Прощай, учитель...

Его мама шила костюмы для артистов оперетты, и уже в шесть лет он знал «Сильву», «Марицу», «Баядеру». Во время войны в их доме на улице Луначарского появились патефон и пластинки с записями Лидии Руслановой, Сергея Лемешева, Клавдии Шульженко, дуэта Козловский – Михайлов... Соседи научили его играть на балалайке. С тех пор она стала его любовью на всю жизнь.

Перед армией юноше выпала большая удача отправиться в гастрольный круиз по Волге вместе с оркестром Ярославского пединститута, которым руководил кандидат физико-математических наук, музыкант областной филармонии Василий Мичурин. А рядом был Иван Михайлович Есипов, входивший в пятёрку лучших балалаечников страны. Эти два месяца многое определили в жизни Адольфа Павлова. Он выучился на металлурга в авиационном техникуме, в армии служил авиационным механиком, получил несколько авторских свидетельств за рационализаторские разработки и нагрудный знак «Отличник авиации». И играл в оркестре. А вернувшись в Рыбинск, руководил заводским оркестром. Работал в научно-исследовательском институте.

Однажды в курилке поспорил с начальником отдела, что пойдёт в отпуск не в ноябре, как тот сказал, а летом. Он придумал хитрый ход: послать документы в Ленинградское музыкальное училище. А дальше – вызов, экзамены, которые, как он думал, конечно же, провалит, но зато две летние недели проведёт в Ленинграде. В училище его заметили на первом же творческом конкурсе. Все экзамены он сдал успешно. А в сочинении, за которое получил высший балл, рассказал эту свою историю с ленинградским отпуском.

Вскоре пришёл вызов на учёбу. Это были незабываемые годы. Он одновременно учился в музыкальном училище, играл в двух оркестрах, работал преподавателем в сельхозинституте на кафедре общественных профессий, учил выпускников играть на баяне. Так он зарабатывал на продукты и одежду. Он жил со студентами художественной академии, с которыми имел свободный вход в Русский музей. К Товстоногову в БДТ ходили, как к себе домой, не пропускали ни одной премьеры (его однокурсник играл там в оркестре). Была ещё «Публичка» с её бескрайними возможностями. А однажды, вспоминал Адольф Константинович, спустился в газетный отдел и увидел толстые тома «Ярославских губернских ведомостей» за 1842 год. Спросил, нет ли рыбинских газет. Оказалось, есть! Начал с первого рыбинского листка 1864 года. И так два года – читал и конспектировал, дошёл до 1911 года. Уже тогда он знал старый Рыбинск лучше Рыбинска, из которого уехал.

Как признавался впослед­ствии Адольф Константинович, он окончил не училище – он окончил Ленинград...

В оркестр народных инст­рументов, которым он руководил до последнего своего дня, он пришёл 12-летним мальчишкой. Тогда дирижёром был Пётр Иванович Павлов (двоюродный брат его отца). Здесь он окончил свои музыкальные университеты, здесь впервые услышал имена Верди, Гуно, Делиба, соприкоснулся с музыкой Чайковского.

Оркестр играл на сцене Большого театра, в Колонном зале Дома Союзов, входил в Золотой фонд Всесоюзного радио. Его балалаечники – уникальный случай – играли на сцене Большого зала Московской консерватории, где тогда «народников» на дух не переносили. «Вот уже и я стою за пультом оркестра имени Павлова значительно дольше, нежели его основатель» – напишет он через десятки лет в своей книге. И уже его ученики радуют своими успехами на большой сцене...

Однажды как приговор прозвучал диагноз – он был серьёзно болен. Но и после операции не изменил себе, по-прежнему отправляясь на велосипеде в любимое своё Глебово за 25 километров, где светёлка его дома забита книгами. Много писал – в память о своих мудрых и талантливых учителях, верных друзьях-единомышленниках. Писал и исторические очерки, много работал с архивами. Свою книгу «Времена не выбирают» он стал писать не для публикации, а для семейного чтения, когда остался самым старшим в своём роду – чтобы знали свою историю дети и внуки. Его «Уфимские страницы» начинались с писем, которые обнаружила жена Вера Александровна на чердаке родового дома. Это письма её братьев родителям в Глебово. Здесь и воспоминания рыбинцев, эвакуированных в Уфу с моторостроительным заводом. А сколько ещё не опубликовано...

Прошлым летом мы сидели в его глебовском саду, усыпанном спелыми яблоками. Вера Александровна пекла свою фирменную шарлотку, Адольф Константинович раскладывал на столе фотографии, рукописи, рисунки, связанные с историей любимого села, в котором было три храма... Запомнились слова, написанные Адольфом Константиновичем двадцать с лишним лет назад: «...Ушло из нашего сознания чувство гордости за то место, где мы живём. Чувст­во личной ответственности за всё то, что происходит в нашем доме»...

В последние годы пришлось ему повоевать за то, чтобы у оркестра имени Павлова была своя база для репетиций, чтобы была возможность выступать на большой сцене. Что будет теперь с его оркестром? Кто возьмёт дирижёрскую палочку?..