Есть ли будущее у «Термана»?

Невидимые миру слёзы российской провинции – три с лишним сотни моногородов и посёлков, недавно вошедших в правительственную программу их поддержки. У разбитого корыта оказались они с началом рыночных реформ – задолго до нынешнего глобального экономического кризиса. Точно такие же красоты на берегу Устья и по другую сторону автомагистрали – с бесхозной коробкой демонтированных цехов завода газоочистительной аппаратуры, нынешнего ОАО «ФИНГО».
Как там, в местах воспетой в легендах «заставы семи богатырей», сегодня людям живётся? Об этом репортаж нашего корреспондента.

БЕЗРАБОТНЫЕ И «ОТХОДНИКИ»

Тропка на окраину Семибратова в посёлок термозавода, детища сталинских пятилеток, в просторечии «Терман», проходит мимо двухэтажной дачи последнего хозяина мельниц – ярославского купца Ивана Вахромеева. История тут за каждым углом, но пока что не она нас интересует – день сегодняшний и завтрашний.
Дача – самая большая в Семибратове, а, может быть, и во всём Ростовском районе коммуналка – на тринадцать семей с детьми разных возрастов. Здесь нормально жить нельзя, сколько её ни ремонтируй («О брошенных вспомнили и опять забыли» в номере за 13 сентября 2008 года – последняя наша публикация на эту тему). В общем, никак не пройти мимо, сами ноги понесли нас в гости к старым знакомым.
Не выходные, не праздник – у каждого, смотрим, свои заботушки. Дмитрий, крепкий парень лет тридцати, только что отвёл домой, утихомирил пенсионера-родителя. Тот, птица вольная, успел с утра пораньше где-то зело взбодриться. Да так, что пора ему, сердешному, и передохнуть. Присел Дима дух перевести где стоял, прямо на ступеньках лестницы. Спешить ему некуда, «временно безработному». Подробнее обсуждать своё житьё-бытьё он, правда, не согласился – дескать, про то лучше у моего соседа Сергея спросите.
Ничего другого нам не оставалось, как совету последовать. Благо сосед покурить вышел. Сергей Жуков оказался поразговорчивее. Рассказал: после закрытия в Семибратове кондитерского цеха ездит на работу в Тутаев. Он там грузчиком на складе хлебобулочных изделий. В бригаде шестеро, все земляки, их возит отсюда спецавтобус. Рано уезжают, поздно возвращаются.
Остальное за Дмитрия и Сергея досказала старожил дачи, торговый работник на пенсии Надежда Боброва:
– Живём как? Словно вы не знаете. Отопление печное, вода из колонки, удобства во дворе. Баня худая и холодная. Аптеки, почты нет. За промтоварами ходим за две дороги, на рынок в Семибратово. С работой если кому-то и повезло, то она в Тутаеве, Ростове, Ярославле, а то и где-нибудь подальше. Мы просто устали.
По неофициальным данным, четверо из каждых пятерых семибратовцев трудоспособного возраста работу ищут или те самые «отходники» – грузчики, продавцы, офисная обслуга. Много студентов ярославских вузов, бог им всем в помощь. Раннюю электричку каждое утро берёт «на абордаж» толпа семибратовцев – спешат в службу занятости или к началу рабочего дня вёрст за сорок или больше от дома.
Екатерине Замалетдиновой пока что спешить некуда. Ещё недавно неплохо зарабатывала в Ярославле на «зеркалке», пока не появились дети – одна за другой красавицы Алёна и Светлана. Оставить их не с кем. «Теперь я по специальности – мама», – невесело шутит Екатерина. Родом она из посёлка газоочистки, сюда, на «Терман», вышла замуж. Супруг – строитель, кровельщик, все его заработки – в Ярославле.
Здесь, во дворе их пятиэтажки, построенной в своё время заводом ДВП, мы с ней и разговорились. Старшая ходит в подготовительную группу детского сада. Младшую записали на следующий год. С этим всё в порядке. Садик от их дома двор в двор. Чету Замалетдиновых, заядлых лыжников, что больше всего волнует? Есть в посёлке библиотека, а вокруг пусто, ничего нет ни для души, ни для здоровья.
Вахромеевские кирпичные конюшни на выходе с завода когда-то до лучших времён приспособили под клуб и дет-скую библиотеку. Клуб давно закрыт и пустует, а библиотека, да – живёт-здравствует. При том, что обветшалую и морально устаревшую литературу каждый год почём зря списывают стопками, фонд здесь – 38 тысяч книг и журналов, читателей – около тысячи. Приходят семьями не только книжки поменять, журналы посмотреть, но и на «русские посиделки», на выставки домашнего рукоделья, на игровые программы для малышей.
Только вот содержится библиотека по приснопамятному «остаточному принципу». Нет ни телефона, ни воды, ни даже туалета. Строили и мельницы, и конюшни на века, несущие стены тепло ещё как-то держат. Батареи горячие, а пальто, куртку лучше не снимать.
Стужей сквозит через тонкую перегородку из того самого клуба, где бабушки и дедушки нынешних читателей кино смотрели. А вот милицию вызывать библиотекарям – их в штате двое – приходится частенько. Мальчишки то компьютерный стул утащат, то окно в очередной раз разобьют – просто так, от нечего делать.

