Ветераны «Балтнефтепровода» на линии и за линией фронта

– Руководство нашего предприятия специально не подбирало работников по «фронтовому» признаку, но так уж получилось, что бывших воинов влилось в наш коллектив изрядное количество, – говорит председатель профкома Ярославского нефтепроводного управления Виктор Наумкин. – Помню, как-то был изготовлен и помещён на видном месте в административном здании стенд, на котором тесно, плечом к плечу, были размещены фотографии наших уважаемых фронтовиков. К ним всегда у нас было доброе, тёплое отношение, которого они вполне заслуживали не только своим боевым прошлым, но и тем, что прекрасно вписались в коллектив благодаря своему трудолюбию, отменной профессиональной выучке, человеческим качествам.
К сожалению, мы не властны над временем. И вот уже считанные единицы фронтовиков-нефтепроводчиков остались в обойме жизни. О них не забывает коллектив ЯРНУ: помогает материально, поддерживает ветеранов отнюдь не казённой заботой в минуты душевных невзгод. Но есть особый день в календаре, когда просто грех не отдать ветеранам с боевым прош­лым особую дань любви и уважения, чуткости и признательности за их былые заслуги. Этот день – 9 Мая. Нынче мы празднуем 65-ю годовщину со дня Великой Победы над фашизмом. И к этой Победе причастны и ныне здравствующие ветераны ЯРНУ Александр Александрович Шмелёв и Иван Андреевич Томилин.

РАДИСТ УЗНАЕТ О ПОБЕДЕ ПЕРВЫМ

Иван Андреевич Томилин родом из Ульяновской области, вырос в небольшой деревеньке Николаевского района. Там и узнал о начале войны. Окончил курсы радистов. Сдал на первый класс. Впервые пороху понюхал на Волховском фронте в составе 119-го стрелкового корпуса. Место своё на фронте понимает так:
– На передовой, в самом пекле, считай, не был, поскольку радисты редко в атаку ходят. У них иные обязанности…
Свой долгий путь фронтовой Иван Андреевич ухитрился уложить в несколько строк:
– Запомнились мне яростные сражения при освобождении Волхова. Затем двинулись в сторону Ленинграда. Освободив Питер, повернули на Запад, вскоре перешли границу Восточной Пруссии, взяли Кёниг­сберг. Там для нашего корпуса война и закончилась.
По словам Ивана Андреевича, войну он наблюдал даже не из окопа, а из блиндажа своего командира, при котором обязан был находиться неотлучно. Вроде бы скучно. В то же время преимущество своей военной специальности для Ивана в том, что «мы, радисты, ( в отличие от простых пехотинцев, например) всегда с некоторым опережением получали свежие новости. В том числе и о Победе узнали раньше…».
За всё время войны, вспоминает Иван Андреевич, лишь однажды на минутку отлучился от рации. И тут же прямое попадание в аппарат. Ангел-хранитель, не иначе…
Как и для многих фронтовиков, после капитуляции фашистов служба в армии для Ивана Андреевича не закончилась, поскольку его родной корпус перебросили в Таджикистан.
– Как прибыли на место, командир посадил меня в свою машину, и мы с ним проехали вдоль всей границы Афганистана. Там и прослужил до демобилизации.
– Что для вас 9 Мая?
– Всегда большой, светлый праздник. У каждого была своя война, – чуть помолчав, добавил этот немногословный бывший радист.
Он и о гражданской жизни рассказывает столь же сдержанно:
– Да ничего вроде особого не было. Ну, руководил заводом теплоизоляционных материалов, потом прихворнул малость, врачи рекомендовали сменить работу. Так оказался на нефте­проводе. Приняли сразу начальником ЛПДС «Ярославль». Честно говоря, поначалу за голову взялся. На территории станции порядка маловато было: разномастная техника повсюду – управленческая, строительная. Порядок навели. Оставили лишь спецтранспорт, нужный для работы по нашему профилю. Провели освещение, ночью стало светло, как днём.
13 лет отработал Иван Андреевич на перекачке начальником. При нём проходила коренная модернизация. Спросишь о подробностях, ответит в своём духе:
– Все насосы заменили. Нефть исправно качают. Всё нормально.
– Награды фронтовые имеются?
– Особых нет, в основном юбилейные. Есть, правда, медаль «За боевые заслуги». Ригу освобождали. Да, были составлены документы на награждение орденом Красного Знамени. Отправили наверх. Где-то, видно, они затерялись.
Иван Андреевич доволен, как относится руководство
ЯРНУ к ветеранам.
– Не забывают. Не припомню, чтобы в какой-то житейской просьбе отказали.
В семье Ивана Андреевича было 7 братьев и 3 сестры. Семён и Николай воевали, погибли.
– Сейчас один остался. Долгое время переписывались с фронтовыми товарищами, с земляками, где моя родина. Сейчас переписываться уже и не с кем. А вот родной коллектив не оставляет. Заботу и внимание ощущаю постоянно. Грех жаловаться.

