По технологии пращуров

Юрий Михайлович рассуждает как специалист. Он кандидат технических наук, доцент Ярославского государственного технического университета, зав­кафедрой технологии строительного производства. Исследованием старинных зданий и сооружений занимается давно. Основной вывод, к которому он пришёл: то, что в давние времена наши предки обладали более низким технологическим уровнем, чем мы – глубочайшее заблуждение. И второй: многие западные «супертехнологии», которые пришли и продолжают приходить к нам, основаны на способах, открытых нашими пращурами.
Исследовались «дом Болконского» на гребне Медведицкого оврага, колокольня «ярославская свеча» в Коровниках, жилой дом недалеко от пересечения улиц Большой Октябрьской и Республиканской, храмы Борисоглебского кремля, церковь Рождества Богородицы в Ростове, и это ещё не полный список.
Одной из великолепно отработанных в течение сотен лет исконно российских технологий он считает использование тепла приповерхностного слоя грунта.
Известно, что на глубине грунт сохраняет достаточно высокую температуру. В разных регионах она разная, в нашей полосе на глубине десяти метров она доходит до плюс 12 – плюс 14 градусов. По мере приближения к центру земли, где-то с тридцати метров, возрастает ещё на один градус на метр.
У нас в Ярославле можно найти старые постройки со стенами достаточно большой толщины – от 75 см до метра. В стенах предусмотрены каналы. Не вентиляционные, подчёркивает Юрий Михайлович, а гораздо более крупные по размерам, разделяющие стену на наружную и внутреннюю части. Долгое время их назначение было загадкой. Оказывается, эти каналы связаны через подвалы с грунтом, а на другом конце – с вытяжками в верхней части здания. Зимой в подвале грунт имеет положительную температуру, и тепло снизу способствует обогреву помещений. Летом та же система работает наоборот: когда на улице тридцатиградусная жара, прохлада снизу поддерживает в помещениях комфортный микроклимат.
Когда сегодня говорят об использовании тепла приповерхностного слоя грунта, то имеют в виду пришедшие к нам с Запада технологии с бурением специальных скважин. Но идея ведь наша, отечественная, пришедшая из древности!
– По закону об интеллектуальной собственности есть определённые правила патентования. Претендент на такую собст­венность должен указать аналог, прототип, а потом что-то улучшить. Хотел бы я посмотреть их патент, на что они там на Западе сослались. Прототипом этой так называемой западной технологии стала технология наших пращуров. Но они нас в упор не видят, – не скрывает искреннего возмущения Юрий Придатко.
Впрочем, возможно, без всякого злого умысла просто «изобретают велосипед», думаю я, слушая своего собеседника. Что тоже не делает им чести и не убавляет нашей гордости за ум и сметливость русского человека. Тем более, что в коллекции Юрия Михайловича целая россыпь подобных примеров.
В современном строительст­ве есть технология так называемых вентилируемых фасадов. Оказалось, что на Руси её не только издавна знали, но изящно объединяли с описанной выше технологией использования тепла приповерхностного слоя грунта.
Зачем нужна вентиляция? В помещении тепло, на улице холодно. Получается разница давления, влага просачивается через стену и конденсируется там, где холодно. Конденсат замерзает, стена «дышит» плохо, отсыревает со всеми вытекающими отсюда последствиями. Другое дело, когда внутри стены устроены каналы, о которых мы рассказали выше. Пар доходит до таких каналов, а там его захватывает поток воздуха от грунта и выносит на улицу. В результате наружная стена остаётся сухой.
Ещё одна старая технология. Перед глазами исследователей из политеха она предстала на зданиях хотя и не самых древних, построенных всего-то лет 150 – 200 назад, но почему-то забытая. Речь идёт о гидроизоляции без использования гидроизоляционных материалов.
Её ещё называют горизонтальной, так как суть её сводится к тому, чтобы отделить цоколь здания от его надземной части. Если этого не сделать, то вода, которая по той или иной причине обнаружится в цоколе, будет подниматься по стенам до второго этажа, в Ярославле, утверждает Придатко, иногда даже выше.
