Близ дворов грека Кондаки

Храмов тут два. Тот, что дальше от проезжей части и крупнее – летний, Вознесен­ский. Тот, что ближе и размерами поменьше – зимний, Сретенский. Их возрождение, как нетрудно догадаться, связано с приближающимся 1000-летием Ярославля. Неожиданностью можно считать то, что их восстановление свело вместе сразу несколько неслучайных в городе людей.
Яблочко от яблони...
Реставрацию обоих ведёт ООО «Бис-Стройсервис». Фирма, фамилия директора которой Ржевский, сразу обратила на себя внимание.
В территорию, занятую обоими храмами, почти упирается улица Чайковского. Один из последних сохранившихся тут деревянных домов принадлежал когда-то Ржевским. Сейчас в нём музей Максима Богдановича. В 1981 году ярославский историк и знаток города Павел Ильич Козлов с волнением взял в руки потёртый портфель, найденный на чердаке этого дома. В нём лежала домовая книга, а в ней оказалась запись о том, что на рубеже двадцатого века у Ржевских снимал квартиру Адам Егорович Богданович с семьёй. В числе сыновей назван и Максим. Находка, документально подтвердившая мемориальность дома, теперь – экспонат музея.
Впрочем, для директора фирмы Андрея Вячеславовича эти стены по-прежнему родные, в них прошла значительная часть жизни. Он далеко не сразу стал реставратором. Окончил финансово-экономический институт, по специальности экономист. Семь лет назад по­знакомился с отцом Василием (Марченко) из церкви Николы Мокрого, стоящей, как известно, тут же, неподалёку. Захотелось чем-то помочь, начал с того, что стал мусор выносить, помогал чем мог. Встретился там же с архитектором Александром Рыбниковым, заинтересовался реставрационными делами – так начала складываться его новая судьба. Организовал фирму. За короткий срок она стала одной из самых авторитетных реставрационных фирм в Ярославле.
Сам Андрей Вячеславович считает, что такой поворот судьбы, который произошёл уже в зрелом возрасте, когда ему было за сорок, может быть, и не случаен. Его прапрапрадед священник Василий Алексеевич Ржевский похоронен в церкви Спаса на Городу. А сын того Ржевского Николай Васильевич был настоятелем храма Никиты Мученика.
Фирма Ржевского работает и в городе, и в области, и за её пределами. Восстановила несколько церквей в Костроме, в том числе в Ипатьевском монастыре. Буквально накануне нашего разговора костромской владыка наградил её за вклад в реставрацию храмов епархии серебряной медалью. Под Рязанью фирма восстанавливает храм на месте битвы Дмитрия Донского с ордынцами на реке Воже, исторического сражения, происшедшего за два года до Куликовской битвы.
Но самый большой объём работ – в Ярославле. Андрей Вячеславович и его мастера сейчас одновременно работают на пяти ярославских храмовых комплексах: Вознесен­ском, Николы Мокрого, Дмитрия Солунского, Михаила Архангела и Благовещенском. И ещё за Волгой поднимают из руин церковь Зосимы и Савватия на Тверицкой набережной.
Но вернёмся к Вознесен­ской церкви на улице Свободы. Она сейчас накануне того этапа восстановления, который у реставраторов считается самым важным: вот-вот начнётся установка глав с крестами. Уже выложены четыре кирпичных «барабана», которые их будут держать. Со стороны Бутусов­ского парка хорошо видны каменщики, которые ведут кладку самого крупного из них – пятого, центрального (на снимке). Предполагается, что кладка будет закончена до 1 декабря, а перед новым годом первые главы встанут на своё место.
Купола будут собирать на земле, покроют «чешуйками» из сероватого матового полимерного материала, а потом краном поднимут наверх. Впрочем, главы – лишь небольшая часть работы, которая в значительной степени ещё впереди. Реставрация началась в прошлом году с разрушенной галереи, первые деньги поступили в этом году. Работы финансируются федеральной программой, но дело теперь не только в деньгах. За несколько месяцев предстоит восстановить храм, который строился семь-восемь лет, перестраивался, а потом без малого сто лет разрушался.
