И НЕТ ПУТИ НАЗАД
Эти «магнитные аномалии» давно известны и в Рыбинске, и далеко за его пределами, ближе к столице. Устье Шексны и Ухры. Все побережье Горьковского водохранилища от волжского железнодорожного моста. Глебово, Коприно, Ларионово, Шумары, само собой – Рожновский мыс, Милюшинская сторона, а там и Гаютино... Ловится рыбка большая и малая. Насытились бачки и рюкзаки, багажники и тележки. Груженый обратный путь. Легко сказать. А пути-то, братцы, и нет. Прижимной ветер уже сменился на северный и, оторвав льдину от берега, повел ее к середине реки, к промоине. У Глебова на повороте течение такое, что слизывает лед за считанные часы. На море льдина уходит на 200 – 300 метров от берега.
– 23 марта 2002-го не забуду никогда, – рассказывает командир рыбинского спасательного отряда Александр Орлов. – Полторы сотни рыбаков остались тогда на оторванной льдине вдалеке от берега. Когда мы прибыли по тревожному сигналу к глебовскому побережью, местные сообщили, что два рыбака уже провалились и сгинули подо льдом. Шесть часов длилась спасательная операция – 150 человек выводили с оторвавшейся льдины по безопасному месту, которое с трудом отыскали. Торопились – ситуация менялась поминутно. А берег обрывом уходит в воду, там очень глубоко. На наших глазах провалились в ледяную воду отец с десятилетним пацаном.
Если бы не было спасателей – им не жить. Мальчишка уже на берегу сказал отцу – больше никогда с тобой не поеду. «Дурья твоя башка, папаша непутный, сам лезешь на смерть, ребенка зачем берешь с собой!» – не сдерживает эмоций Орлов. Тогда из воды вытащили еще шестерых. Остальных вывели на большую землю, по пути многие проваливались – кто по пояс, кто и повыше.
Частенько на море такая сцена – у одного клюнул «бычок», и все вокруг него садятся и давай бурить. Обсверленный дырявый лед такой нагрузки не выдерживает, дает трещины по «перфорации» и опускается под воду.
Разведка приносит вести – глебовский лед истончен уже, брейтовские рыбаки по старой дружбе звонят. Пора снова загораживать выход на море. Да разве загородишь, когда рыбалка пуще неволи!
– Я его только что вытащил из проруби, он, зараза, еле живой, а все одно – через двести метров снова бурит лунку. Другой видит, что человек проваливается, но ведь ни за что не покинет «насест», хоть и понимает, что самого вот-вот подмоет. Что за люди... – не унимается командир спасателей.
Особенно опасна рыбалка в устье Шексны. Только в этом году с дрейфующих льдин здесь сняли 10 человек. Рыбаки знают, как опасны их вылазки, но уверены, что в случае чего их спасут.
– В Гаютине тоже надеялись. Четверо приехали рыбачить из Сергиева Посада на Маткому. На «Фольксвагене». Ушли рыбачить еще по крепкому льду, а возвращались по трещинам. Один провалился, другой ринулся на помощь и тоже под воду ушел, потянув за собой остальных. Позвонили родственники – дескать, не вернулись мужики с рыбалки. А дело к ночи. До места от Рыбинска – 136 километров. Когда спасатели приедут? Выдержишь столько в ледяной воде в полной рыбацкой амуниции, которая тянет ко дну?.. На ночь спасательные операции приостанавливаем – нет технологической возможности в темноте искать людей в море. Мы выдвинулись утром, еще затемно, но искать пришлось уже утопленников. Обошли местных, собрали данные, где искать. Нашли вещи – куртки, которые сбрасывали, бачки с рыбой на плаву (их так оборудовали, что не утонут ни за что, вот себя бы так обезопасили!). Сети на кустах застряли. Сначала выловили одного, потом нашли троих – они так вместе и плавали в промоине. И бутылка на льдине – не пострадала! А мужики сгинули за понюх табаку...
А недавно снова оторвало лед в Гаютине. Большинство рыбаков самостоятельно выбрались, а четверо не успели, так и остались на льдине с «Бураном». Метров 200 – 300 до них было. Вызволяли на «паромной переправе», которой служила резиновая лодка на двух веревках. Почти двое суток мужики болтались на льдине...
НА СТАНЦИИ НИ ВЕРЕВОК, НИ ТЕЛЕФОНА
Ну а теперь, как Петька с Чапаем, «раскладываем» ледовую ситуацию, как ту картошку. Вот здесь неудержимая армия рыбаков, процентов на 80 подогретая изнутри. А здесь – рыбинский муниципальный спасательный отряд, две спасательные станции – на Волге и на море. Раньше они были в ведении ГИМСа (госинспекции маломерных судов). ГИМС ушла вместе со всеми спасательными средствами. На станциях – нищета, нет даже хороших веревок, гидрокостюмов. Огромные долги за электроэнергию и телефонную связь. На первой станции до сих пор телефон не работает – и это в разгар самого опасного сезона! В голове не укладывается.