Чтобы этого не случилось, в наше время между цоколем и верхней частью здания прокладывают рубероид или другие подобные материалы. Проблема в том, что чаще всего современная гидроизоляция создаётся с использованием органических вяжущих компонентов, которые имеют относительно низкую долговечность. Тот же рубероид разрушается раньше, чем само здание.
А пращуры что делали? Они укладывали толстый слой известково-песчаной растворной смеси. Она не обладает высокой прочностью, но для одно-, двухэтажных зданий, которые раньше преобладали в Ярославле, высокая прочность и не была нужна. При этом песок предварительно просеивали, удаляя таким простейшим способом какую-то фракцию и создавая в результате пористый материал.
– Попав в него, водичка в виде пара легко удаляется сама собой за счёт разницы давления внутри и снаружи помещения, – восхищается Юрий Михайлович. – Именно такую гидроизоляцию мы обнаружили во время обследования «дома Болконского», аптеки неподалёку от Волковского театра.
– И это ещё не всё, – продолжает он. – Иногда пращуры устраивали каналы в стенах на уровне верха цоколя и связывали его... с печкой. А печку делали двойной. Между очагом и её наружной частью была воздушная прослойка, связанная с каналами. Зимой через это печное воздушное пространст­во влага улетучивалась, и никакая гидроизоляция не требовалась.
Есть настолько тонкие технологии, созданные в давние времена, что не устаёшь удивляться уровню знаний людей, живших за сотни лет до нас. Мы перед ними просто пасуем. Юрий Михайлович делится впечатлением от увиденного во время экскурсии на Соловках. На берегу одного из озёр – гранитные плиты и ограждение из металла. Плиты соединяются одна с другой металлическими скобами. Кажется, сделал отверстие, вставил в него скобу того же диаметра, и всё в порядке. Но пращуры будто предвидели то, с чем приходится встречаться даже в наше время. Металлическая скоба или стержень с годами корродируют, увеличиваются в размере и разрывают гранит на куски.
Поэтому они делали отверстие большего диаметра, а чтобы конструкция не «гуляла», заливали промежуток свинцом и расклёпывали устье специальным инструментом. И всё-таки самое главное даже не это. Свинец – это такой металл, который обладает в кислой среде щелочными свойствами, а в щёлочной – кислыми свойствами. Особые химические центры есть в граните. В результате взаимных реакций свинец деформируется, а гранит стоит насмерть.
– Разве не удивительно, что древние знали всё это? Дай Бог сегодняшнему инженеру придумать такое. Ни одна современная технология не окажется лучше этой. Пращуры работали настолько тонко, элегантно, что разговоры о примитивном техническом уровне русского Средневековья кажутся уже просто смешными.
В ЯГТУ много лет работают над восстановлением старинных технологий. Они изучены и продолжают изучаться при обследовании памятников архитектуры и Ярославской, и других областей. Разработаны (восстановлены) способы получения гашёной извести, приготовления кладочных, штукатурных, гидроизоляционных растворных смесей. Способы возведения каменных сооружений с регулируемой паропроницаемостью. Всё это не просто очень интересно, но могло бы стать очень полезным для практики нашей реставрации. Правда, Юрий Придатко делает оговорку: памятник архитектуры – это сложная система взаимосвязанных элементов. Сохранить какое-то одно инженерное изобретение пращуров мало. Нельзя, вернув памятнику первозданный внеш­ний вид, не обратить внимания на такие «малозначительные» элементы, как весь комплекс его жизнеобеспечения. Без этого комплекса он мёртв. Хочешь, чтобы он жил, пойми, как он устроен.
Наши памятники кроме всего – это объекты научного и технологического наследия, настаивает Юрий Придатко. В университете накоплен опыт для подготовки выпускников со специализацией инженер-реставратор. Но пока большой заинтересованности в таких специалистах ни в городе, ни в области нет. Лет шесть здесь работает центр переподготовки и повышения квалификации строителей, на базе которого можно организовать и повышение квалификации реставраторов. Не только можно, но и нужно, считает Юриий Придатко.
Что касается широкой публики, то каждый ярославский памятник – это ведь место для пропаганды не только исторического, но и научного, и технологического наследия наших предков. В год празднования 1000-летия города и памятники, и многие наши обычные дома старой постройки могут стать интереснейшими объектами притяжения туристов, интересующихся историей отечественной технической мысли.