О чем говорили? О том, что честная журналистика, как и во времена Листьева, остается делом, опасным для жизни, что последние полтора десятилетия жертвами заказных убийств стали более трехсот журналистов, при том, что раскрытые можно по пальцам перечесть. У самой Политковской не было ни малейших иллюзий относительно прямого эффекта своих публикаций. Не раз размышляла она о такой современной разновидности правдобоязни у сильных мира сего, как «синдром глухомании», когда говоришь, а тебя не слышат или делают вид, что не слышат.
Председатель правления областной организации Союза журналистов Александр Разумов цитировал одну из статей Политковской под заглавием «Так что же я, подлая, такого сделала?» Анна прямо называет в ней себя и своих коллег словом из циркового лексикона – «коверные», а принявшую «под козырек» прессу – «балаганом коверных».
Как часто бывает в подобных случаях, ораторов слегка заносило. Ктото назвал Анну, на дух не принимавшую риторики, «Жанной д’Арк современной истории России», ктото уж вовсе посоветски – «умом, честью и совестью нашей эпохи». Красноречивей всяких слов оказались в тот вечер мгновения тишины. Рабу Божию Анну «башня» помянула минутой молчания.
Юлиан НАДЕЖДИН