Объём работ очень большой, поэтому план действий выглядит так. К юбилею города полностью будет восстановлен внешний вид храма. На основании исследований, проведённых московскими специалистами во главе с архитектором Александром Колесниковым, всем его фасадам будет возвращён тот облик, какой они имели в XVII веке. А реставрация интерьеров будет сделана с учётом реконструкции, проведённой здесь в конце XVIII – начале XIX века. Следы древнейших низких переходов, узеньких проходов легко «читаются» в кирпичной кладке и сейчас, но полностью возвращать интерьерам тот вид, который они имели в XVII веке, не будут. Что-то останется здесь от него, а что-то от начала XIX: в знак уважения к трудам предшественников и для удобства использования храма в современных условиях.
Реставрация живописи к юбилею города не предусмотрена. Она сохранилась фрагментарно и потребует со временем специального внимания. В значительной степени её испортили трамвайщики, которые многие годы использовали храм как склад, но, по словам Ржевского, серьёзный урон древним росписям нанесло, как ни странно, и вполне лояльное к религии начало ХХ века. А точнее, порождённый этим временем бурный технический прогресс. В числе прочих новинок тогда стал активно использоваться новый материал – цемент. Когда в церкви Вознесения потребовалось подремонтировать повреждённые внизу участки стен, их подмазали цементом. Не подозревая, что он активно впитывает влагу. И влага пошла вверх, разрушая драгоценные фрески.
ярославСкая напасть
Переувлажнённый грунт – главная беда храма. Известная ярославская напасть усугубляется его местоположением. Бульвар на улице Чайковского представляет собой засыпанные ручьи, которые в древности стекали в Которосль, позже тут появился каскад прудов. Ржевский вспоминает, что ещё лет сорок назад, когда он был мальчишкой, на улице всегда стояла непролазная грязь. По другую сторону храма – Бутусовский парк, где никогда ничего основательного не строилось, потому что внизу болото. Реставрация храма поэтому началась с исследований и укрепления фундаментов.
Их подпортила не только природа, но и цивилизация. Трамвайный парк, существовавший сто лет, начинался сразу за алтарём. Ко всему рядом ливневая канализация, которая вымывала грунт. Мастера Ржевского сделали подпорные стенки, которые должны воспрепятствовать негативным процессам. А для того, чтобы возместить уже нанесённый храму урон, пробурили в фундаменте отверстия и закачали в них под большим давлением скрепляющий раствор.
И всё-таки проблема решена только наполовину. Для укрепления грунтов за алтарём нужна ещё одна подпорная стенка. Но для этого надо чуть-чуть передвинуть забор, отделяющий храмовый комплекс от территории бывшего трамвайного депо. С транспортниками бы договорились, беда в том, что сейчас этот участок отдан иностранным инвесторам под строительство торгового комплекса. Чтобы доказать, что эта пядь земли за алтарём относится к Вознесенскому храму, теперь потребуются переговоры на международном уровне. Хотя, по всем данным, там было когда-то церковное кладбище и даже захоронения наверняка сохранились.
Через дорогу
от гостиницы
Восстановление другой церкви Вознесенского прихода, Сретенской (на снимке), связано ещё с одним известным в городе именем. Оно ведётся на средства Владимира Ивановича Галагаева. Бывший директор ярославской табачной фабрики «Балканская звезда», он удивил в своё время народ тем, что взялся спонсировать строительство гостиницы на улице Свободы. Мог бы купить, наверное, яхту или домик на Кипре, так нет, стал руководителем нескольких инвестиционных проектов, чтобы было хорошо не только себе, но и городу. Гостиницу построили, а когда она превратилась в Ring Premier Hotel, вставший во всём блеске, контраст с маленькой заброшенной церквушкой через дорогу, где в последние годы ютился клуб трамвайщиков, стал особенно заметен. Больше того, с точки зрения совестливого Галагаева просто неприличен. Так он ввязался в новую затею, профинансировав все работы от проекта до реставрационного производства.
Внутри церковь выглядит ещё очень скромно. Хотя службы идут. Зато снаружи храм уже великолепен. Он не похож ни на какой другой.
