«А вот раньше была охота!»

Хорошо в эту пору бродить с ружьём по полям и перелескам, дышать свежим прохладным воздухом, любоваться просторами и тёплым цветом полей и лугов, как будто залитых неяркими красками. Можно считать удачей, когда в ивовых кустах доведётся поднять на крыло краснобрового красавца тетерева, взлетающего со страшным треском хлопающих крыльев и сверкающего белоснежным подхвостьем. Неплохо, если удастся добыть такой редкий сегодня трофей, прервав красивым выстрелом стремительный полёт птицы. Каждый охотник сохранит в памяти такие мгновения и ещё долго будет переживать трепетный восторг. Однако, к большому сожалению, запоминающихся моментов в охоте становится год от года всё меньше.

Заплетаясь ногами в травах давно не кошенных полей, заросших чем попало, продираясь сквозь заросли молодого леса, стоящего стеной на бывших колхозных полях, задумываешься, почему же не стало в этих местах дичи, куда пропали зайцы и тетерева, куда подевались куропатки, некогда так пугающие нас своим неожиданным дружным взлётом из-под самых ног. Чтобы понять причину образования чуть ли не безжизненных пространств, нужно вспомнить недавнее прошлое этих мест и увидеть динамику происходящих изменений.

Каждый охотник привязывается к полюбившимся ему местам и год от года стремится снова попасть туда, где ему знакомы все дороги и тропинки, где известны все пруды и болотины, где пройдены бесчисленные километры по заветным тропам. Вспоминаются охотничьи костры и компании друзей, ночи под звёздным августовским небом, октябрьские ночёвки в стогах сена, походной палатке или деревен­ской избе. Для меня такими любимыми местами являются угодья в нескольких наших районах – Ростовском, Гаврилов-Ямском, Некоузском и Брейтовском. За много лет охоты в одних и тех же местах, бывая там в разное время года, замечал, как менялась жизнь, как исчезали деревни, где приходилось останавливаться, во что превращались сельскохозяйственные поля. Приходилось видеть, как торфоразработки стирали с лица земли моховые клюквенные болота, как мелиораторы копали бесчисленное количество водоотводящих канав, на больших пространствах сводя леса в истоках наших малых рек, таких как Лахость и Туношонка. Подобная деятельность человека по покорению природы приводит к печальным последствиям для всего животного мира. В то же время возделывание сельхозугодий, культурное их использование благотворно сказывается на диких обитателях лесов и полей.

За последние два десятилетия в жизни людей произошли немалые социальные изменения, что вызвало такой упадок сельского хозяйства, который они ранее никогда не видели. Запущенность земель проявилась в невиданных масштабах. Образовалось «дикое поле». Ранее возделываемые поля заросли чертополохом, а некоторые из них покрылись лесом, где собирают грибы. Только кое-где тощие стада пасутся на тучных нивах. Поначалу многим казалось, что разрастание дикого поля приведёт к увеличению численности охотничьей фауны из-за прекращения использования химических и минеральных удобрений и из-за восстановления естественной среды обитания животных и птиц. Но всё это оказалось не так, а совсем наоборот.

Эти изменения отразились прежде всего на количестве тетеревов и серых куропаток. Для этих птиц зерновые культуры, особенно овёс, являются желанным кормом, а поля, где они произрастают, – любимые места их обитания. Не случайно тетерева в народе называют поляшом. Раньше на скошенных зерновых полях можно было увидеть полноценные выводки серых куропаток, а тетерева-черныши по осени сбивались на таких полях в огромные стаи, где было много десятков птиц. Сегодня такого не увидишь.

И для диких уток посевы зерновых очень важны: сюда они летают кормиться, как говорят «на хлеба», набирая жир перед осенним перелётом. Приходилось видеть, как в сумерках утки буквально падали в овёс и пшеницу, не обращая внимания на выстрелы и охотников. Уток невозможно было поднять на крыло, они проваливались в хлеба, как будто ныряли под воду. К утру они набивали зоб зерном до такой степени, что с трудом взлетали с земли.

Вблизи зерновых полей всегда держатся зайцы-русаки, и, кроме этого, им нравится изумрудная зелень озимых, на которую выходят из леса и зайцы-беляки. Сегодня и тех, и других стало несравненно меньше, чем в прежние годы. Медведи и те, готовясь к зимней спячке, нагуливают жир, выходя по ночам в спелое овсяное поле.

Весной пролётные гуси около месяца держатся в наших местах, находя пропитание на бывших картофельных и зерновых полях с остатками прошлогоднего урожая. Сейчас осталось мало таких полей, где гуси могут кормиться. Наглядно это видно на примере Курбского заказника, на полях которого выращивали и рожь, и овёс и где было много распаханных земель. Здесь, на хорошем кормовом участке, чувст­вуя себя в безопасности, дер­жались сотни, а может быть, и тысячи пернатых гостей. Сегодня же в полях запустение, и от этого пропало многолетнее тихое пристанище диких гусей.

Вот таким образом сегодняшнее состояние сельского хозяйства отозвалось в дикой природе, когда резко упала численность тетеревов, куропаток, зайцев и гусей. Так что для охотников настали далеко не самые лучшие времена.

Есть и другие причины, отрицательно повлиявшие на численность зверей и птиц. Это прежде всего совмещение охоты с коммерцией. Отменены некоторые запреты, сущест­вовавшие ранее и способствующие сохранению зверей и птиц. Так, теперь разрешена охота на зайца-русака, на самок тетеревов, не ограничена охота на гусей, снят запрет с весенней охоты на побережье Рыбинского моря. Кроме этого, на численность зверей и птиц сильно повлияло увеличение количества охотников и их во­оружённость. Из спортивного занятия охота превращается в промысел, когда охотник обзаводится ружьём-автоматом, винтовкой с оптическим прицелом и прибором ночного видения, что оставляет мало шансов уцелеть и зверю, и птице. А средства транспорта, такие как вездеходы на гусеничном ходу, плавающие машины, всевозможные квадроциклы, скоростные снегоходы, перевозимые надувные лодки с мощными моторами, позволяют их владельцам проникать в самые недоступные места.

Что тут можно сказать? Время не остановишь, а прогресс ничем не ограничен. Только природа остаётся всё такой же – хрупкой и ранимой, чув­ствительной ко всяким изменениям в жизни. Зверям и птицам остаётся одно спасение – надеяться на свои быстрые ноги, стремительные крылья, чуткие уши и зоркие глаза и, самое главное, на защиту людей.

Ещё раз можно сказать про теперешнюю охоту, что далеко не в лучшее время мы живём. «А вот раньше сколько было дичи!» – так говорили во времена писателей-охотников Аксакова и Тургенева, во времена Пришвина и Соколова-Микитова. И сейчас, замечая изменения, произошедшие за столь короткий отрезок времени, говорят: «А вот ещё недавно какая была охота! Сколько было дичи!..»