Патриотизм нужен не только военным

Театр начинается с вешалки, служба в армии – с военкомата. По крайней мере так считалось до недавнего времени. Теперь военкоматы стали сугубо гражданскими организациями. Хорошо это или плохо, покажет время. Во всяком случае, первые итоги уже есть: призыв 2009 года прошёл с огромными трудностями. Что происходит сейчас в бывшей «прихожей» Вооружённых сил, обозреватель «Северного края» решил выяснить у Николая Суркова. Полковник уже (!) запаса, он теперь именуется начальником отдела подготовки призыва и набора граждан по контракту областного военного комиссариата.
– Николай Борисович, насколько я знаю, сейчас допризывной подготовкой, в том числе и обучением военным специальностям, занимается возрождённый ДОСААФ, с которым государство заключило договор. Военные от этого освобождены. Однако подготовка к службе включает в себя не только умение грамотно водить автомобиль или обладать навыками оператора РЛС...
– Вы имеете в виду патриотическое воспитание. Я хочу сразу уточнить, что понятие патриотизма не должно быть связано иск­лючительно с военным делом. Это общегражданское понятие. Не знаю как вас, а меня коробит, когда я смотрю по телевизору спортивные соревнования и вижу, как спортсмены какой-нибудь Бурунди, которых и в команде-то три с половиной человека, стоят по стойке «смирно», прижимая руку к сердцу, и в полный голос поют свой национальный гимн. В то же время члены нашей сборной страны при звуках Гимна России или просто шлёпают губами либо молчат. Они или слов не знают, или считают, что петь гимн – ниже собственного достоинства. А ведь эти люди, как раньше говорили, – послы доброй воли своей страны.
Да, мы видим угасание патриотизма. Это проблема, которую нужно решать: возрождать систему физического воспитания в школах, средних и высших учебных заведениях, вновь ввести программу ГТО, проводить сборы и игру «Зарница». И делать это для всех, а не выборочно, когда для той же «Зарницы» из десяти тысяч ребят выбирают сто человек. Во время начальной военной подготовки сделать упор, например, на психологическую устойчивость.
Патриотизм, любовь к Родине, её истории, интерес к военной службе нужно прививать детям уже с 12 – 14 лет. В этом возрасте они ещё мечтают быть космонавтами. В 14 лет я уехал из родного дома в северном Казахстане в Свердловское Суворовское училище. Это была реализация мечты. Попал в коллектив, где был тот же настрой. Нам давали физическое развитие, заставляли учиться. Мы начинали понимать, что учимся не просто так, для оценок, а для достижения определённых жизненных целей.
– Логическим продолжением допризывной подготовки является собственно призыв. В минувшем году он был не выполнен по достаточно серьёзным показателям. Некоторые связывают это с реформированием системы военных комиссариатов.
– С первого апреля 2009 года во всех военкоматах Ярославской области было сокращено большинство военных должностей. Оставили по одной должности в районах и четыре – в областном комиссариате. Общее количество сокращённых составило около 120 человек. Как это могло сказаться на общей работе военкоматов по призыву на службу?
В итоге реформирования военных комиссариатов 60 процентов личного состава оказались за бортом. Остались исполнители, не имеющие опыта административного управления, не обладающие навыками руководящей работы в такой специфической сфере, как наша.
– Для того, чтобы работать в военкомате, нужны не только задатки и опыт руководящего работника, но и знание армейской структуры изнутри, опыт службы в ней, в конце концов...
– Да. Приведу конкретный пример. Раньше оповещение призывников повестками входило в обязанности военкомата. Но как это делать практически, нигде не было прописано. Не прописано это и сейчас. До недавнего времени офицеры ещё до начала своего рабочего дня садились на служебный транспорт, а порой и на личный, и с шести часов утра, когда люди ещё дома, объезжали адреса. Вечером это делалось до десяти часов, когда призывники уже должны быть дома.
Но это были военные люди, которым можно было приказать это делать. Кому можно приказать сейчас? Гражданским женщинам, у которых нормированный рабочий день, или пенсионерам? Они мне ответят: «А с какого перепуга я пойду вечером пешком в частный сектор Перекопа?» Пешком потому, что с
1 октября военные комиссариаты лишились своего служебного транспорта. Это первое, а второе заключается в том, что когда к призывнику приходил военный в форме, это было одно дело, а когда то же самое будет делать пенсионер или гражданская служащая, женщина... Из шестнадцати муниципальных районов в семи за призыв отвечают женщины, гражданские служащие.
Сейчас военного комиссара области нет, вакансия свободна. В постановлении, посвящённом организации призыва, говорится, что провести это мероприятие должен военный комиссар, а осуществить – призывная комиссия. Члены призывной комиссии пришли, сели за стол и ждут призывников со всеми необходимыми документами. А для того, чтобы они перед комиссией появились, их нужно сначала найти. Затем парень должен самостоятельно сдать четыре вида анализов, пройти флюорографию, собрать характеристики с места работы или учёбы. Наши работники обязаны заполнить анкеты на него, побеседовать с мамой, сотрудниками РОВД по месту жительства. И организовать всё это должен военный комиссар. Кстати, по области в одиннадцати из шестнадцати отделов (один на два района) по штатному расписанию этим должны заниматься три человека. Один из них – фельдшер, он не в счёт, потому что занимается исключительно медицинскими вопросами.
Что, например, нам мешает ввести в законодательные документы, посвящённые призыву, такой пункт: «Каждый из граждан, достигший 18 лет и не достигший 27 лет, обязан явиться на призывной пункт в период с 1 по 30 апреля и с 1 по 30 октября для определения его статуса и отношения к воинской обязанности»? И прописать ответст­венность за невыполнение этого пункта. Всё, и никаких повесток!
– И в заключение, Николай Борисович... В Афганистане вы служили командиром взвода, затем замкомандира парашютно-десантной 9-й роты, ставшей широко известной благодаря фильму Фёдора Бондарчука...
– Я не смотрел этот фильм. Что касается 9-й роты, то она просто была в Афганистане на слуху. Так получалось, что в ней был сформирован здоровый боеспособный коллектив, поэтому её посылали в рейды чаще других. Специфика работы десантников такова, что если они действуют не на единой линии фронта, а в тылу противника, у них, как у нас говорили, больше «залётов». То есть столкновений с противником. Были серьёзные бои, когда дело доходило до гранат, потом нас прикрывали «грады», «вертушки»... Но точно такие же эпизоды были не только в нашей роте. Не только мы одни воевали. В общем, история 9-й роты в кино – это собирательный образ многих наших подразделений в Афганистане.
– Что было самое простое в Афгане?
– Попасть туда! (Смеётся).
– А самое сложное?
– Тоска по родным и близким.
– Вы там два года отсидели?
– Я там не сидел, а бегал по горам. Бегал два с половиной года.
– С наступающим праздником вас!
– Спасибо. Я тоже поздравляю всех, кто с честью защищал и защищает Родину сейчас.