Пора на охоту!

Для настоящего охотника добыча и трофеи не являются основной целью, и в то же время охота для него – это не пустая забава или развлечение. Именно так большинство охотников считают, объясняя своё увлечение.

С приходом весны в природе всё оживает после долгой зимы. Каждый новый день приносит радостные перемены. Кто-то увидел первые стайки скворцов и чибисов, кто-то приметил прилёт диких уток и услышал гогот пролётных гусей. Этими вестями охотники непременно делятся друг с другом: совсем скоро отправимся на просторы полей, в загадочные влажные леса, а то и на моховые болота.

Впереди волнующие радостные весенние зори. Во­круг неудержимое половодье, и на всяком разлившемся ручье и речушке виднеются плавающие дикие утки. Отовсюду доносятся весёлые, звонкие голоса – это поют вернувшиеся на свою родину птицы. Кажется, что никто так не радуется приходу весны, как наши пернатые друзья. В вечернем лесу стоит гвалт, поднятый голосами мелких пичуг, среди которых выделяется непревзойдённый солист – певчий дрозд. А днём в лесу раздаётся барабанная дробь дятла, воркование горлинок и глухое ворчание вяхиря. В полях, не умолкая, звенят жаворонки, кричат чибисы, кувыркаясь в воздухе, и издалека доносится бормотание тетеревов, похожее на рокот небольшого ручейка. Можно услышать, как где-то пронзительно свистит кроншнеп, как бекас над болотцем в вышине катится вниз, будто с горки, трепеща своим оперением, издавая звук, подобный блеянию барашка, а за ивовыми кустами вдруг начнут концерт журавли, как будто играя на серебряных трубах. А над полями и лесами, над широкими разливами проносятся косяки диких уток и гусей, спешащих на родину.

Противникам всякой охоты, особенно весенней, кажется, что охотники разрушают хрупкий гармоничный мир природы, грубо вмешиваясь в жизнь животных и птиц, что вскоре они перебьют всю съедобную фауну и тогда совсем оскудеет наша земля. Самое интересное, что эти люди сами не чувствуют всей прелести дикой природы, им неведаны тайны леса, они не слышали, как дышит пробудившаяся земля, никогда не видели вблизи ни тянущего над лесом вальдшнепа, ни дупелиный ток, ни токующих тетеревов и глухарей.

Настоящим охотником движет любовь к родной природе, а от своего любимого занятия он получает радость и огромный душевный подъём. В нём живут волнующие воспоминания от увиденного и пережитого, и это основное, что приносит он с охоты. Нужно сказать, что никто другой не заинтересован, пожалуй, в сохранении и приумножении дичи так, как охотник.

Всегда встаёт вопрос: куда же отправиться на этот раз? Охота, как правило, всегда сопряжена с трудностями – тяжёлая дорога, темнота, нередко непогода, недосып. Каждый охотник отдаёт предпочтение чему-то одному и готовится к этому.

Перед тем как отправиться на тетеревиный ток, нужно заранее найти место, где в этом году токуют черныши, затем соорудить шалаш и выждать, чтобы птицы к нему привыкли. В ночной предутренней темноте в шалаше ждут прилёта краснобровых тетеревов. И вот раздаётся шум крыльев, затем следует победный клич косача, а дальше ручейком зажурчит глухое бормотание. Слегка рассветёт, как тут же подлетят другие чёрные птицы с ослепительным белым подхвостьем, и между ними начнутся боевые схватки с противостоянием, угрожающим шипением, подпрыгиванием и ударами грудь в грудь. Охотник долго не может ото­рваться от этой картины, прежде чем сделает свой выстрел.

Охота на глухаря считается самой трудной. Место тока обычно удалено и располагается на краю мохового болота, скрытого в лесной глуши. Предварительно нужно сходить на ток и убедиться, что глухари его посещают, и только тогда можно отправляться на охоту. Долгий путь по сырым лесам и болотам нелёгок. Непременная ночёвка у костра наполнена поэтической прелестью. В полной темноте охотник подкрадывается к токующей птице, издающей ни на что не похожие на земле звуки. В эти мгновения яв­ственно ощущаешь, что глухарь действительно самая древняя птица, – такой сохранившийся потомок птеродактилей. Далеко не каждому доводилось добыть на току мошника – самую крупную птицу наших лесов. Многие отказываются от охоты на глухаря из-за нежелания губить столь редкую и могучую птицу ради своего удовольствия и тще­славия.

