Усвоены ли уроки рыночных реформ?

Прочитала и сохранила подборку мини-интервью, взятых корреспондентом Юлианом Надеждиным ещё года три назад, под названием «Егор Гайдар в истории не просто был, он её делал». Сейчас пришло время дать к этой важной для меня публикации комментарий. Главный вывод, который я сделала после чтения интервью, состоит в том, что честно высказываются о Гайдаре и его короткой реформаторской деятельности только те, кто не боится подпортить свою карьеру. Вот и студентка Алина говорит, что «...человек, начавший рыночные реформы, по-моему, заслуживает уважения. Только вот хотелось бы побольше о нём узнать, тем более нам, студентам, у кого профильный предмет – «финансы и кредит».

В этом высказывании есть полная ясность: рынок – это правильно, это хорошо, а Гайдар, начавший реформы, заслуживает уважения. Зато нет никакой ясности в высказывании доцента А. Прохорова. Говорит он только о впечатлении, которое производил на него Гайдар: «От его личности исходила аура порядочности и сильнейшего интеллекта...». Что касается реформ, начатых Гайдаром, то экономист и политолог Прохоров говорит только о его ошибках «в рост его личности, под стать его делам. Они тоже были не маленькие...».

Интересно, что же это были за ошибки? Хоть бы раз кто-нибудь сформулировал – сплошной туман. Занимая пост главы кабинета министров менее года, Гайдар ведь успел только начать рыночные реформы: освободить цены и подготовить приватизацию. Её осуществил Виктор Черномырдин, за что ему, кстати, никто не предъявлял претензии, как к Ельцину и Чубайсу...

Если освобождать цены было неправильно, если приватизацию проводить было не нужно, то почему сразу после отставки Гайдара не вернули экономику в первоначальное состояние? Уже 20 лет как у нас свободные цены и продолжается приватизация. А Гайдара ругают за то, что он это начал.

О Гайдаре говорят так, как будто он был у нас единственным экономистом-рыночником, появившимся в 90-е годы якобы на нашу беду. Профессор-экономист Гавриил Попов договорился даже до того, что Гайдара президенту Ельцину «навязали» США, пообещав за это многомиллиардные вливания в нашу экономику («АиФ», № 4, 2010). В действительности в советское время у нас была очень сильная школа экономистов-рыночников. Трёх её представителей я сразу могу назвать: это академики Леонид Абалкин, Олег Богомолов и Станислав Шаталин. Из интервью первых двух названных академиков, которые они дали корреспондентам журнала «Огонёк» в 1990 году, следует, что экономику советского типа они считают научно несостоятельной. Но первый, кто отметил несостоятельность экономики подобного типа, был, напомню, Александр Герцен. Ещё в 1869 году он написал: «Меньшинство, идущее впереди, не доработалось до ясных истин, до практических путей, до полных формул будущего экономического быта» (из письма Михаилу Бакунину).

Но ведь и через полвека меньшинство, идущее впереди (социалисты, коммунисты и прочие революционеры), не доработалось до ясных истин. И разрушив экономику Российской империи, доведя страну «до ужасного положения» (выражение писателя Владимира Короленко), они ввели для её спасения всё тот же капитализм, назвав его НЭПом...

Прошло ещё 70 лет. Поздней осенью 1991 года в Москве собрались на конференцию ведущие экономисты СССР. Они должны были рекомендовать властям пути выхода из тяжелейшего кризиса, который охватил все республики. В перерыве между заседаниями к журналистам вышел академик Шаталин. Он сказал, что предстоят рыночные реформы, что большинство экономистов с этим согласны, и добавил: «Или рынок, или лагерь».

Получается, что и за 120 лет после предупреждения Герцена революционеры, противники капитализма, борцы с ним так и не доработались «до полных формул будущего экономического быта». Потому что, как я думаю, их просто не существует. Экономика без частной собственности, без свободной торговли противоречит природе человека и может существовать только в сочетании с террором или как минимум со страхом перед ним. Перестройка в Совет­ском Союзе разрушила этот страх, и социализмы начали рушиться один за другим.

Фактически в СССР и других странах соцлагеря в конце 80-х – начале 90-х произошли политические и экономические революции. Но в умах народа, в частности, в России, эти революции не произошли до сих пор. Очень многие наши граждане убеждены, что их лишили социализма – самой гуманной экономической и политической системы. А тот факт, что эта система для своего утверждения потребовала жертв больше, чем все войны в ХХ веке вместе взятые, они просто не воспринимают. Здесь мы сталкиваемся с таким явлением, как общественная глухота...

Пользуясь всеми благами рыночной экономики, многие наши соотечественники по-прежнему отвергают как частную собственность, так и свободную торговлю. Утвердившееся ложное общественное мнение довлеет над всеми, вынуждая успешных людей, мягко говоря, к самоцензуре. И только молодёжь, которой пока нечего терять, высказывается открыто – в соответствии со своим уровнем понимания действительности.

Не случайно сейчас появилась идея организации политических клубов при учебных заведениях. Была высказана такая идея и в одном из сентябрьских номеров газеты «Северный край». Но организация этих клубов может состояться при наличии общественно значимой задачи (ещё лучше – цели), которая заинтересует молодёжь. Такой задачей может стать восстановление (а точнее, появление) исторической правды о перестройке и о 90-х, названных «лихими». Но если 90-е были «лихими», то какими же тогда были 20-е, 30-е, 40-е и даже 50-е? В августе 1955 года в сотне километров от Киева не было в продаже хлеба, и люди, которые его выращивали, вынуждены были это терпеть. Хлеб в деревнях стал продаваться без сезонных перерывов только в конце 50-х годов.

...Располагаю большим материалом, опровергающим ложь, которой сопровождается строительство новой России. Но напечататься по этой теме мне до сих пор не удаётся. В 2004 году редакция журнала «Знамя» соглашалась напечатать с сокращениями мой очерк «Размышляя о поражении правых...», потому что в нём содержалась критика В. В. Путина. Но между написанием очерка и переговорами с редакцией прошло, помнится, более полугода. За это время я поняла, что время для критики Путина ещё не пришло. К тому же оппозиция у нас намного хуже власти. Её (то есть оппозицию) можно охарактеризовать, извините за резкость, словами Виктора Гюго: «Куча грязи, которая станет пылью».

И ещё: я убеждена сейчас, что с властью не следует враждовать – ни с центральной, ни с местной. Поэтому я попросила редакцию «Знамени» вообще не печатать мой материал. За все годы, что я пишу, был опубликован только мой очерк о проблемах в современном русском языке под названием «О вреде модных слов» – в номере седьмом журнала «Журналист» за 2004 год.

Впрочем, я готова предложить накопившиеся у меня материалы редакции «Северного края»...

 От редакции. Мы с интересом ознакомились с вышеприведённым материалом. С нетерпением и любопыт­ством будем ждать новых писем от неожиданно появившегося у газеты автора. Надеемся, что читатели и постоянные авторы «Северного края» также не останутся равнодушными. Может быть, кто-то пожелает оспорить сделанные выводы. Редакция не возражает против возможной полемики.