О чём «Северный край» писал 110 лет

Продовольствие больных и прислуги – 3314 рублей 86 копеек, отопление и освещение – 1695 рублей 90 копеек, бельё, одежда, обувь – 516 рублей, другие хозяйственные потребности – 370 рублей 30 копеек. Канцелярские принадлежности – 100 рублей 90 копеек, на покойников – 212 рублей 50 копеек, на медикаменты, перевязочные и дезинфекционные средства – 1781 рубль 85 копеек.

Как видите, за 12 тысяч рублей Рыбинск имеет лишь одного врача, который обслуживает больничные палаты с 35 койками и занимается амбулаторными больными. Работы врачу очень много.

Но, с другой стороны, один врач и его тридцатипятикоечная больница на весь Рыбинск, население которого зимой 26 тысяч, а в летнее время превышает 100 тысяч человек – нечто диковинное.

Одно что-нибудь: или рыбинец никогда не болеет, или, заболев, избегает больничной койки и врачебной помощи, или «рад бы в рай, да грехи не пускают». Последнее правдоподобнее всего.

Вспомните случай с Логиновым, которому на Стоялой улице озорник Шибаев сломал ключицу и который в сопровождении полицейского служителя гулял по Рыбинску несколько часов, путешествуя от больницы к больнице, от одного врача к другому и обратно. Логинов не первый и не последний.

Не на своём месте в Рыбинске и подача помощи роженицам. Даже с богатыми людьми наши бабки не очень церемонятся.

– Вы не сделайте и нынче такой глупости, какую в прошлый раз учинили: ваш муженёк за все мои хлопоты дал только 25 рублей – заявила жрица акушерского искусства, когда к ней явилась дама в интересном положении.

Или:

– Да чего вы её ко мне привезли? Ей разве моя помощь нужна? Духовника зовите – видите, умирает! В скоротечной чахотке женщина, а они – рожать хочет. Вот олухи-то! Вон сейчас, чтобы не было!

Но столь безнадёжная женщина благополучно разрешилась от бремени и теперь здорова. Скоротечной чахотки как не бывало.

Вообще, увеличить врачебный персонал городской больницы, расширить её до пределов необходимости да иметь акушерок при ней – настоятельная нужда в Рыбинске. Но, чтобы связанное с этим увеличение расходов на содержание больницы не легло тяжёлым бременем на городской бюджет, следует хорошо подумать.

Мне кажется, что, войдя по этому поводу в соглашение с зем­ством, наш город может иметь обширную больницу с целым штатом врачей. Город является крупной платёжной единицей земству и вправе просить об этом.

Земство для уезда имеет в Рыбинске свою больницу на 30 коек с четырьмя врачами, шестью фельдшерами и с тремя акушерками. Отчего не соединить эти больницы в одну?

Тогда при ней было бы семь врачей, десять фельдшеров и три акушерки – это самое меньшее.

Получится изрядная экономия в отоплении, в освещении, в ремонте и даже в содержании прислуги, которая пойдёт на улучшение медицинской части.

Труд врачей, в сравнение с теперешним положением одного при городской больнице, будет более равномерным. Их можно будет иметь даже по специальности.

Больницу, содержимую и земством, и городом, я представляю себе не в виде, конечно, временных бараков, какими кажется больница «наша городская», как любит называть её здешнее купечество. Также и не в виде тесного каменного домика вблизи Мышкинской улицы.

Нет, под больницей я разумею обширное светлое здание, за чертой построек, вдали от городского шума и грохота экипажей, с прекрасным садом и большим двором.

В городе мечтаю видеть лишь амбулаторию и дежурного врача. Он старательно осматривает приходящих больных, прописывает лекарства, а всем, кто нуждается в коечном лечении, предлагает воспользоваться больничным экипажем.

Последний устроен много лучше рыбинских пролёток, мягкий, на упругих резинах. Вот он бережно подхватил больного и бесшумно покатил за город к новой больнице. Кроватей в ней уже не тридцать, не шестьдесят и кормят больных не «костяками».