Школа должна учить, а не «обслуживать»

Свою родословную ведёт она с пушкинских времён, с основания знаменитой мужской гимназии, где учились и Некрасов, и Собинов, и классик литературы Серебряного века Максим Богданович, а в 30-е годы, например, – Герой Советского Союза, актёр Волковского театра Константин Лисицын, чьё имя присвоено улице в Ярославле.
– Если согласно старинной мудрости о человеке можно судить по его друзьям, то об учителе – по тому, как сложились судьбы его лучших учеников. Вы с этим согласны?
– Нет возражений. Это самый верный способ оценивать труд и учителя, и всего педагогического коллектива, выпустившего ученика в жизнь.
– В Год учителя самое время напомнить читателям, что в фондах музея вашей школы есть уникальное свидетельство об этом – материалы опроса питомцев школы. Лет десять занимался этим кружок «Поиск» во главе с учителем физики Антониной Сергеевной Подъячевой. По всей стране рассылали открытки со штемпелем «Поиска» – просьбы написать, что думают выпускники разных лет о своей школе, учителях, товарищах.
– Не уверен, что читатели «Северного» этого не знают.
– Перед нашей встречей я всё же заглянул в старые блокноты. В одном из них нашёл ответ инженера Натальи Николаевны Ворониной-Кондратьевой (её выпуск – 1969-й год). Она вспоминает своего любимого учителя Льва Александровича Салова.
– Лев Александрович из династии учителей очень известной, и, думаю, не только в Ярославле. Любопытно, что из той открытки узнаём мы о Салове?
– Ну, допустим, то, как оценивал он знания учеников. Ввёл целую «систему» таинственных знаков – галочек, буковок, чёрточек. Текущих оценок по физике он не ставил, щадил самолюбие своих питомцев. Но за каждую минуту опоздания давал одну дополнительную задачу. Это оригинальное наказание, как вспоминает Наталья Воронина, «многим пошло на пользу».
– Ваш блокнот только подтверждает простую истину – во все времена школа держится на личности учителя. Таким был, например, и математик Игорь Васильевич Чуй.
– О том, как умел он на уроках вместе с ребятами в семи потах добывать истину, как бы ещё никем не открытую, легенды ходят.
– Есть личности и среди молодых учителей. Пять лет назад «Северный край», и тоже в наши юбилейные дни, много добрых слов сказал и о них тоже. В этом году годовщина совпала с выходом нового закона о реформе бюджетных, в том числе и образовательных учреждений. Его принятие вызвало в обществе большие споры. В одном из последних номеров вашей газеты читал подборку «прямой речи» с вынесенным в заглавие вопросом «Что принесёт школе «автономия». Тревожит он и меня.
– Чем именно?
– Самое неприятное, что школьное образование названо услугой.
– Разве «образовательные услуги» – термин новый?
– Нет, совсем не новый, но закон его закрепляет. Тем самым нас почти приравнивают к обслуживанию в кафе или парикмахерской.
– Если в школе не услуги, то что же?
– Общественное благо.
– Что вкладываете вы в это понятие?
– Оно из лексикона экономистов, эту тему проходят в старших классах. Общественное благо общедоступно, использование его одним человеком не ограничивает доступ к нему других людей. Я понятно объясняю?
– Извините за дотошность, если благо, то в чём оно?
– В том, что школа через так называемые «зуны» – знания, умения, навыки – раскрывает вечные истины бытия, на пороге самостоятельной жизни учит гражданина добру, состраданию, милосердию. Школа формирует общество, в чём-то ведёт его за собой, а не прислуживает ему. А нас, мне кажется, ставят в положение «подай – принеси».
– Но ведь сама-то школа вряд ли того захочет. Не преувеличиваем ли мы опасности?
– Проект закона опубликован, и я его успел почитать. Школы бюджетные, каких пока большинство, и тем более автономные, самые сильные и конкурентные, закон обязывает вводить общественное управление. По словам министра образования и науки Андрея Фурсенко, оно сможет контролировать чёткое исполнение образовательных стандартов, включающих обязательные предметы – от русского языка, математики, физики до факультативов, преподавание которых и по новому закону остаётся бесплатным.
– Что же в таком контроле плохого?
– Школа ведь имеет дело не с родителями вообще, а с конкретными папами и мамами. Если отныне общество через них будет заказывать образовательные услуги, то лично у меня появляются некоторые сомнения, что их выбором станут общекультурные ценности, а не те вещи, куда более прозаические, что помогут их детям поскорее стать успешными людьми.
– Родители на нас не обидятся?
– Пусть не обижаются. Прямо скажу, что среди них всё-таки мало таких, кто понимает: чтобы получить знания, надо трудиться. В нашей школе жёст­кие требования к учёбе, это не всем нравится, и не только родителям. Многие хотят, чтобы учебный процесс был как можно увлекательнее.
– Но ведь сухая дидактика может у кого угодно начисто отбить интерес к учёбе.
– Ученикам должно быть интересно учиться, в том числе и добывать знания собственным умом, желательно по первоисточникам.
– Как на уроках у историка Натальи Валерьевны Прокофьевой, когда, допустим, банковское дело начала ХХ века изучают, читая сбер­книжку ярославского трактирщика?
– Хоть вы и слегка упрощаете предмет разговора, надо отдать должное вашей информированности. Но не вернуться ли к новому закону о реформе школы?
– Страхи и тревоги, что самые сильные школы со временем станут платными, вряд ли беспричинны. Это так?
– Закон стратегический, он принят на перспективу. Нужны подзаконные акты, тогда и с причинами тревог станет яснее. Для меня ключевой вопрос в другом: по каким нормативам школа будет финансироваться?
– Какие нормативы вы считали бы наиболее приемлемыми для того, чтобы школа почувствовала себя по-настоящему самостоятельной?
– Те, в которых учтены её реальные расходы, связанные с удорожанием стоимости учебников, коммунальных платежей, затраты на зарплату учителей, на повышение их квалификации.
– И, наконец, вопрос, больше всего волнующий родителей и общественность: подорожают ли с принятием нового закона платные услуги общеобразовательной школы?
– В нашей школе платных услуг, кроме занятий на музыкаль­ных инструментах, нет. Огромный набор дополнительных дисциплин, от музыки до спорта, – всё это бесплатно. Изо всех сил отвлекаем детей, как принято говорить, от «тле­творного влияния улицы». Есть родители, кто к возможному расширению набора платных услуг относится с философ­ским спокойствием. Для кого-то чем они дороже, тем лучше. Кто-то рассуждает так: дескать, если занятия в студии подорожают, уйдём в другое место, где занятия будут семье по карману. Только и всего. Рыночная экономика!
– Представим себе крайний вариант: все дополнительные уроки по предметам вне стандарта стали платными. Что тогда?
– Школа попытается отстоять свою правоту, доказывая: тому, что отделено от стандарта, по закону надлежит быть платным. Родители же впику этому, вплоть до суда, постараются доказать, что подобное разделение не верно и всё входит в стандарт. Яблоком раздора надолго станут образовательные стандарты. А вообще-то боюсь, что половина наших родителей просто не смогут платить за «образовательные услуги». Печальные последствия этого, думаю, комментариев не требуют.