– Для Ярославля это действительно необычный храм, – подтвердил главный архитектор проекта Вячеслав Сафронов. – Можно найти барочные реминисценции на церквах XVII века. Известно раннее барокко – церковь Петра и Павла, есть промышленное барокко. Но храмов полностью в стиле барокко, кроме этого, в Ярославле нет. Это настоящая позднебарочная архитектура.
Здание было в запустении, с большими утратами, исчез куда-то и «барабан» с главой. Между тем, как обнаружили реставраторы, его поддерживала удивительная конструкция. Сафронов объясняет: обычно «барабан» ставится на свод перекрытия. А здесь его под­держивали две перекрещивающиеся каменные арки.
Архитектор Иван Смолин добавляет: похожая конструкция встречается... в армянских храмах V – VI веков. Есть над чем подумать, правда?
Сафронов с помощниками нашли и зафиксировали следы того, что было, на основе обмеров и изучения старых фотографий выстроили то, что, казалось бы, безвозвратно исчезло. В результате фасадам Сретен­ского храма в значительной степени возвращён первоначальный облик. Восстановлена лепнина. Архитектор Ольга Волкина восстановила даже лепных ангелов на «барабане». Подобрали покраску, характерную, как считают специалисты, для барокко.
К сожалению, архитекторы-реставраторы во главе с Сафроновым занимались и занимаются только навершием храма и фасадами. Работы в интерьере ведутся без надзора специалистов. Отсюда уже современная утрата богатейшей лепнины, некогда украшавшей церковь. Теперь надежда только на то, что когда-нибудь её удастся восстановить по фотографиям.
Храм датируется концом XVIII века. Впрочем, изучение крошечного фрагмента сохранившейся росписи привело к неожиданному выводу: похоже, роспись и та часть храма, где она находится, относятся к XVII веку. То бишь к храму-предшественнику?
Рассказы Тамары Рутман
История обеих церквей Вознесенского прихода подробно изложена в книге Тамары Рутман «Храмы и святыни Ярославля». На основе глубоких архивных исследований и трудов просвещённых предшественников в ней богатейшая россыпь фактов, способных порадовать душу всякого, кто интересуется историей города.
Вот, например, о месте, о котором весь наш рассказ. Жил тут когда-то православный грек торговец Василий Кондаки. (По его имени территория близ «протока, иже нисходит к реце Которосли», названа была потом Кондаковской слободой, а улица Свободы ещё позже – Кондаковской.) Узнав, что немецкие торговцы, которые жили в Ярославле, хлопочут о разрешении построить близ его дворов кирху, Кондаки «впал в скорбь». А потом нанял работников и в пику немецким планам заложил на этом месте деревянную церковь Вознесения Господня. Через год, в 1585-м, она уже была построена и украшена, «яко невеста».
Потом появилась деревянная Сретенская, обе они не раз горели, восставали из пепла, сменялись каменными. В 1745 году «тщанием и коштом» фабриканта Гурьева была построена колокольня – основание её и сегодня можно увидеть тут же в сарае, в расчёте на будущее команда Сафронова разрабатывает эскиз её восстановления.
В Вознесенском приходе в числе особенно почитаемых была икона Владимирской Богоматери. История её – прямо-таки литературное произведение. Купцу Кувшинову она досталась по наследству, но тот «страдал винным запоем... и сокрушаемый силой недуга три раза закладывал её в питейном доме. При выкупе иконы в третий раз она уже не благоволила более оставаться в его доме: невидимая сила перенесла её в дом откупщиков». Там образ пребывал сорок лет и прославился чудесами. Оттуда икона попала к Вознесению, где в зимнее время стояла в тёплом храме, в летнее – в холодном.
Во время июльских событий 1918 года в Вознесенской церкви были пробиты в нескольких местах главы и стена. От сотрясения почвы (болотистой!), вызванной взрывами, с колокольни упали все колокола. Ремонт храма делался за счёт церковной общины, но приход был закрыт в 1929 году, тогда же разобрана колокольня.
Сохранилось множество фотографий, остатки муравленых изразцов. Мечта реставраторов – увидеть её снова украшенной, как невеста.