– За годы перестройки все перевернулось с ног на голову. Начиналось безобидно. Пришла кукла-эгоистка Барби. Сначала дайте ей одежду, потом квартиру, затем жениха. Потеснила наших голышей, которых малышки любовно заворачивали в самодельные одеяльца, которым своими руками шили одежку. А ведь мы с дет-ства воспитывали в девочке будущую маму. Уронили куклу – спрашиваешь: «Чей ребеночек плачет? Где его мама?» И девчушка бежит, торопится поднять, жалеет.
– Сегодня так уже не играют, – продолжает заведующая. – Сопереживания в детях стало меньше, а сорадования и вовсе нет. Во всем с раннего детства – конкуренция. Недавно на занятиях воспитатель раздала для работы ребятам по одному трафарету на двоих. При этом сказала: «Посмотрим, как вы двое с одним образцом будете работать». Мальчик, родители которого уделяют большое внимание его интеллектуальному развитию, мало заботясь о нрав-ственности, тут же отреагировал: «Что смотреть – кто первый схватит».
– Дети приносят с собой любимые игрушки из дома – Барби, роботов, собранных из конструкторов, Рембо, – с сожалением перечисляет педагог. – Идет стирание нашей культуры по всем направлениям. Дома с детьми занимаются мало, они предоставлены телевизору и компьютеру. Родители заняты: мамы феминизированы, а папы пьют. Ребята приносят из дома ролевые игры. Если играют в маму и папу, то обязательно пойдут за пивом. Новая игра – сериалы. И сейчас у нас в одной группе есть четыре девочки, которые каждый день разыгрывают новую серию американского мистического сериала. Превращаются, исчезают, даже беременные ходят. В старые, всем нам знакомые игры не играют, со скакалкой обращаться не умеют – у телевизора этому не научишься. Раньше дети были проще, душевнее, более открытые. Нынешние – одиночки.
Эти слова человека, хорошо знающего и любящего и профессию, и детей, поразили своей страшной правдой. Есть ли в нашей жизни более важная проблема, чем воспитание детей? Какими будут они – такой будет и Россия. Что мы сегодня делаем для будущего? Ничего. Вся детская индустрия сейчас – от памперсов до фильмов – направлена против ребенка. Нас ужасают невероятно помолодевшие тяжкие болезни – рак, СПИД, огромное количество детей, страдающих лейкозом. А прилавки, заваленные всевозможными консервами для детей, не ужасают никого. Человек есть то, что он ест. Эту древнюю мудрость забыли: ведь так удобно – купил ребенку банку яблочного пюре и накормил, самому делать ничего не надо. Памперсы и одежда из синтетики изобретены для удобства взрослых, а для детей здесь что полезного? Какую воду они пьют? Каким воздухом дышат? Неудивительно, что наши дети болеют с раннего возраста, что у них, по мнению опытных воспитателей, плохо развито логическое мышление...
– Как мы раньше отдыхали! – вспоминает заведующая. – Каждый год месяц или два на даче. Молоко, творожок натуральные. А сколько овощей и ягод возили из заводского сада! Общение с природой детям необходимо, ничем его не заменишь. Природу учили любить: цветочки и листочки живые не рвите, им больно, муравьишек и букашек нельзя обижать – у них тоже есть детишки. Дети так легко на это отзывались: «Отпусти пчелку, ее же малыши дома ждут». Теперь нам ездить некуда и не на что. Больше десяти лет детсад на дачу не вывозили.
Как обстоят дела с духовной пищей? Русские народные сказки, стихи Чуковского, Маршака, Барто уже не услышишь ни по радио, ни по телевидению. Хорошие, красочные книги недоступны по цене молодым мамам и папам. Редакции детских программ ликвидированы, как не приносящие дохода, почти на всех каналах TВ. Эфир забит мультиуродами, на которых даже взрослому смотреть страшно. Надо признаться себе в том, что мы бездумно и бесстыдно разрушили правильно и разумно организованный в нашей бывшей стране мир ребенка. Очевидно, что мы теряем свои лучшие традиции – везде и во всем. Но не будет традиций – не будет нации, не будет России.
Пока противостоять этому мощному потоку из зазеркалья пытаются опытные педагоги, воспитанные при социализме. Они уже немолоды, они продолжают работать за те оскорбительные и несоразмерные с их трудом деньги, которыми оценивает их вклад в жизнь государство. Кто отважится остаться один на один с ясельной группой из пятнадцати малышей, не умеющих самостоятельно одеваться, есть, садиться на горшок? Педагог высшей категории со стажем работы 30 лет получает за этот – без преувеличения – героический труд немногим более 2000 рублей в месяц. Заведующая тяжело вздыхает – стыдно раздавать квиточки с суммой зарплаты: она-то знает, чего на самом деле стоит работа воспитателя.
– Мы продолжаем учить детей добру, уважению к старшим, – говорит заведующая. – Роль воспитателя переоценить трудно: ведь если в тебе самом нет любви и доброты, как ты это в детях воспитаешь? Боюсь думать, что некоторым нашим работникам скоро на пенсию. Молодые на такие зар-платы не придут. Да и можно ли их за это осуждать? Пока держимся изо всех последних сил. А что будет дальше?
Как в сказке об Алисе, хочется крикнуть: «Эй, правительство! Куда смотрит правительство?!» Нельзя сказать, чтобы воспитанием у нас не интересовались совсем. Новые развивающие программы «спускают» с завидной регулярностью. Читать их приходится со словарем иностранных слов.
– Может, это они от косно-язычия не могут говорить просто? – недоумевает заведующая. – Никто лучше Ушинского пока не придумал, как научить ребенка слышать слово и грамотно писать. Программа, по которой мы раньше работали, была конкретной и понятной. А сейчас идет какая-то странная игра – наверху совершенно некомпетентные люди создают новые программы и предлагают нам по ним работать. Реформа должна начинаться снизу, там, где виднее, что нужно менять. Пока же можно сказать, что, уничтожив старое, мы не создали ничего.
В общем, перестройка была плохой матерью, а бабушкой оказалась и вовсе никудышной. Только мы с вами – молодцы, сохраняем спокойст-вие, близкое к равнодушию. А ведь самое время задать один из любимых российских риторических вопросов: «Что делать?» Может быть, внуки перестройки и ответят на него, если у них вдруг, несмотря на все наши старания, наладится логическое мышление.
Марина ШИМАНСКАЯ