Елена, продавец, 23 года:
– Я когда впервые услышала о челябинской трагедии, проплакала всю ночь. Куда смотрело начальство? В то время как оно отмечало Новый год, подонки калечили жизнь молодому парню! Да их всех за это нужно привлечь к высшей мере наказания! Так и осталось непонятным, почему врачи не помогли солдату, когда он жаловался на боли в ногах. Много раз слышала, что медики в армии просто плюют на срочников: мол, хватит жаловаться, само пройдет. В данном случае такое отношение видите, чем обернулось. Безусловно, это тоже нельзя оставить просто так. Конечно, я знаю, что этим ЧП не исчерпывается беспредел в армии. Но происшествие вызвало такой общественный резонанс, что наверняка будут приняты какие-то меры. Отставками начальства тут не отделаться. Нужно менять систему. К ней у народа доверия уже давно нет.
Артур Минасян, полковник, замкомандира части по воспитательной работе:
– То, что произошло, это преступная халатность должностных лиц. Вообще этот случай показывает: к нарушителям воинской дисциплины необходимо применять жесткие меры. Раньше для этого была гауптвахта – туда помещали солдата, еще не совершившего уголовного преступления. Это оказывало сдерживающий фактор: он мог осознать наказание, прочувствовать, что такое тюрьма. Сейчас провинившийся отделывается выговором. Между прочим, в армии США гауптвахта есть, а у нас ее не стало, когда мы захотели вступить в Европейский союз.
Александр Юрьевич, работник сферы ЖКХ, 45 лет:
– Мы всей семьей следим за судьбой Андрея Сычева. Очень переживаем. Руки в кулаки сжимаются, когда ощущаешь свое бессилие перед такой несправедливостью. Конечно, дедовщина была всегда, и я, как человек, служивший в свое время, это прекрасно знаю, но раньше об этом мало говорили. Хорошие и плохие люди есть везде и уж, конечно, в армии тоже. Но роль командиров в том и заключается, чтобы следить за порядком. В данном случае именно по их вине был допущен такой беспредел. Отвечать должны не только те подлецы, глумившиеся над Андреем – их бы я своими руками... – но и руководство. Их нужно привлечь к уголовной ответственности. А Минобороны должно строже следить за тем, кто в армии работает.
Ян Андреев, глава Тутаевского муниципального района:
– Нужно ужесточать дисциплину среди офицеров, например, увольнять без всяких пособий, если во вверенном им подразделении зафиксированы случаи дедовщины. Если командир роты закрывает глаза на то, что творится в казарме, значит, будут нарушения устава. Пока же в Российской армии сложилась такая система, что защитить солдата не может никто, кроме него самого. Молодой человек должен уметь постоять за себя: если тебя ударили, нужно самому ударить два раза. В 1984 – 1986 годах я служил старшим стрелком на космодроме Плесецк. У меня, рядового новобранца, был инцидент со старослужащими. Восемь дедов завели меня в каптерку, но я их не испугался, дал сдачи. Крепко побили друг друга. Синяки пытались скрыть, но наутро это выяснилось, и командир строго всех наказал. Больше меня никто не трогал.
Павел Смирнов, депутат облдумы:
– Виновата система. Реформа в армии идет только на словах, на самом деле движение в этом направлении очень слабое. О дедовщине давно знают все, но мало что делается. Если руководители Вооруженных сил не могут провести реформу, то нужно привлечь гражданских специалистов. Нужно сделать армию такой, чтобы молодые люди шли туда не как на каторгу, а родители отпускали детей, не боясь, что они погибнут на войне или от дедовщины. В 1980 – 1982 годах, когда я служил старшим сержантом на автобазе Минобороны в Москве, за любой случай дедовщины виновных отсылали «исправляться» в Читинскую область.
Мансур Рафиков, военком Большесельского района, Герой России, выпускник Казан-ского высшего танкового училища, полковник:
– Конечно, происшествие вопиющее. И действия командиров скрывали столько времени... Но раз уж на таком высоком уровне там работает военная прокуратура – разберутся. Эта ситуация поставила много вопросов. Всем. И всему обществу нужно работать, чтобы ответить на них. Например, если говорить о младших офицерах, нужно улучшить их подготовку в училищах. Командир любого ранга должен уметь работать с людьми – это самое трудное. И сколько говорилось о жилье... Будет жилье – и офицер станет к службе относиться ответственнее.
Владимир Иванович, водитель, в армии служил:
– Я считаю, что в сегодняшней ситуации, которая давно вышла из-под контроля, помогут только жесткие меры. Выявлен случай дедовщины – всех офицеров – от командира взвода до командира дивизии, – несмотря ни на какие заслуги, разжаловать в рядовые и лет на десять на Кавказ, конституционный порядок восстанавливать. А издевающихся над молодыми «дедов», особенно при наступлении тяжелых последствий, расстреливать перед строем – как это в войну делалось. И видеозапись показывать во всех частях, батареях и на кораблях. Шлепнуть так парочку уродов – остальные, небось, задумаются.
Владимир Кротик, депутат облдумы, бывший облвоенком:
– В трагедии однозначно виноваты командиры училища. Они не оказали своевременной медицинской помощи по-страдавшему солдату, не сообщили о происшествии по инстанции, так как боялись потерять должность. Генерал, как говорят в армии, это не звание, а уже счастье. А за счастье надо бороться. Министр обороны Сергей Иванов удивился, почему ничего не знал о ЧП в Челябинске целый месяц. А вообще его интересуют такие дела? Нужно заменить призыв контрактной армией, тогда и дедовщина исчезнет. Служить должны профессионалы. Рано или поздно Россия к этому придет.
Екатерина АБРАМОВА, Виктория ГЕФЕЛЕ, Сергей КУЛАКОВ