ОТ БУРМАКИНА ДО БЕРЛИНА

Бурмакино – посёлок в Некрасовском районе. Недалеко от него, в деревне Перкулово, прошли детство и юность Александра. А в Берлин в 1945 году он приехал не на экскурсионном автобусе, а на боевом совет­ском танке.
– Жили мы бедновато, – вспоминает «бурмакинский парубок», как он сам себя называет. – Порой приходилось и милостыню по окрестным деревням собирать.
Но это всё потом забылось и на характер Шмелёва – бойкий и независимый – никак не повлияло, а служба в танковых войсках и вовсе добавила к его натуре храбрости, неистребимого жизненного оптимизма и профессиональной выдержки. Недаром же закрепилось в народе крылатое выражение: «Порядок в танковых войсках!». В армию 19-летнего «парубка» Александра Шмелёва призвали в 1943 году. Прежде чем попал на фронт, полгода учился на танкиста в Горьковском танковом училище.
По окончании школы бойца с «танковым образованием» за несколько часов доставили по железной дороге в Москву. Оттуда же вскоре повезли в вагонах на Запад. Война для Шмелёва могла бы закончиться под Калинином, где Александр Александрович впервые оказался не в учебном, а в самом настоящем бою. Едва проехали этот город, как налетели немецкие самолёты и стали пикировать эшелон.
– И давай нас бомбить! – в глазах почти 90-летнего ветерана вспыхнули словно яркие огоньки, видимо, этот момент особенно чётко сохранился в памяти. – Минут двадцать нас поливали из пулемётов с воздуха. Убегать в кусты не стал. Бесполезно. Выбрал канаву поглубже. Если честно, жутковато было наблюдать, как сыпались с неба и визжали, словно поросята, бомбы. Казалось, все они летят именно в тебя. В тот раз погибли около десятка ребят. Среди них были наводчики, заряжающие, радисты. Поехали дальше – в сторону Брянска.
– Выгрузили нас в лесочке, – вспоминает Александр Александ­рович. – В нём окопы. То рука, то нога торчит. Отдельно от тела. Окопы водой залиты. Страшно такое видеть впервые в девятнадцать-то лет. Воевать Шмелёву довелось в танковом полку, которым
командовал полковник Панов. В наградных книжках с изображением Сталина: «За участие в битве и овладение городом и крепостью Познань»… стоит подпись командира.
За три военных года в экипаже танка, водителем которого был сержант Александр Шмелёв, сменилось три состава. Когда старый воин об этом вспоминает, ощущение возникает такое, будто он виноват в том, что именно его обошла стороной смерть.
Водителем танка он был умелым. Конечно, в танковом училище преподаватели и инструкторы неплохо натренировали, но ведь и то помогало, что ещё 14-летним подростком Саша уже работал на тракторе.
Многое в памяти постепенно стирается. Остаются действительно яркие, трагические, неординарного свойства эпизоды. Александр Александрович не может забыть форсирование Вислы:
– Понтонная переправа была под ледяной водой, в которой по пояс стояли солдатики, образуя коридор для прохода танков. Уж и не знаю, как получилось, но ведомая мной многотонная махина камнем пошла ко дну. Через открытый люк меня выбросило на поверхность. Помог спасательный круг. А товарищи погибли. Сам я, потерявший сознание, был доставлен в госпиталь.
Война для Александра Александровича Шмелёва продолжилась. Но уже с другим экипажем. Был случай, когда из танка, у которого снесло башню, экипажу Шмелёва пришлось выбираться через нижний люк. Ранило его тогда очень тяжело. Выжил, о чём сообщил в «треугольнике» матери. Но другое письмо, видимо, посланное по ошибке, солдатскую весточку опередило: «Ваш сын пал смертью храбрых»… Каково было его матери – Эмилии Ивановне. Слава богу, вскоре она получила письмо от живого сына – самого младшего, кстати, из шести детей в семье.
Александр Шмелёв добрался до Берлина, не забыл рас­писаться на здании Рейхстага. Аж до 1948 года служил в покорённой вражеской столице. Как бывалый солдат, опытный механик-водитель готовил себе смену из числа прибывших служить в оккупационную зону юнцов.
Вернувшись домой, Шмелёв так и пошёл по «водительской линии», благо что перед демобилизацией довелось послужить и в автороте. Поработав в Ярославском ПАТП, пришёл вчерашний воин в ЯРНУ, да так и задержался в этом коллективе почти на три десятка лет. Водил пожарную машину ЛПДС «Ярославль». На глазах Шмелёва станция неузнаваемо изменилась к лучшему. Кругом чистота, порядок, предприятие неуклонно технологически совершенствуется.
– Здания красивые, современные, предприятие с полным правом вписывается в ХХI век, – не без гордости говорит ветеран ЯРНУ. Даже и не сомневался, что накануне праздника Победы кто-либо из руководства придёт его поздравить. Так и получилось. А как же могло быть иначе в коллективе, где традиционно, по глубокому внутреннему побуждению не забывают своих ветеранов, как говорится, «и в беде, и в радости, и в горе…».