Увидел, выслушал и ничего не сказал

Эксперт – авторитетный в Европе специалист, болгарский профессор Тодор Крестев – по своему статусу не имеет права общаться с журналистами и давать публично какие-либо оценки до того, как ЮНЕСКО официально сформулирует своё мнение, пояснил глава Российского комитета всемирного наследия ЮНЕСКО Игорь Маковецкий, входивший в состав миссии. При этом сам Игорь Иванович предложение встретиться с корреспондентом «Северного края» любезно принял и ответил на все заданные вопросы.

– Ну хотя бы в общем, Игорь Иванович: какое, по-вашему, впечатление осталось у Тодора?

– Выводы, которые он сделает, пока дело тёмное. Можно только предполагать, зная пред­ысторию вопроса.

– Стоит, наверное, напомнить её для наших читателей.

– В прошлом году на заседании 35-й сессии Комитета всемирного наследия ЮНЕСКО был поднят вопрос о внесении центра Ярославля в существующий там список «Наследие в опасности» – по совокупности вопросов. В их числе строительство отдельных зданий, которые, по мнению некоторых зарубежных экспертов, не попадают в структуру архитектуры исторического Ярославля. Ещё один вопрос – строитель­ство Успенского собора, возведённого без согласования с ЮНЕСКО, что является обязательным при строительстве таких крупных объектов в исторической среде, и ряд других вопросов.

Проект решения о внесении Ярославля в этот, прямо скажем, позорный список был подготовлен на основании заключения миссии ЮНЕСКО в позапрошлом году. Самое парадоксальное, что при этом в числе прочего был показан почему-то предыдущий эскиз гостиницы на Волжской набережной. А это не проект, а предпроект. Иначе говоря, не документ, подготовленный для согласования, а первая идея, которая находилась ещё в процессе обсуждения.

Я выступил на сессии и заявил, что российская сторона не согласна. Центр Ярославля – в числе лучших объектов Всемирного наследия. Исторический центр Ярославля одним из первых получил проекты охранных зон и буферной зоны. Понятие буферной зоны ввёл Комитет всемирного наследия, который считает, что именно буферная зона обеспечивает максимальное визуальное и реальное сохранение таких объектов, и такой проект в Ярославле, в отличие от ряда других городов, тоже есть.

При всём при том в Ярославле проект охранных зон внесён в Генеральный план города. Это единственный пример в России, когда такой проект утверждён региональным правительством.

Всё это очень важно. Мы можем в чём-то ошибаться, тем не менее в Ярославле бесспорно существует структура, которая позволяет судить о том, что можно делать в каждом конкретном случае.

Кроме того, ведётся большая организационная работа. Здесь активно действует кафедра ЮНЕСКО. При ней организован научно-экспертный совет, где собраны представители комитета охраны памятников, департаментов строительства области и города, ВООПиК, Ярославского отделения Союза архитекторов и других заинтересованных сторон.

– Иначе говоря, несмотря на ошибки в Ярославле, многое делается для сохранения наследия – это ваше мнение. А как к нему отнеслись другие члены комитета, представляющие международное сообщество?

– Мои аргументы услышали. Когда я сказал, что тут ещё не та категория опасности, которая могла бы привести к занесению исторической части Ярославля в список «Наследие в опасности», что является, откровенно говоря, позором, тогда было решено прислать в Ярославль миссию. Тодор Крестев – президент болгар­ского ИКОМОСа (международного совета по сохранению памятников и достопримечательных мест), профессор, очень известный эксперт высшей категории, которого обычно направляют разбирать конфликт­ные ситуации всех степеней. Его цель – посмотреть, что произошло, соответствуют или не соответствуют реальные факты предварительной информации. В течение недели он встречался с представителями всех правительственных уровней, региональными, федеральными, руководителями всех организаций, которые так или иначе касаются сохранения объектов Всемирного наследия, естественно, осматривал город.

– Можно ли всё-таки что-то сказать о тех впечатлениях, с которыми Тодор Крестев уезжает из Ярославля?

– Практически нет. Он подписывает документ, где есть пункт «о неразглашении». Материал, который он передаст ЮНЕСКО, закрытый. Как я уже сказал, он будет обсуждаться на разных уровнях, прежде чем там примут решение. Но я глубоко уверен, что решения занести Ярославль в уже упомянутый нехороший список не будет. У вас создана структура охраны памятников и общественность у вас, я бы сказал, неслабая. Плюс ведётся постоянная работа научно-экспертного совета при Ярославском отделении кафедры ЮНЕСКО, которая осуществляет связь со всеми ветвями власти – факты говорят сами за себя.

