А стоки всё текут и текут в реки

Разговор шёл по трём направлениям: сбросы в воду, выбросы в атмосферу и вывоз отходов. И везде динамика роста, увы, негативна.

Некоторые проблемы не решаются годами. Как, к примеру, вопрос с бесхозными выпусками ливнёвой канализации в областном центре и Рыбинске. То есть вся грязь с улиц – а это вода, разбавленная бензином в консистенции чёрной жижи с радужными переливами после автотранспорта, это канализационные стоки сотен мелких, никому неведомых предприятий – всё это идёт напрямую в Волгу, Которосль и прочие реки, в Рыбинское водохранилище. Подобных выпусков – их перечень недавно составили, как нам рассказала заместитель руководителя управления Росприроднадзора Юлия Елизарова, в Ярославле – 61, в Рыбинске – 24.

Природоохранители ждут принятия в 2013 году федерального закона о водоотведении. Тогда они смогут обязать администрации городов принять на баланс эти выпуски и построить очистные. Пока не получается. И в реки текут неучтённые объёмы стоков. В водоёмы идут и учтённые стоки, с очисткой, – их 65 миллионов кубов в год.

Зафиксированы случаи непредвиденных ситуаций, аварий на очистных. Так, в конце прошлого года в Ростове на рельеф, то есть в чисто поле, пошли канализационные стоки из-за разрыва на город­ской канализационной станции. Площадь «рельефа» составила 400 квадратных метров. Об аварии власти Ростова обязаны были сообщить в природоохранные органы в течение суток, но весть об этом дошла лишь через два месяца. Ущерб природе – 17 млн. рублей.

Есть претензии у природоохранителей и к застройщикам живописных берегов Рыбинского моря и малых рек. Так, в Коприне ради строительства причала для яхт – причём незаконного строительства – застройщик в процессе углубления дна уничтожил нерестилище. Ущерб рыбным запасам – три миллиона рублей. Но подобные дела растягиваются и обычно забываются. Как это случилось с уничтожением нерестилища ради строительства коттеджного посёлка на Солонице: материалы «вышли» из природоохранной прокуратуры, но до Некрасовского ОВД не дошли… Прошло два года, и никто уже не помнит об этом случае.

Аналогичная Коприну ситуация в Угличском районе – там раскопали устье реки Орлик, чтобы построить стоянку для катеров. Природе нанесён ущерб.

Неутешительна ситуация и с выбросами в атмосферу: 70 процентов вредных веществ выбрасывают автомобили, но выбросы эти не подлежат никакому нормированию в отличие от выбросов предприятий – те платят за негативное воздействие на окружающую среду.

Правда, и с предприятиями картина не благостная: орган Росприроднадзора не владеет собственной лабораторией для контроля за воздухом, пользуется по контракту услугами ЦЛАТИ (центр лабораторного анализа и технических измерений). И если у предприятия есть договор с ЦЛАТИ, то Росприроднадзор обязан пользоваться ведом­ственными данными – то есть тем, что предоставит эколог – штатный сотрудник предприятия.

В случае с несанкционированными свалками также возникают препятствия в виде нежелания органов местного самоуправления ликвидировать горы скопившегося мусора возле садоводческих товариществ и на заброшенных пустырях. Можно пенять на низкую культуру людей, но можно и организовать места сбора мусора. Пока с этим туго. Трудно бывает наказать и предприятия-загрязнители. Так, в конце 2011 года в районе Гаврилов-Яма обнаружили бочки с отходами лакокрасочного производства третьего класса опасности. В след­ственном отделе при Ярославской межрайонной природоохранной прокуратуре возбудили дело по статье 247 часть 2 УК, но материалы ещё не переданы в суд.