Как общаются с миром? Свои мобильники используют, свои деньги платят... Все, что смог дать им муниципальный отряд, – спасжилеты, лестницы, чтобы по льду пробираться. Когда сойдет лед, лодку подкатят поприличней, а пока пластиковая лодчонка в работе. А ведь именно на этих станциях – главная нагрузка по спасению на воде в пределах города, у волжского моста, у «Вымпела» и «Полета». Из 14 человек, что удалось выручить в этом году, 12 – на их счету: рыбаки, пешеходы-экстре-малы, мальчишки на льдинах.
Да что лодки, скажут мне, у станций теперь на вооружении тот самый «Хивус», катер на воздушной подушке, который успешно демонстрировался в прошлом году на учениях в микрорайоне Волжский. То-то и оно, что на учениях. Начальник станции Сергей Анохин четыре тысячи своих рублей отдал, чтобы «японца» купить – насос для катера. Импортная машина, отечественные запчасти не годятся. Ну не дают денег – хоть тресни... Вечная проблема – фартук, масло и ремни на винт. По большому счету ни та, ни другая станции не имеют права работать на воде, поскольку не аттестованы, не имеют специального допуска.
СОРОК СПАСЛИ. ЧЕТЫРНАДЦАТЬ ПОГИБЛИ
Четыре смены рыбинского спасотряда дежурят круглосуточно. Созданы спасательные бригады в каждой прибрежной сельской территории. По восемь «бойцов», лодки, концы с мусингами, фашины – в Волжской администрации, в Назаровской, в Песочном. Десять спасателей в Каменниках, лодка, два снегохода, десять человек в огарковской бригаде, с тремя лодками и двумя снегоходами – это одна из самых проблемных территорий на море. В поселке Судоверфь – пятнадцать человек, три лодки, три снегохода... и так далее.
Денег – ноль. Их просто нет – ни на снаряжение, ни на бензин, ни на оплату работы спасателей. Даже учения провести не на что. Есть еще нюанс – люди, которые значатся в бригадах, днем в основном работают. Как собрать бригаду по тревоге, чтобы не потерять дорогого времени? Вопрос для глав поселений. Пожалуй, только на Ухре подмога придет быстро – там сами местные рыбаки организовались, действуют быстро и слаженно, если беда случится. В общем, только в планах все неплохо выглядит. В жизни – печальная статистика утонувших в ледяной воде. В прошлом году спасено более 40 человек. Погибли четырнадцать.
ЖЕСТОКО. НО СПРАВЕДЛИВО
Разве можно это изменить? Нет. На рыбалку как в горы, в небо словно птица перелетная, – неотвратимо. Неизменно. Мужская натура, азарт, сладкое слово «свобода». Ничто не загородит дорогу молодца, даже сиротство собственной семьи.
Между тем спасение утопающих дорогого стоит. В Питере, который чаще других сталкивается с массовым рыбацким самоубийством (чего стоят ежегодные спасательные операции в Финском заливе), всерьез заговорили о тарифах на глупость. Петербургские эмчеэсники посчитали: час работы вертолета стоит 27 тыс. рублей, не считая топлива и прочих расходов, которые доведут сумму до полусотни тысяч. Одна операция по спасению трехсот рыбаков, унесенных на льдине в море, обходится в полтора миллиона рублей, которые заработали и отдали в бюджет налогоплательщики. Северная столица сказала: баста! Штраф от 300 до 2500 рублей грозит нынешней весной тем любителям подледного лова, кто будет застигнут на водоемах Ленин-градской области в запретное время и в запретном месте, а особо достанется тем, кто рискнет въехать на лед на автотранспорте. Такие дополнения в Кодекс об административных правонарушениях были внесены областным законодательным собранием и будут применены в этом году.
У нас, конечно, не питер-ский размах. Но час работы «Хивуса» 8900 рублей, опять же без затрат на топливо. Лодки, спасотряды, аренда судов помощней, а то и вертолета, плюс сотрудники УВД, поднятые на ноги... Добавим сюда патрулирование береговой зоны на земле и в воздухе, организацию спасательных бригад и звеньев из местных жителей.
Нет, братцы-рыбаки, не до шуток. Так, может, установим правила? После осеннего и весеннего запрета вас, если случится беда, по-прежнему будут снимать со льдин, тащить из полыньи. Но сразу вслед за тем, как придет в норму неутолимая жажда жить, штраф и счет за спасательную операцию. От того, кто все это оплачивает, – от налогоплательщика. Через суд. Тогда встанет вопрос: хватит ли денег оплатить свою блажь? Появится выбор: идти – не идти? Глядишь, и заработает бюджет на технику скоростную для спасателей, навигационное оборудование, новые гидрокостюмы, не промокающие в ледяной воде, на профессиональную подготовку, на достойную зарплату. И не будут тратиться на глупость человеческую деньги налогоплательщиков, которые гораздо нужней в других расходных статьях.
Жестоко? Справедливо. Об этом не раз задумывались сотрудники Рыбинского управления ГО и ЧС, бойцы спасотряда, командир – спасатель со стажем Александр Орлов. К сожалению, федеральное и областное законодательство на этот счет здорово отстает от реальной жизни. Пора догонять.
Марина МОРОЗОВА