Земля не должна оставаться заброшенной

Полевой стан

С генеральным директором «Волжанина» Людмилой Костевой (на снимке) мы побывали в Большесельском районе, за пятьдесят километров от фабрики, там, где раскинулись зелёными и золотистыми пятнами уже возвращённые к жизни красивые, ровные поля.

А ещё дальше, за Большим Селом, – база «Волагро», которую легко отыскать по возвышающемуся над равниной зерносушильному комплексу. «Наш полевой стан» – называет базу Людмила Костева. Огороженная территория разительно отличается от привычного хаоса мастерских, заваленных, заставленных уже старой техникой или её останками, заросших бурьяном. Здесь чистота и порядок. Все машины импортного производства – трактора, кормоуборочные, зерноуборочные комбайны марок «Джондир», «Фендт», «Клаас», огромный погрузчик, плуги, дискатор, шведская сеялка. Техника мощная, высокопроизводительная и надёжная. Стоит немалых денег, а посему, отработав сезон, зимует в закрытом ангаре.

Пятая часть купленной большесельской земли заросла лесом, сюда местные жители ходят за грибами. Когда начинали в 2008-м, мужики из тракторов вываливались – невозможно было пахать. Каждый гектар дисковали в три – четыре следа, корчевали пни, убирали камни. На сегодня привели в порядок уже больше 2000 гектаров. Вячеслав Лебедев – директор «Вол­агро», он же агроном, вводит жёсткий севооборот, чтобы плодородие поля, культура растениеводства стали реальностью. Недавно Лебедев побывал в Казахстане и немало удивился тому, что там до сих пор существует государственная сеть предприятий «Сельхозхимии», которые ведут известкование и фосфоритование пашни на средства госбюджета. У нас эта система рухнула ещё в совет­ские времена...

На поле с тритикале даже американские и немецкие комбайны ползут со скоростью

3 километра в час. Сигнал – и к комбайну подстраивается трактор с огромным «Анабургером» – прицепом, который служит накопителем, принимая на борт четыре пятитонных бункера намолоченного зерна. Благодаря этому «посреднику» на отвозке зерна с поля работает один грузовик, а комбайнам не нужно стоять в ожидании разгрузки – дорог каждый погожий час от росы до росы.

На других полях полным ходом идёт подготовка почвы под озимый сев. Механизаторы работают день и ночь по 12 часов в две смены, пашут в сутки до сорока гектаров на 1 трактор. Сменщик приезжает в поле вместе с топливозаправщиком. Зерновой клин огромный, но работа идёт быстро, и уже готов приличный задел для озимого сева. Шведская шестиметровая сеялка закрывает в сутки до 118 гектаров.

На две тысячи гектаров пашни в хозяйстве всего восемь механизаторов. И все – местные, большесельские. Подо­брать хорошие кадры оказалось задачей не из простых. Люди отвыкли работать, даже за приличную зарплату, на хорошей технике – ни в какую, куда легче стоять на бирже за гроши и где-нибудь шабашить от случая к случаю. Но за три года в «Волагро» подобралась всё же хорошая команда. Вот, например, Алексей Феклистов – работает недавно и очень доволен комбайном своим. В кабине – чисто, прекрасный обзор, бортовой компьютер, который управляет всеми процессами уборки, охлаждённая вода и... тишина, в какую трудно поверить, едва взберёшься по лестнице комбайна на самую верхотуру под грохот работающих механизмов. Вторым комбайном умело управляет молодой Денис Воронцов, механизатор из Высокова. В молодых же руках «Анабургер» и другие машины.

Уже второй сезон принимает зерно новый зерносушильный комплекс. Его оператор Владимир Поляков колдует у электронного табло с множеством огоньков и датчиков, словно в самолёте, где весь процесс движения зерна как на ладони. Красновато-золотистый пшеничный поток с поля почти без примесей и уже сухой – это легко определить и по звуку. Погода в этом году – словно по заказу аграрников.

В растениеводческую отрасль «Волжанин» уже вложил 150 миллионов рублей и доводит введённую в оборот пашню до высокой продуктивности. А Лебедев-агроном уже строит планы на будущий год, мне бы, говорит, ещё парочку хороших дискаторов, которые работают именно по стерне, чтобы ещё с осени провоцировать семена сорняков на прорастание, и чище будет поле.

