Пока арсенал не грянет…

Новый год закончился, руководители культурных учреждений вздохнули посвободнее. Однако теперь противопожарная атака началась против начальников в погонах. Инспектора взялись за арсеналы. А  поводом для проверок также стала масштабная катастрофа…
В ноябре минувшего года произошёл подрыв боеприпасов на арсенале ВМФ в Ульяновске. Во время детонации, по некоторым источникам, почти ста двадцати тонн снарядов погибли два человека. Ещё одна женщина, работница этого военного арсенала, впослед­ствии умерла в госпитале от многочисленных осколочных ранений.
На этом злоключения не закончились. Через несколько дней во время эвакуации деформированных снарядов с территории склада один из них взорвался. Шесть сапёров-контрактников и два офицера, загружавших боеприпасы в грузовик, погибли на месте. Всего же от последствий ульяновских взрывов кроме одиннадцати погибших пострадали 60 человек, шестеро были госпитализированы. Осколками разрывавшихся снарядов и взрывной волной был нанесён ущерб десяткам домов, находившихся рядом с зоной бедствия.
Реакция высших должностных лиц страны не заставила себя ждать: Президент Дмитрий Медведев уволил ряд высокопоставленных военных, в том числе начальника инженерных войск генерал-лейтенанта Юрия Болховитина и начальника Главного ракетно-инженерного управления Министерства обороны генерал-майора Олега Чикирева. Само собой разумеется, что «полетели головы» офицеров рангом ниже, в том числе и начальника злополучного «Арсенала-31».
Впоследствии министром обороны Дмитрием Сердюковым было принято решение об инвентаризации всех арсеналов (то есть военных складов, на которых хранятся оружие и боеприпасы) на территории России. Судя по всему, аналогичное распоряжение от своего министра получили и специалисты МЧС. Это вполне логично: с одной стороны, военные не везде располагают достаточными силами своих пожарных и спасателей. И поэтому для локализации последствий катастроф приходится привлекать  профессионалов из другого ведомства. И они должны представлять, в каких условиях придётся действовать, случись беда.
Во-вторых, необходимо учитывать, что Министерство обороны – организация довольно закрытая, предпочитающая не выносить сор из избы. И существует опасность, что такая «инвентаризация» может пройти не всегда объективно. В то же время, если рванёт, то эти проблемы сразу перестают быть «внутренним делом» только военных, свалившись на плечи гражданских властей. Как бы  там ни было, зоркий профессиональный взгляд со стороны не является лишним.
В конце 2009 года специалисты управления МЧС по Ярославской области проверили военные арсеналы, находящиеся в нашем регионе. Ситуация оказалась довольно плачевная. Как сообщил первый заместитель начальника Главного управления МЧС Вадим Беловошин, на известном арсенале ВМФ, находящемся в районе посёлка Бурмакино, боеприпасы хранятся в деревянных строениях, не обработанных противопожарной жидкостью. Пожарное оборудование морально устарело.
Не является большой военной тайной, что в таких сараях снаряды, бомбы и патроны хранятся в подавляющем количестве арсеналов в России. Помнится, во время моего прохождения срочной службы на Дальнем Востоке сразу за забором нашего батальона начинались нескончаемые склады со снарядами. И самой популярной шуткой среди солдат была такая: если всё взорвётся, вместо «выпуклости» сопки появится «впуклость» воронки, а мы сами окажемся в центре земли.
Специалисты Ярославского МЧС в ходе проверки выяснили, что склады ГСМ, расположенные в воинских частях, не обнесены, как положено, земляным валом. Поэтому в случае аварии горящее топливо растечётся по всей округе.
Если вернуться к катастрофе в Ульяновске, то вспоминаются кадры, как пожарные машины МЧС стояли у закрытых ворот контрольно-пропускного пункта. Вовнутрь их не пускали: мол, секретный режимный объект. А за забором взрывалось и грохотало…
Похожая ситуация повторилась во время проверки арсеналов в Ярославской области. Военные не хотели пропускать пожарных инспекторов на территорию частей. Причина та же. Их можно понять: существуют устав караульной службы, приказы и распоряжения вышестоящего начальства. Но неужели это самое начальство горький опыт Ульяновска ничему не научил? В случае беды именно пожарные расчёты МЧС прибудут к арсеналам первыми (поскольку знают дороги и подъезды) и, что же, опять будут простаивать перед закрытыми воротами?
Инспекторам МЧС потребовалась помощь гарнизонной военной прокуратуры, чтобы они распахнулись. Выходит, военным прокурорам следует выделить специального человека, который будет работать «ключиком». Или всё же необходимо подготовить постоянный межведомственный приказ между Министерством обороны и МЧС, регламентирующий такие отношения.
О ситуации было доложено Сергею Степашину во время его последнего визита в Ярославль. Он пообещал выступить посредником между двумя ведомствами и решить этот вопрос. Ситуация, когда после очередного взрыва или пожара пачками снимают начальников, а потом благополучно забывают о проблеме до очередного ЧП, для России, увы, традиционна.