«Вы, – пишет автор, – своими статьями подливаете масла в огонь...», «Лучше бы написали...» Как только кто-то начинает учить газету, «что лучше бы ей...» или «что надо писать, а чего не надо», сразу виден большевистский подход. Я тоже читаю газету не первый день и хорошо знаю, что когда она называлась «Северный рабочий», то при всём внутреннем, душевном и моральном сопротивлении умных и честных журналистов издание зачастую вынуждено было печатать не то, что хотели люди, а то, что скажут в обкоме. Слава Богу, те времена прошли. Сегодня редакция свободна в своём выборе, что и видно по обширной тематике. Рассказывается подробно о периодах царской России и советской власти, многочисленные дискуссии по самым острым вопросам, яростные споры между «белыми» и «красными», короче, слово имеют все, в том числе и ветеран Зуев.
Писать же в газету желательно по обозначенной теме, а не валить всё в одну кучу. Тема дискуссии – «Достоин ли Кедров улицы»? Но ни о Кедрове, ни об улице автор даже не упомянул ни разу. Зато вспомнил про Октябрьскую революцию и Бастилию, Робеспьера и пантеон Наполеона, чем так гордятся французы. Но у нас тоже есть свой «пантеон» в Москве на Красной площади, о таком французы могут только «мечтать».
В статье Сергея Бабуркина, на которую ссылается Александр Зуев, действительно говорится о бережном отношении к памятникам прошлых эпох. Это совершенно справедливо и правильно. Но Сергей Александрович говорит именно о ПАМЯТНИКАХ! А не о Кедрове, которого к памятнику никак не отнесёшь.
В одном согласен с Зуевым: пора восстановить разорванную тысячелетнюю связь времён. Если бы он сказал об этом лет 40 назад, то не трудно представить, откуда бы он
писал следующую «статью». Пустыню после себя оставили именно большевики, вытравив из народа всю память об истории, как будто её и не было до октября 1917-го. Время уже перезрело, а связь времён что-то восстанавливать не торопятся. За 70 лет советской эпохи о реабилитации прошлого никто и не заикался. Зато постоянно слышишь: «Не стреляйте в советское прошлое, это наша история». Вот в это прошлое никто стрелять и не собирается.
Древний Ярославль на пороге 1000-летия пестрит революционной символикой. Лишь в последние 20 лет стали строить новые и восстанавливать старые, изуродованные храмы, и не только православные. Возвращаются улицам исторические имена, но очень медленно. А потому медленно, как сказал Владимир Гречухин в том же «СК» за 2 февраля, что, как только поднимается вопрос об именах улиц, встречается самое упорное и абсолютно глухое к истине сопротивление «пассивно-агрессивного большинства». Это точно! Чтобы уравнять не столь далёкое прошлое с вековым, надо сначала вернуть улицам их исторические названия, а уж затем рядом приколачивать таблички с названиями советской эпохи. Споры на эту тему не прекращаются.
А вот какое отношение к этой дискуссии имеют больница имени Соловьёва и роддом на набережной, сразу и не сообразишь. О конкретных больницах и вообще о здравоохранении было написано в газете немало, причём весьма критических статей. Что касается больницы имени Соловьёва, я в ней тоже бываю, бывал и в 60-е, и в 80-е годы. Сегодня при всех огромных трудностях с недостаточным финансированием медицинский комплекс развивается и растёт. А в те годы это была не больница, а «пересылка» между этим и тем светом. Ну, это так, к слову.
Владимир КУЗНЕЦОВ, Ярославль