Троечники

Мне кажется, я знаю отгадку. Вузы наши чиновники, положим, окончили, но во вкладышах у них – сплошные тройки. А троечник, это я вам как опытный преподаватель говорю, хуже двоечника, потому что с последним всё ясно: он не хочет или не может учиться. Но троечник, только дай ему диплом, такое может наворотить, мама не горюй!

Прошедшая теленеделя дала обильную пищу подобным размышлениям. Вот улыбчивая дама бодро защищает принципы ЕГЭ, а на коварный вопрос, годится ли ЕГЭ как экзамен по литературе, соглашается, что тут «есть проблемы», но тут же добавляет, мол, как иначе заставить школьника читать книжки? Надо его спросить, как звали лошадь Вронского, и сразу всё будет понятно… Такая вот баба-ЕГЭ. Подозреваю, что в школе она литературу ненавидела и теперь мстит всем, кто имеет к книгам отношение. И каким беспомощным перед этой непробиваемой дамой выглядел ведущий – умный и в другом месте что-то где-то находивший Александр Друзь.

Точно на те же мысли наводил канал «Мир», где в цикле «Любимые актёры» рассказывали про судьбу Марка Бернеса. Думаю, что старики, щёлкнувшие «лентяйкой» по этому не самому популярному каналу, в этот вечер испытывали ностальгию по настоящей эстраде.

Вот ведь было время, когда человек вроде бы с ну очень скромными голосовыми данными покорял страну. Это был этакий противовес бодряческим советским запевалам, вызов казённым «патриотам», душившим в искусстве всё личное: «Вы ставите личное выше общественного!» – это звучало страшным обвинением, грозящим оргвыводами. А Бернес именно этим и занимался. Он не «голосовал сердцем», он сердцем пел, и слушателям казалось, что это они сами поют, что они тоже могли бы вот так вот напеть задушевную мелодию. Обманчивое впечатление, так, как Бернес, этого сделать не мог никто.

На передаче рассказали трогательную историю: когда в войну вышла его знаменитая пластинка «Тёмная ночь, только пули свистят по степи», спрос был такой, что срочно потребовалась допечатка тиража. Так вот, вся допечатка оказалась бракованной. В панике стали разбираться и выяснили: слушая Бернеса, работница заплакала над записываемой пластинкой, слеза капнула на диск и испортила запись...

Но троечники, знаете ли, не дремали. Уже в 1958 году ведущие советские газеты развернули настоящую травлю всех наших лучших творцов. Досталось и Бернесу, а вместе с ним – догадайтесь кому – Утёсову, Райкину и Шульженко. За что? За… «пошлость». Бернеса отстранили от киносъёмок, три года он только дублировал фильмы.

Спас его Гагарин, заявивший, что его любимая песня – «Я люблю тебя, жизнь» именно в исполнении Марка Бернеса. Гагарин пел её в космосе. Это уже было троечникам не по зубам. К Бернесу вернулась слава. А если бы майор Гагарин назвал другую песню?

Слегка утешает то, что троечников у нас было много на протяжении всей нашей истории. На этой неделе «Культура» рассказала, как 150 лет назад посадили под арест великого лексикографа, друга Пушкина Владимира Даля. Неутомимый Даль посмел издать книгу «Сказки казака луганского», где помимо прочего напечатал несколько ядовитых народных пословиц про чиновников, которых у нас никогда особенно не любили. Газеты поносили Даля на чём свет стоит, чиновники стали на дыбы: ну да, народ такое сказать мог, но народ глуп, и мало ли что он ещё скажет! И вообще Даль сам чиновник, так что пусть решает: служить или писать всякие глупости. Уж не знаю, какие отметки гонители Даля получали в гимназиях или у частных учителей, но менталитет у них явно был как у наших троечников. Неизвестно, кто посодействовал, чтобы Даля в тюрьме долго не держали, ходили слухи, что сам Николай I. Может, он учился получше?

А вот другая история, рассказанная на днях на НТВ. У нас накопилось столько устаревшего военного снаряжения, что на его уничтожение теперь требуются бешеные деньги. Денег, естественно, нет, и военное начальство нашло выход: только что призванные в армию необученные мальчишки весь день на руках таскают тяжёлые снаряды и складывают их для подрыва. В военных частях висит плакат: «Есть такая профессия – Родину защищать». Вот так они её и защищают, время от времени по неопытности сами подрываясь на ржавых фугасах. Какой троечник придумал так обучать ребят военному делу? На экране – плачущие отцы, чьих детей из армии им уже не дождаться.

Кстати, троечники и считать не умеют: соотношение дорогих сплавов и взрывчатки в этих снарядах – половина на половину, пускать на ветер столько металла – это же выброшенные миллионы и миллионы, и есть уже технологии, как разрядить снаряд, выжечь взрывчатку и сберечь металл. Заводы шлют «наверх» соответствующие предложения, но там молчат, и теперь вы знаете почему. А вокруг полигонов ежедневно в домах вылетают стёкла, трескаются стены, и жильцы в панике не знают, бежать ли из дома, пока он не обрушился. Особенно страшно весной, когда в степи, среди которой расположился полигон, загорается трава и огонь подбирается к сложенным штабелями снарядам. Страшно, но зато дёшево: мальчишечий труд-то бесплатный.

И уж почти комичный эпизод с троечником-мэром городка Верхняя Пышма. Мэр Милютин – горький пьяница, так доставший своей пагубной страстью горожан, что они под окнами мэрии регулярно устраивают одиночные пикеты с плакатами «Милютин, не пей, пожалуйста!». Милиция несмело протестует, но внутренне соглашается с пикетчиками. Да и арестовать их вроде не за что: одиночные пикеты не требуют согласования. А мэр тем временем перед камерой гордо рассказывает, как он заботится о – как их назвать? – пышминцами? Или пышечками?

Страна горюет по случаю нелепой смерти в ДТП известной актрисы Марины Голуб. Вот случай, когда тройку надо ставить всем и даже, мир её праху, погибшей. Голуб ехала на стоящей несколько миллионов машине, которую не застраховала, вёз её знакомый, который ездил по поддельному документу, а лихач, врезавшийся в машину Голуб, многократно лишался прав за превышение скорости. В общем, как сказали на передаче, по нелепой случайности в одном месте встретились владелица машины без страховки, водитель без прав и другой водитель без мозгов. Последний, кстати, с места происшествия сбежал. В общем, место такой встречи хорошо бы изменить, да вот, на беду, не случилось.

Коль скоро речь зашла об артистах, скажем напоследок об очередной сенсации, связанной с именем Аллы Борисовны. Всю длинную и невыносимо скучную передачу я вытерпеть не смог, но успел узнать, что, во-первых, Киркоров считает, что у его кумира красивейшие в мире ноги, а во-вторых…

А во-вторых, «Наше Всё», выдержав трёхлетнюю паузу, решила – ура! – вернуться на сцену. Так узнайте же, что на этот раз это будет Другая Пугачёва! С Другими Песнями! В Другом Наряде! И – главное – с Другим Именем! Правда, она пока не решила, будет ли это Алка Московская или приснившаяся ей Луиза Эльбер.

Вот уж чьим пиарщикам я бы и тройку пожалел. Со своей стороны вношу предложение: раз уж все виды пиара примадонна подчистую использовала, пусть она теперь ещё и пол поменяет. Вот это был бы ход так ход.

Представляете, как публика тогда на её концерт рванёт?