компетенции работников центра. Ответственность родителей за воспитание детей в российских законах не прописана. Предусмотрена система штрафов, но эта мера крайне неэффективна. Нерадивую мать можно лишь убеждать и уговаривать заняться собственным ребенком, а заставить – нельзя.
За семь лет через приют прошло более тысячи детей. И лишь однажды лишенная родительских прав мать одумалась и вернула своего ребенка. Илюше не было и года, когда он первый раз попал в центр. Позвонили, как это часто бывает, соседи и сообщили, что у них в общежитии в такой-то комнате проживает молодая женщина с ребенком. Она нередко
пьяна, а в последние несколько дней ее вообще никто не видел. Приехавшие соцработники нашли в комнате малыша. Он лежал в кроватке, обмотанный магнитофонной лентой: видимо, играл с катушкой и запутался, да так, что уже и пошевелиться не мог. Хорошо еще, что не задохнулся.
Мальчика забрали в приют, где на следующий день появилась и его мать, изливая на работников потоки брани. Но малыша ей, конечно же, не отдали. Как выяснилось в дальнейшем, молодая женщина – круглая сирота, мужа тоже нет, на помощь рассчитывать неоткуда. Весь их семейный доход с сыном – 300 рублей детского пособия. Вот и пускала к себе всяких друзей-приятелей: сама с ними выпьет, закусит, и ребенку что-нибудь перепадет. Возможность потерять сына подействовала на женщину отрезвляюще.
– Первое время наши сотрудники к ней каждый день заходили. Проверяли, не выпивает ли, чисто ли дома, – вспоминает Евгения Балдина, – и она сама по два раза в день прибегала сына навещать. Потом стали раз в неделю к ней ходить, раз в месяц. Видим, что человек исправился, и через полгода вернули ей Илью. И на следующий же день звонят соседи: снова напилась. Это как раз День города был – всеобщая попойка, вот она и не удержалась. Мы приехали, ребенка забрали и так рассердились, что лишили родительских прав в семь дней.
И опять все по-новому. Только на этот раз вернуть сына было труднее. Но мать справилась. За то время, что Илья пробыл в приюте, только один день не пришла навестить – ездила клюкву собирать, чтобы малышу витамины были, когда домой вернется. А так и на работу устроилась, и комнатку в общежитии мебелью обставила, и сынишке все необходимое купила. Сейчас Илюше уже почти два года, вместе со своими сверстниками ходит в детсад, заходят с мамой и в центр.
Кроме приюта есть в центре и отделение по оказанию помощи семье. Все его три группы рассчитаны на работу с многодетными и малообеспеченными семьями. В первой готовят к школе ребятишек шести лет, не посещающих до-школьные учреждения или нуждающихся в помощи специалистов – в основном логопеда и психолога. Вторая группа – оздоровительная, для часто болеющих детей. Круглосуточное пребывание в ней в течение месяца под наблюдением медиков, с четырехразовым усиленным питанием, как в санатории, только бесплатное – за счет бюджета. А в третью группу дневного пребывания ежемесячно набирают 20 – 25 детей. Они идут в центр после занятий в школе, обедают, отдыхают, готовят домашние задания, ходят на экскурсии, а вечером – домой.
– Эту группу мы открыли в 1997-м, чтобы детишки из неблагополучных семей не болтались после школы по улицам, – поясняет Евгения Николаевна. – Заодно и воспитатели им с уроками помогут, и пообедают они здесь – муниципальный бюджет оплачивает. Вечером, когда домой уходят, с кем-нибудь, бывает, случайно в коридоре столкнешься: «Ну, как тебе здесь?» – «Спасибо, очень хорошо», а сам ручонку за спиной держит. «Что у тебя там, покажи». Вытащит нехотя, разожмет кулачок, а в нем яичко вареное и кусочек хлебца. Сердце так и сожмется: не стал за обедом есть, домой понес, там родители, может, пьяные, может, голодные, или сестричка младшая. По голове потреплешь такого добытчика: «Ну беги, неси мамке»...
Год от года число услуг, оказываемых центром, увеличивается. Работает реабилитационная группа – дневной стационар для детей-инвалидов. Три года назад открылась «Школа молодой матери», где не только занятия проводят, но и специальную литературу, пособия, памятки выпускают. В этом году взяли работники центра в оперативное управление загородный оздоровительный лагерь. А штатное расписание между тем так и не меняется. На все про все 76 ставок. Да и они не все заняты: 6 мест свободны, на зарплату меньше тысячи рублей желающих не найти. Нет, например, «рабочего по дому» – по штатному расписанию это электрик, плотник и сантехник в одном лице за 600 рублей.
Ирина КОСУЛЬНИКОВА.