Там, где восходит солнце

– Даже лучше, чем можно было ожидать, отправляясь в страну с иными традициями, языком, культурой. Огромный зал культурного центра Токио на 1500 зрителей, где предстояло играть «Ревизора», больше подошел бы для концертов, шоу, но не для спектакля. На удивление, зрителей оказалось много. Несмотря на языковой барьер – перевод шел бегущей строкой, – никто не ушел после первого отделения, наоборот, люди покупали билеты и приходили на второе. В Японии допускается брать билеты на второе отделение представления. Опоздавших даже во время спектакля проводят с фонариком точно на места, зрители безропотно встают, пропуская их без всякого раздражения. Публика чуткая, театральная, реагировала и на мелочи, которые вполне могли бы остаться без внимания на родной сцене. Аплодировали долго даже после первого отделения, не спешили уходить на антракт – такое бывает редко. В конце спектакля – овации. А маленьких спектаклей по Чехову пришлось сыграть на два больше – по просьбе принимающей стороны. После спектаклей подходили, благодарили, передавали подарки – с подписями – особенно понравившимся артистам. Такие сувениры получили Женя Мундум, Валера Кириллов, Ира Сидорова. На фотовыставке, которую мы постараемся открыть в фойе театра, можно будет увидеть и сколько было зрителей, и как они принимали наших артистов. Это гораздо достовернее любых слов.

– Необыкновенная чистота и все в движении. Многомиллионный город, все спешат – идут, едут, и везде чисто. Транспорта много, но нет гари и воздух очень чистый. Бензин в Японии высокой очистки и дешевле, чем у нас.

– Да, эти толкачи в самом деле есть. Но действуют они рано утром, когда все едут на работу, и вечером, начиная с 22 часов, когда японцы возвращаются домой. Там много трудоголиков, которые задерживаются и по окончании рабочего дня. Это приветствуется администрацией. И еще – японские мужчины после работы идут в кафе, где отдыхают вместе с коллегами, пьют саке и довольно поздно отправляются домой. Поэтому час пик в Японии наступает около 22 часов, когда закрываются все кафе и рестораны. Но в метро порядок удивительный, легко можно сориентироваться, даже не зная языка. Если запутался, спросишь у любого прохожего, он оставит все дела и будет заниматься с тобой столько, сколько потребуется. В метро все молчат, не принято ни разговаривать, ни звонить по телефону. Люди могут быть заняты своими мыслями, их нельзя беспокоить. Разговаривают в метро только иностранцы. Мы тоже не молчали, и на нас смотрели с удивлением. Единственное, что позволяют себе японцы в дороге, – игра на сотовом телефоне, ведь это не мешает окружающим. На автодорогах много такси. Цены на проезд высокие, но иногда надо постоять очередь, чтобы сесть в машину. Если спешишь, поднимаешь два пальца – значит, платишь в два раза больше. Дождь – три пальца. Никаких чаевых, это не принято. Водители такси все в костюмах, галстуках, белых перчатках. Говорят, что они отличаются честностью: можно оставить кошелек в машине, и его обязательно передадут в бюро находок.

– В Токио кафе на каждом шагу. Как правило, небольшие, иногда вообще человек на пять. Меню везде разное. Готовить принято в открытой кухне, на виду у посетителей. Чистота безукоризненная во всем. Излюбленное блюдо японцев – сырой тунец с отварным рисом. Традиционная еда – на любителя. Мне понравился тунец, а вот в суши особой прелести я не почувствовал. Японцы удивительно вкусно готовят курицу. Даже в путеводителях для европейцев рекомендуют ее попробовать. Есть говядина, но она очень дорогая. Японцы коров поят пивом и массируют, от этого мясо становится необыкновенно нежным, вкусным, и, естественно, оно в десятки раз дороже нашего. Вкусны молочные продукты, яблоки, своеобразный национальный напиток саке – рисовая 20­градусная водка, но вот конфеты мне не понравились.

– Практически не видно. По всему городу полицейские ездят на велосипедах. Работают в своих районах, как правило, десятки лет, знают всех жителей, поздравляют их с днем рождения, семейными праздниками. У нас это невозможно себе представить. Отношения населения с полицейскими доверительные. Дети и взрослые сообщают им о любых замеченных нарушениях. На этом держится японский порядок, совсем незаметно для постороннего глаза.

– Одеты все в основном по­европейски. Мужчины в костюмах, рубашка обязательно с галстуком. Но некоторые женщины предпочитают кимоно. Японцы очень любят белый цвет, в жен­ской одежде он преобладает. В центре Токио есть уголок, где собираются японские хиппи. Их называют здесь коспреями, что переводится как «молодой побег бамбука». Вот они одеты невероятно интересно.