Охота на крякового селезня хлопотлива, требует некоторого снаряжения, а главное – должна проводиться с подсадной уткой. Результаты её часто вызывают щемящее чувство раскаяния, когда предательски подманенный уткой щёголь-селезень попадает под выстрел. Поэтому для некоторых эта охота совершенно неприемлема.

Самая доступная и любимая у нас охота – на вальдшнепа. На вечерней заре лес наполнен несметным количеством звуков пернатых певцов, загадочных шорохов и скрипов пробудившейся земли, бульканием и тихим плеском вод. С заходом солнца и до самой темноты над лесами тянет длинноклювый кулик с огромными чёрными глазами, издавая звуки, трудно различимые на фоне голосов леса. Далёким эхом доносятся раскатистые выстрелы других охотников, заставляя тебя по-доброму завидовать им. Хорошо, если удастся добыть вальд­шнепа, неплохо, если доведётся увидеть пролёт двух-трёх птиц или только услышать их не совсем птичьи голоса.

В последние годы широко распространилась охота на гуся, которая проводится из засидки на поле и считается самой лёгкой. Добыть желанный трофей непросто, можно несколько лет охотиться на гуся, а возвращаться домой ни с чем.

Уменьшение численности птиц зависит от многих факторов, а не только от охоты. Очень негативно сказалась на численности тетеревов и серых куропаток запущенность сельскохозяйственных полей, когда в несколько раз уменьшились площади зерновых культур. Пролётные гуси также не находят для себя хлебные и картофельные поля, где они предпочитали раньше кормиться.

Печально, что на численность дичи сильно влияет коммерция. Сильно возросло количество платных разрешений на отстрел гусей. Часть угодий, запрещённых ранее для охоты, теперь открыта. Так, со времени образования Рыбинского водохранилища до недавнего времени весенняя охота на его берегах в двухкилометровой зоне не разрешалась. Такой запрет объяснялся предписанием Международной конвенции о недопущении весенней охоты на берегах крупных водоёмов, где скапливается огромное количество пролётных птиц. А сейчас охота здесь разрешена, потому что якобы не могут найти документ с текстом этой конвенции. Получается, что шестьдесят лет просто так, ни с чего было закрыто побережье водохранилища!

Всевозможные средства моторизации позволяют проникать в самые отдалённые уголки природы, совершен­ствование охотничьего оружия уменьшает для дичи шанс уцелеть и приводит к большому количеству подранков. Улучшенное снаряжение охотника, средства маскировки, чучела, различные манки позволяют добывать всё больше дичи при уменьшении её количества. Число охотников с каждым годом возрастает, и плотность огня повышается. Далеко не все соблюдают правила и чтят охотничью этику. На гусиной охоте вдруг поднимается такая канонада, что невозможно понять, по кому же ведётся стрельба. И ты видишь, что лупят по стае гусей, которая летит в поднебесье, куда и дробь-то вряд ли долетит. Таких охотников презрительно называют «зенитчиками». Они патронов не жалеют и стреляют с любой дистанции.

Как-то однажды я добыл гуся и, когда ощипывал его, был поражён, что вся тушка синяя и в сплошных вмятинах от крупной дроби: так птице досталось от «зенитчиков», пока она летела до наших краёв. Бывает, гуси понимают, где им находиться безопасно, и останавливаются в заказниках, а то и вблизи городов. Однако я не могу себе представить, чтобы у нас в городе дикие гуси паслись на зелёных газонах, летали над набережной и устраивали гнёзда на ост­рове Даманском, отгоняя шипением любопытных людей. А между тем в столице Финляндии Хельсинки гуси именно так привольно себя чувствуют.

Провожая охотника в угодья, пожелайте ему ни пуха ни пера, а встречая, не обязательно спрашивать, что он добыл, потому что охотник с пустом никогда не возвращается...