Люди стали работать более собранно

– Алексей Александрович, как вы стали исполняющим обязанности начальника Тутаевского межмуниципального отдела?

– В этой должности я – с начала ноября нынешнего года, после того как прежний начальник отдела ушёл с повышением руководить управлением МВД по городу Ярославлю. До того около года был у него заместителем – начальником полиции. Пришёл в Тутаев с должности старшего оперуполномоченного «убойного» отдела УМВД России по Ярославской области. Успел поработать в управлении по борьбе с экономическими преступлениями. Сам я не коренной ярославец – до приезда в регион четыре года служил в Брянской области.

– То есть вы – из оперативников уголовного розыска, занимающихся тяжкими и особо тяжкими преступлениями против личности? В таком случае попробуем построить беседу именно в этом русле. Если сравнить оперативную обстановку в Тутаеве и в Ярославской области в целом, в чью пользу будет сравнение?

– Количество зарегистрированных преступлений по этой части снижается. В 2010-м их было 246, за 11 месяцев этого года – 176. Причём в 2011-м окончены и переданы в суд уголовные дела по 114 преступлениям. Например, если взять статью 111 часть 4 Уголовного кодекса: «Нанесение тяжких телесных повреждений, повлёкших за собою смерть», то нераскрытых преступлений нет. Убийств нераскрытых – тоже. Всего мы расследовали три таких случая. Два из них перешли к нам с декабря прошлого года, одно было совершено уже в этом. Женщина ударила ножом своего сожителя, впоследствии он скончался.

Что касается изнасилований, то в 2010-м было одно, в этом году – два. Оба случая – в отношении одной и той же гражданки.

– Это как?

– У нас одну и ту же девушку насилуют постоянно. Вот она и заявляет. Правда, не всегда…

– Проститутка?

– Официальных проституток у нас нет, как и притонов. Девушка, скажем так, в свободном поиске, гуляет… То у неё на горизонте какие-то гастарбайтеры появятся, то ещё кто…

В целом же у нас идёт стабильное снижение уровня преступности. Показатели приблизительно одинаковы как в Тутаеве и районе, так и в области, и в целом по стране – тридцать процентов.

– В чём причины?

– Сейчас довольно большой криминальный контингент находится в местах лишения свободы. Поэтому серьёзная 111-я статья по умышленному нанесению тяжкого вреда здоровью нынче перекочевала от этих людей к так называемым «домашним боксёрам», лупцующим своих близких. Такие преступления раскрываются довольно быстро, по горячим следам, что тоже несёт профилактический эффект. Статистика здесь говорит сама за себя: в прошлом году их было зафиксировано 23, в этом – 13.

Я считаю, что и реформирование системы начинает приносить свои плоды. Наши сотрудники стали работать более собранно. Нельзя сбрасывать со счетов и общую экономическую ситуацию: уровень жизни людей повышается, люди начинают стремиться зарабатывать, чего нельзя было сказать в минувшие годы кризиса. Сейчас стало проще заработать честным путём, чем украсть.

Есть, конечно, фанаты, которые занимаются преступлениями не от плохой жизни, а принципиально. Это в том числе и несовершеннолетние. Например, у нас есть группы подростков по 14 – 15 лет, не понимающих ничего. Их позиция: «Воровал и буду воровать!» Мы их задерживаем, берём объяснения, вызываем родителей, проводим профилактические беседы, отпускаем. Они в тот же вечер сбегают из дома и тут же снова лезут в какую-нибудь дачу или в магазин. Их вновь задерживают, и – продолжается сказка про белого бычка. Прокуратура не даёт разрешения на их арест по возрасту. В результате только ждём решения суда о помещении их в спецшколу.

– Насколько я знаю, таких спецшкол для малолетних преступников по стране осталось крайне мало, и попасть туда крайне трудно…

– Да, в этом вопросе тоже не торопятся: нужно, чтобы несовершеннолетний успел накопить целый куст преступлений. Кроме того, если родители обещают создать условия, при которых ребёнок может изменить своё поведение, суд обычно идёт им навстречу.

– Если идёт серия краж, о каких «благоприятных условиях» может идти речь? Что мешало родителям создать их раньше, не доводя до криминала?

– Всё индивидуально. Бывает, что семья, в которой живёт такой подросток, вполне нормальная. Например, мать является законопослушной, работает, характеризуется положительно. Мужчина, с которым она теперь живёт, – тоже. А мальчишка – сорвиголова, потому что его родной отец был вором и убийцей!

– Да, здесь следует говорить о другом: как оградить общество и других детей от поступков и влияния такого «вождя краснокожих»… Алексей Александрович, вы упомянули гастарбайтеров. Как они влияют на криминальную обстановку в городе и районе?