КАК ПОКОНЧИТЬ С ЗАПУСТЕНИЕМ

Новый глава сельского поселения Александр Чекин, человек с большим жизненным опытом, собирал недавно местных предпринимателей. Тех, кто прийти смог и захотел, набралось человек с полсотни. Их род занятий: торговля, извоз, сфера услуг, строитель­ство. Говорили и о том, где взять новые рабочие места для жителей того самого Семибратова, что в середине 80-х годов чуть не получил статус города, а после перестройки до конца века умудрился растерять почти десятитысячное население чуть ли не на треть.
Семибратовский предприниматель, генеральный директор ООО «Ростстройремонт» Александр Полянский – один из тех, кто знает, как покончить с запустением в посёлке термозавода и вокруг. Логика у него такая. Четырёхэтажный корпус бывших мельниц и более поздние пристройки ещё могут и обязаны послужить людям. Надо только перед ремонтом стены почистить от фенола – эта злая химия входила в технологию изготовления плит.
Дальше следует главное «но». По словам Александра Владимировича, вряд ли кто-то согласится взять в аренду бывшие цеха по ценам «как в Москве на Арбате». Есть и «рыбинский вариант» решения тупиковой проблемы. Там, как слышал наш собеседник, аварийные нежилые постройки в центре города распродали по условной цене «рубль за метр», и арендаторы всё быстренько разобрали.
Если последовать такому примеру, всё оживёт и здесь. Но до комитета по управлению муниципальным имуществом администрации Ростовского района те веяния, видимо, пока что не доходят, комитет упорно держит арендную плату по максимуму.
Вахромеевские мельницы продолжают разрушаться.
Есть идея подступиться к ним со стороны дачи, с начала 90-х годов пребывающей в статусе «вновь выявленного памятника архитектуры». Взяться за это готово некоммерческое объединение «Ратибор», его профиль – развитие забытых традиций древнерусских единоборств, славяно-горицкой борьбы. У руководителя «Ратибора» Владимира Блёскина планы восстановить дачу, лодочную станцию, липовый парк, где деревья без ухода хиреют и гибнут. Вчерне готов проект приспособления дачи и парка под спортивно-оздоровительный комплекс.
Осталось расселить коммунальные хоромы. Слух о них дошёл до приёмной президента страны. Дачу включили в программу ликвидации ветхого жилья.
– Готовим документы, – подтвердила это заместитель главы администрации поселения Татьяна Горева.
Под новое жильё отведена земля – там, где и сейчас стоят не разобранные до сих пор бараки первостроителей завод­ского посёлка. Вопрос согласован с главой муниципального района Сергеем Румянцевым.
По оптимистическим прогнозам того же Александра Полянского, если в мае после проведения аукциона участков застройка начнётся, то через полгода дачу можно будет ставить на реконструкцию.

НЕДИСКУССИОННАЯ ТЕМА

Вся входная дверь в продуктовый магазин со старинным задушевным народным названием «тухлячок» обклеена, наверное, самой правдивой на свете информацией – объявлениями. В одном из них – о ЧП «в связи с прорывом на водопроводе» – даются адреса колонок, где брать воду во время ремонта. Другое – о продаже колотых берёзовых дров. Выживают, видим, кто как умеет.
Большая часть объявлений – о продаже квартир. Они тут дешевле, чем на стороне газоочистки. Появились и новосёлы, чаще это, понятно, те, у кого лишних денег нет – молодожёны. Директор детского сада «Радуга», выпускница Ярославского педуниверситета Ирина Орлова дала нам такую информацию к размышлению. Год назад здесь были три группы, а сейчас, впервые за все годы после перестройки, появилась четвёртая – 25 детей. На будущий год в первый класс пойдут пятнадцать питомцев «Радуги». Молодеет «терман»!
Под впечатлением от всех этих новостей мы на обратном пути какими-то новыми глазами перечитали знакомый автограф на ограде лесопилки – самой-то её давно нет. Надпись такая: «Дима, прости меня за всё!» Рядом ещё одна – может быть, появилась в ответ на первую: «Я тебя люблю!»
Прочли и тут же под запал рискнули побеспокоить идущую навстречу молодую маму с коляской:
– А говорят, сударыня, посёлок на термане совсем обезлюдел.
– Да кто вам это сказал? Совсем даже наоборот, – кивнув в сторону укутанного по брови богатыря, ответила незнакомка.
Как видно, не посчитала совершенно ясную для себя тему дискуссионной – даже коляску не притормозила.