Впервые об этом факте заговорили в 1989 году. Местные жители рассказали, что слышали звуки выстрелов, и указали, где все проходило. Затем был долгий поиск истины. Узнать всю правду удалось лишь тогда, когда рассекретили архивы КГБ.
В 1994 году на месте трагедии был установлен памятник жертвам политических репрессий. И ежегодно 5 октября к нему приезжают родственники погибших, чтобы возложить венки, зажечь поминальные свечи, вспомнить близких и просто помолчать...
Памятник установлен прямо на поляне в лесу. К нему проложена асфальтовая дорога, но те 300 метров, которые нужно преодолеть по отворотке, все идут пешком.
В этом году на траурную церемонию впервые приехал Юрий Сергеевич Муравьев (на снимке в центре), один из случайных очевидцев тех событий.
– Мне тогда десять лет было – вспоминает он, – но помню все очень хорошо. Жил я неподалеку отсюда, а рядом с этим местом была свалка. Сюда свозили всякий мусор из госпиталя. Мы с приятелем часто ходили сюда. В тот день, третьего октября, тоже пришли. И тут видим, как мимо проехали четыре машины. Низенькие такие «пятитонки», а в них на коленях стояли люди. Кто одетый, кто в нижнем белье. Всего по одиннадцать человек в каждой. Машины свернули по проселочной дороге в кусты. Это сейчас здесь лес. А тогда только кусты и были.
Мы решили посмотреть, куда это они направились, и пошли следом. Тут раньше картофельное поле было, так прямо через него и пошагали. Дошли до середины, а нам навстречу выходят трое в военной форме и спрашивают, куда мы собрались. Я ответил, что грибы идем собирать, а они сказали, что сюда нельзя. Здесь сейчас будут стрельбы проходить.
Мы пошли обратно, только интересно же было, что за стрельбы такие. Дошли до реки, а потом вдоль нее добрались до противоположного конца поляны. Видим – всех выгрузили, дали лопаты и заставили копать ямы. Только люди почемуто плакали. Один отказался копать, так его ударили прикладом по затылку. Он свалился в яму, потом встал. Она оказалась еще неглубокой, чуть выше его колена, но выходить из нее не захотел. Сначала с ним ругались, а потом просто взяли и застрелили. Больше никто не сопротивлялся. Даже не разговаривал.
Пока рыли могилу, уже смеркаться начало. Людей подводили к краю ямы по одиннадцать человек, выстраивали в ряд лицом к яме, за спиной у каждого встал охранник и приставил к голове винтовку. Потом офицер, который стоял чуть в стороне, махнул рукой, раздался залп, и все попадали вниз. Потом подвели следующих с другой стороны, и так повторялось до тех пор, пока в живых никого не осталось.
Что потом было, не знаю. Кто яму засыпал? Нам с приятелем очень страшно было, как темно стало, мы убежали. А на следующий день опять пришли. И вновь приехали четыре машины, и все повторилось. Та же яма, отмашка, залп. Так продолжалось три дня. На четвертый мы уже не пошли. Сколько в тот день людей было, не знаю, только четвертая яма так и стала последней.
Одним из тех, кого видел в те дни Юрий Сергеевич, вполне мог оказаться Александр Рафаилович Побединский. На траурную церемонию каждый год теперь приходят две его дочери. Одна из них, Ирина Александровна Соловьева, говорит, что помнит, как отца забрали, хоть и было ей тогда всего шесть лет.
– Среди ночи, – говорит Ирина Александровна, – пришли трое одетых во все черное и увели. Был он начальником отдела технического контроля резин – оасбестового комбината. Вот его и обвинили во вредительстве. Вместе с ним забрали и брата Константина. Онто вообще простым рабочим был.
Отца долго разыскивали, мама писала даже в Москву. Только все без толку. Однажды ее вызвали и сказали, что он был осужден и по дороге к месту заключения умер, а если она писать дальше будет, то за ним следом пойдет.
У мамы нас трое осталось. С работы ее выгнали, потому что муж был «врагом народа». Она потом говорила, что хотела всех вместе собрать и на Волгу пойти утопиться. Потом и нам досталось за отца.
Когда началось следствие по факту массового расстрела людей в Селифонтове, я узнала правду, даже читала дело отца. И донос на него в руках держала, по которому его и обвинили.
Много разных людей связало навеки это скорбное место. Сколько таких мест в России? Кто же об этом знает? Сегодня главное, чтобы люди не забыли о тех, кто безвинно погиб в те смутные тридцатые годы. О них надо помнить всегда.
Андрей ПРОВОРОВ