– На криминогенную обстановку они никак не влияют. Да и вообще, иностранных рабочих как таковых у нас нет. Есть несколько человек, работающих на металлоприёмке, мы их сейчас проверяем на предмет законного нахождения на территории страны и области. Что касается «коренных» – езидской диаспоры, самой крупной в регионе, то мы с её представителями очень хорошо контактируем. Как, впрочем, и с представителями других диаспор. Если необходимо, то используется авторитет диаспоры, и провинившемуся приходится этому подчиниться.

– Если посмотреть вашу статистику по преступлениям, связанным с автотранспортом, то получается интересная картина: краж насчитывается в этом году 14, а угонов – 45. Подростки шалят: покатался и бросил?

– Это для нас очень острая проблема. Для сравнения: в прошлом году было 47 угонов, в этом – 45. Краж – 25 и 14 соответственно.

В городе процветал криминальный бизнес. Машины воровали не для перепродажи или на запчасти, а для возврата их владельцам за выкуп. О таком положении вещей знали все пострадавшие автомобилисты, и они сами искали каналы выхода на представителей этой криминальной прослойки. Вручали 30 – 40 тысяч рублей неким «знакомым знакомых», в ответ жулики сообщали, где можно будет забрать похищенный автомобиль. Так и делалось. В результате пострадавший обращался к нам и говорил, что «машину нашёл». Ни доказательной базы, ни свидетельских показаний. Доказать очень сложно, хотя все жулики известны.

– Вы сказали, что криминальный бизнес в городе «процветал», то есть в прошедшем времени. Что изменилось?

– В этом году мы провели ряд оперативных мероприятий, дав понять жуликам, что мириться с таким положением вещей не намерены. Как правило, если эти люди замараны криминалом, на них всё равно что-то есть. Одни из них наркоманы, другие незаконно владеют оружием. Понимаете, бандит оружие любит, это его бандитский статус подчёркивает. Надеюсь, что будущий год принесёт результаты…

– То есть речь идёт о наличии организованной преступной группировки?

– Я бы не выражался столь категорично. Что такое ОПГ? Это – лидер, группа людей, среди которых чётко распределены роли, их преступная деятельность поставлена на поток. У «наших» же нет явного «старшего». Люди разномастные: семейные, наркоманы, безработные. Разные. Собрались, угнали машину, деньги поделили, разбежались. Нет, я, конечно, не исключаю наличия над ними кого-то старшего…

– «Смотрящего», «держателя общака»…

– Возможно, но чтобы его выявить и привлечь к ответственности, нужно работать годами. Вы же знаете, что эти люди ничего не делают своими руками. Хотя судимых у нас хватает… Например, в этом году увеличилось количество разбоев – с трёх эпизодов до шести. Как правило, промышляют этим рецидивисты. Пришёл человек из мест лишения свободы, делать ничего не умеет, кроме как воровать и грабить, так и идёт по проторённой дорожке. До нового срока. Раскрываются такие дела хорошо.

Мошенничество. По сравнению с прошлым годом количество зарегистрированных преступлений в этой сфере снизилось на 10 эпизодов (с 28 до 18)…

– Телефонные?

– Нет. В квартиры к одиноким старушкам под видом работников коммунальных или социальных служб заходят люди, обычно женщины. Бабушки у нас, как правило, наивные, добрые, открывают двери, радуются вниманию к себе. Мошенницы начинают «гадать». Сообщают, что на близких наведена порча через деньги. Бабуля достаёт свои «гробовые» пятьдесят тысяч рублей. Мошенница ей говорит, что «заговор» пройдёт через два дня, и замечает, куда хозяйка положила пачку. Затем она под благовидным предлогом «попить водички» отвлекает пожилого человека и меняет деньги на «куклу». Причём довольно низкого качества, на взгляд сразу определишь. Бабушка же пропажу замечает только через несколько дней, когда мошенницы и след простыл.

– Цыганки?

– И цыганки в том числе. Гастролёры. «Работают» проездом через несколько областей. Например, сотрудниками областного управления уголовного розыска была задержана группа из Московского региона. Точно так же, как фальшивомонетчики. Есть у них пачка купюр по тысяче или пять тысяч рублей – поехали по городам, скидывая их в каждый ларёк, покупая там, например по бутылке водки…

– То есть, если проанализировать общую тенденцию изменения криминогенной обстановки, получается, что удельный вес преступлений против личности уменьшается в пользу деяний, связанных исключительно с деньгами…

– В принципе так было всегда. Откровенных маньяков, душегубов и громил меньше, чем тех, кто хочет прожить за чужой счёт. Особенно сейчас, когда уровень благосостояния людей повысился.

– Но для этого нужно иметь ум и определённую ловкость...

– Умные люди зарабатывают честно. А здесь больших талантов не нужно. Делается ставка на людскую невнимательность. Много ума, чтобы обмануть старушку, не нужно. Хитрость и бессовестность – больше ничего.