– К детям отношение уважительное. Удивила картина детского похода в храм. Десять малышей до трех лет привели две воспитательницы. Одинаково одетые, дети держатся за веревку, идут цепочкой. В начале и в конце – воспитатели. Что­то рассказывали, причем очень серьезно, потом усадили на ступени храма, всех покормили и напоили. Что можно было этим крохам рассказывать в храме, они ведь сами еще плохо говорят? Известно, что в Японии до 6 лет детям позволено все. Видел, как пятилетний мальчик нес дорогой фотоаппарат, небрежно стукая им об уличные ограждения. Отец шел молча рядом. Я бы уже или отнял, или сделал замечание, а японец словно и не замечал, что ребенок портит его дорогую вещь. Но в школе начинается беспрекословное подчинение каждого интересам коллектива. Воспитывается чувст­во коллективизма – все отвечают за всех. Наверное, поэтому японцы испытывают чувство стыда не только за свои ошибки, но и за ошибки тех, кто рядом. Самое тяжелое для японца чувство – чувство стыда. После окончания школы они стараются держаться своим детским содружеством. Если один из класса достигает каких­то административных или коммерческих высот, все подтягиваются к нему. Верность – тоже одна из национальных особенностей японского характера. В воспитательной системе Японии дей­ствует принцип «торчащего гвоздя». Торчащий гвоздь мешает всем – его надо или забить, или вытащить. Высовываться не надо – это внушается с детства. Спорящих японцев невозможно себе представить. Средний уровень учащихся очень высокий, но гениального человека в такой системе сохранить трудно – его или «вытащат», или «забьют».

– Они есть, но для иностранцев туда дорога закрыта. Сутенеры­зазывалы ходят по улице, но к иностранцам не обращаются. Лицо нации должно быть сохранено. Эти услуги только для своих.

– Нас возили на Фудзияму, самую высокую гору Японии, ее высота 3776 метров. Она почитается как святыня. Фудзи – самый большой вулкан в мире, который активизируется каждые 300 лет. Кстати, с последнего извержения 300 лет уже прошло. Все вокруг очень ухожено, даже в уголках дикой природы. Живописное озеро у подножия, камыши, гармония и покой. Поймал себя на мысли, что у нас такой уголок был бы весь загажен, забросан пустыми бутылками, а камыши ободраны. Интересно было побывать на оптовом рыбном рынке Токио, он считается самым крупным в мире. Еще мы были на праздновании дня рождения императора. Нам вручили флажки, мы прошли досмотр – просто руками всех прощупали, проверили вещи. Нельзя было нигде задерживаться, надо только идти в цепочке, не останавливаясь. На балкон вышел император с семьей, обратился с речью к собравшимся. Все было очень торжественно, почитание императора в Японии непридуманное. Но сами японцы говорят, что вокруг императора группируются в основном национа­листы.

– Националисты иногда ездят в нескольких черных автобусах по городу, в громкоговоритель выкрикивают свои лозунги. Но в принципе политические выступления и волнения исключаются по психологии японцев. Подчинение своих интересов интересам коллектива воспитывается с дет­ства. Там есть образное выражение, которое переводится так: «Не надо поднимать крышку на ведре с дерьмом». Они знают собственные ошибки, но прошлое не ворошат. Все архивы у них закрыты, они не смакуют свои недостатки. Невозможно представить никакие стихийно возникающие политические дебаты, публичные споры.

– Храмов в Токио много, и они всегда полны народу. Японцы отличаются большой веротерпимостью. В каждом из них живет и самая древняя религия – синто – поклонение природе, солнцу, обожествление умерших предков, и буддизм. С двумя основными религиями исторически сосуществуют разные секты. Мне удалось попасть на службу одной из самых закрытых сект, этому были удивлены даже сопровождающие нас японцы – они сами не видели, что там происходит. Мы посетили и православный храм Николая До – Святого Николая. Его паства невелика, но это японцы, принявшие по разным причинам православие. Побывали мы и в буддистских монастырях. Японские монахи тоже отличаются от наших – они очень улыбчивы и общительны.

– Билеты в национальный театр на спектакль, который длится шесть часов, приобретают за месяц, они очень дорогие. Мы сидели на галерке, метрах в 70 от сцены. Взяли билеты на одно отделение, но мне шесть часов наблюдать за действием на сцене было бы и тяжеловато.

– Похоже, что нет. Мне кажется, что экономическое благополучие этой великой страны создала именно женщина. Японки работают только до рождения ребенка, потом они полностью посвящают себя семье. Женщина растит сына, который впоследствии придет на рабочее место отца. Рабочие коллективы – почти полностью мужские. Руководителей­женщин практически нет. Мужа японки видят только поздно вечером и ночью. Но, конечно, ни беспризорников, ни брошенных детей там нет.

– Это улыбающаяся нация. Но улыбка у них не такая, как у американцев. Полицейский, даже останавливая водителя, кланяется. Извиняется, что побеспокоил. Люди везде кланяются друг другу. Во всем деликатность, вежливость, уважение к человеку. Японию называют Страной восходящего солнца. А каждый восход – это и есть радость. Вот такой и запомнится эта страна – радостной.