Зачем птицефабрике пашня?

Так зачем же огромной птицефабрике, которая производит в год 620 миллионов штук яиц, огромное «поле» в шесть тысяч гектаров? И не страшно ли вкладывать в развитие непрофильной вроде отрасли почти миллиард рублей в нашей стране, где ничего нельзя планировать наперёд?

Людмила Юрьевна уверена – другого пути нет. Чтобы выжить в жесточайшей конкуренции, «Волжанин» рекон­струировал все птичники на основе новейших технологий производства яиц, построил новые цеха по их переработке, получая продукцию, которая востребована на рынке. Сократил до минимума по­требление всех энергетических ресурсов. Но в структуре себестоимости 50 процентов – это корма, цена на которые постоянно растёт. На зерновом рынке действует картельный сговор, и после прошлогоднего запрета на экспорт зерна зерновые трейдеры уже навёрстывают упущенное – с августа прошлого года цены на комбикорм выросли на 56 процентов, и сегодня зерно скупают, что называется, на корню, везут на элеваторы, а оттуда массово – за рубеж, где цены ещё более высокие. А на внутреннем рынке предложений очень мало. Нет в России цивилизованных зерновых бирж. Но если и будут, то трейдеры всё равно договорятся... Так что и этот благоприятный по урожайности год будет для российского сельского хозяйства трудным. Поэтому так важно иметь своё зерно как давальческое сырьё для производства гораздо более дешёвых комбикормов. Более того, на полную мощность работают два агрегата витаминно-травяной муки, которая значительно повышает качество корма, а значит, и качество яиц. Для этого – большие площади многолетних трав и однолетки. Но даже если все 6 тысяч гектаров будут введены в оборот, этих земель не хватит, чтобы обеспечить колоссальную потребность птицефабрики в зерне – 70 тысяч тонн в год. Потребуются новые земли. Но где их взять?

Людмила Костева рассуждает: «Я понимаю, что область у нас промышленная. Сколько нужно ещё создать промышленных кластеров? Но пятым или шестым должен быть аграрный комплекс. Только нужно умно подойти! Чтобы поднять гектар заброшенной земли, нужно затратить как минимум 60 тысяч рублей. На той стадии, когда земля доводится до кондиции, чтобы давать реальную отдачу, поддержи, государство, аграрника, а дальше пусть работают технологии и грамотная организация производства.

Половина пашни зарастает лесом

Какова же господдержка аграрных предприятий, распахивающих, возвращающих в оборот некогда брошенные земли? Как сообщил директор областного департамента АПК Валентин Филиппов, пашни в области более 700 тысяч га, в обороте – чуть больше половины. Остальная земля зарастает лесом. В прошлом году было принято решение о субсидиях на каждый возвращённый к жизни гектар пашни. Запросили планы по районам, получили в общей сумме около 5 тысяч гектаров. Заложили в бюджет субсидии в расчёте на гектар распашки 1400 рублей. То есть чуть больше 2 процентов от реальных затрат. Но оказалось, что фактически хозяйства ввели в оборот земель в три раза больше. Бюджетных субсидий хватило не всем. «Бюджетные возможности ограничены», – резюмирует Филиппов. Добавим сюда субсидии на минеральные удобрения, на приобретение техники, сдерживание цен на дизельное топливо на весь полевой сезон. Это тоже деньги. Но если в хозяйстве нет крупного инвестора, им освоение «залежей» не потянуть.

Впрочем, даже самая лучшая техника решает не всё. Ко многим вновь распаханным полям комбайны добираются с трудом, потому что ни дорог, ни мостов, ни съездов к полю нет. «Волжанин» готов инвестировать средства в решение дорожной проблемы – на паях с собственниками дорог. А вот собственники не готовы...

С введением в действие закона об обороте земель сельхозназначения все полномочия по распоряжению этой землей переданы на уровень поселений. Казалось бы, есть неплохая перс­пектива. Но Людмила Костева не испытывает оптимизма по этому поводу – свежо предание... Глава Волжского сельского поселения Геннадий Черепенин уверен, что невостребованные земли будут переданы в аренду или проданы аграрникам. Но до этого ещё и палкой не докинуть. Поселениям предстоит не просто собрать базу данных, но и за свой счёт провести межевание, поставить земли на кадастровый учёт и лишь после этого действительно распорядиться. Работа даже не начиналась.