Вечная строчка памяти

– Роза, – тихонько позвала подругу, – что здесь хранится...
А за стеклом на фоне суровых мужских лиц стояла игрушечная швейная машинка.
– Посмотри, там всё написано, – сказала наша землячка Роза Иосифовна.
А написано было, что эту машинку перед уходом на фронт подарил дочери Розе Ананчук её отец, инструктор Пошехоно-Володарского райкома партии Иосиф Борисович Ананчук.
– Так это твой отец! – поразилась гостья.
Увидев взволнованных женщин, к ним приблизилась смотрительница зала:
– Это, пожалуй, самый необычный наш экспонат. На него все обращают внимание и всегда спрашивают, где сейчас Роза...
– Так вот же она, та самая Роза, – указала на подругу москвичка, и теперь они плакали все трое.
История игрушки удивительная. Иосиф Ананчук после окончания Рыбинской партийной школы был направлен в Пошехонье. Работал он увлечённо, зимой часто возвращался затемно. Роза встречала отца на пороге, а он осторожно отодвигал её: подожди, руки согрею. Дочка нетерпеливо ждала, когда отец снимет полушубок, бросалась ему на шею и гладила – согревала его холодные щёки. Иосиф Борисович всегда уходил на работу аккуратно выбритым, но за день на щеках вырастала щетина, и до сих пор Роза помнит прикосновение к этим холодным колючим скулам.
Он горячо любил дочь. Бывало, отправляясь читать лекцию в Дом колхозника, брал Розу с собой. Рассказывал о международном положении, а девочка бегала между рядами, и серьёзные мужчины нежно гладили её по волосам. Машинку отец подарил ей на день рождения, и даже первую строчку на пёстром ситце они сделали вместе.
Офицер запаса, он ушёл на фронт сразу же после объявления войны. Стал комиссаром отдельного противотанкового артиллерийского дивизиона. «Каждый день бываю на передовой», – писал он в одном из писем. Всего сохранилось восемь военных треугольников. Коротко сообщал, что лежал в госпитале после ранения, но добился досрочной выписки: «Сейчас не время лежать в госпитале». Написал, что награждён орденом Боевого Красного Знамени.
А дома жену его Наталью, депутата горсовета, перевели на место мужа в райком и зону, за которую отвечал Иосиф Борисович, северную, трудную, бездорожную, поручили. До Кладова, Ратаев­ской Горки добраться можно было только пешком. Но была ли в Пошехонье лёгкая работа? Вскоре Наталью избрали парторгом Пошехонского леспромхоза. У неё даже транспорт появился: верховая серая в яблоках лошадка Кармен. И начали они объезжать разбросанные в густых лесах посёлки: Зубарево, Малые и Большие Ямы, Большие Тышные.
Однажды Иосиф написал, что после очередного ранения лежит в госпитале в Кашине, что под Калинином. Это же совсем недалеко! И Наталья тут же собралась в путь. Был конец декабря 1942 года, стояла необычная для наших мест стужа. В семейном архиве сохранилась справка о единст­венном, чем могли ей помочь сослуживцы – разрешение выкупить хлебный паёк на три дня вперёд – на 30 и 31 декабря и 1 января 1943 года. Но вернулась Наталья  только через две недели. В госпитале не хватало персонала, и до прибытия пополнения Наталья работала санитаркой, выполняя самую тяжёлую работу. Прощаясь с ранеными, сказала, что приезжала к мужу капитану Ананчуку. Этим очень смутила молодых ребят – оказывается, утки им приносила комиссарова жена.
В последнем письме Иосиф Ананчук написал жене: «Твоё письмо нагнало меня в наступлении. Мы прошли на своём участке на запад уже более ста километров. Жители встречают нас радостно – мы несём освобождение от фашистской напасти. Работайте лучше, а мы здесь не подведём. Тыл и фронт неразрывны. В этом залог нашей победы».
Комиссар погиб 2 февраля 1943 года под Белгородом. Потом Роза долго искала его могилу – изменялись названия и границы областей. Наконец нашла село Кроткое и памятник над братской могилой. И когда Роза с мужем в сопровождении директора школы шли по сельской улице, из всех домов выходили люди и передавали друг другу:
– Приехала дочка капитана Ананчука, который наше село освобождал.
В школе их торжественно встретили ребята. Роза рассказывала об отце и своём дет­стве, с трудом сдерживая рыдания. Работники сельсовета хотели собрать митинг по случаю её приезда, но она отказалась – не хватило бы сил перенести это. Долго сидели у могилы, а жители заботливо охраняли их покой.
После войны Наталью Ананчук перевели в управление лесного хозяйства в Ярославль. Роза окончила истфак пединститута, работала в школе, потом обком комсомола направил её комсоргом в технологический институт, где на разных должностях она проработала тридцать лет.
Швейная машинка всё время хранилась в семье. Ею играли дети друзей. Но однажды кому-то из взрослых пришла хорошая мысль – это же настоящая реликвия великой войны, которую надо хранить как зеницу ока. И Роза отдала игрушку в музей, теперь приходит к ней, как в своё детство, в свою память.