– Тем не менее хотелось бы услышать если не мнение эксперта, то ваше мнение хотя бы по одному поводу – по поводу строительства гостиницы на Волжской набережной, главного раздражителя для всей ярославской общественности, небезразличной к историческому наследию.

– Ярославская общественность, я думаю, очень легко раздражается. Основная причина – неполная информация, которой она обладает. Отсюда ярость чувств и душевных движений. Напомню, что это место привлекло в своё время внимание ещё международной гостиничной сети «Мариотт». Её идею наш совет «зарубил». Точнее, дал рекомендацию не разрабатывать проектную документацию дальше. Это было ужасное гигантское сооружение. Но что дальше? Так и оставить это место бесхозным?

То, о чём речь сейчас, мы считаем интересным проектным предложением. У нас было три заседания по этому поводу. На первом мы поддержали дальнейшую разработку, на втором, когда начались баталии, члены нашего совета разделились по принципу «фифти-фифти». На последнем, третьем заседании мы увидели, что налицо явное движение вперёд. Авторы предложения внесли в него изменения, они находятся в поиске, появились новые принципы подхода. Плотников, возглавляющий эту работу, очень сильный архитектор, один из лучших в России.

Место сложное. Если воссоздавать ту усадьбу, что там была, то в современной архитектуре это будет ничто: мелкие сооружения, дворы, хозяйственные постройки. Но структура должна сохраниться. Поэтому Плотников и его команда сейчас раздробили предложенный ими ранее «массив». Дальше мысль пошла так. Гостиница должна иметь определённую экономическую целесообразность, в то же время выше определённого предела нельзя её строить. Трудная задача. Идёт очень кропотливая работа – по согласованию высот, которые складываются из нескольких уровней существующих исторических памятников – нужно найти золотую середину, решаются другие не менее сложные задачи. Кроме того, представлен интересный проект музеефикации фундаментов разрушенной там церкви. Я хочу подчеркнуть, что работает сильная команда, которая рассматривает параметры не только будущего объекта, но и всей окружающей среды, что очень важно.

На сегодняшний день они сделали много положительного. Посмотрим, что будет дальше. Даст Бог, им удастся украсить эту часть города и сделать её активной для посещения.

– И всё-таки я вас правильно поняла: сегодня это стадия предпроектная?

– Да, конечно. Они должны выпустить предварительную документацию, которая официально будет рассматриваться во всех региональных и федеральных инстанциях. Я настаиваю на одном: если мы будем только отрицать, ничего не предлагая, исторический центр будет умирать. Не согласны, представляйте свой вариант застройки, будем его тоже рассматривать. Но пока других вариантов нет. Очень легко критиковать, но очень трудно делать.

– В последнее время всплыла ещё одна «горячая» точка, которая, видимо, тоже станет предметом дискуссий. Известный меценат Тырышкин объявил о том, что готов профинансировать строительство колокольни Успенского собора. Как вы к этому относитесь?

– Я могу сказать только то, что практически является точкой зрения Комитета всемирного наследия ЮНЕСКО. Если это будет в полном смысле колокольня, то комитет выступит ка-те-го-ри-чески против. И тогда уже точно исторический центр Ярославля попадёт в список «Наследие в опасности». Стоит вспомнить, что в Ярославской области есть другой пример – звонница в Ростовском кремле. Если в Ярославле пойдут по этому пути, сделают большую звонницу, которая окажется не выше главного купола Успенского собора, то это нормально.

А колокольня изначально ведь была гигантская. Успенский собор, как известно, построен в нарушение первоначальных параметров, ну построили, так построили, и это теперь свершившийся факт. Но если появится колокольня, она окончательно «опрокинет» всю панораму набережной – я говорю не только от себя лично, а передаю мнение всех международных экспертов, которые когда-либо бывали в Ярославле.

– И последнее. Во время нынешнего пребывания в Ярославле у эксперта ЮНЕСКО состоялась встреча с общественностью, причём с очень узким кругом. Насколько мне известно, в ней участвовали четырнадцать человек. На неё не были приглашены журналисты, не было широкого оповещения всех желающих. В городе это воспринято весьма негативно. Что вы можете сказать?

– По поводу журналистов я уже дал разъяснение. А почему только четырнадцать человек? Потому что от них было письмо в Центр всемирного наследия ЮНЕСКО и вашему губернатору. Тодор Крестев имел поручение встретиться с этой группой. Каждый из подписантов получил возможность высказаться, встреча продолжалась больше двух часов, эксперту были переданы соответствующие материалы. Сам Тодор Крестев не дал ни одного комментария. Он не имеет на это права, только выслушал и поблагодарил присут­ствовавших. Вот такая встреча.